Василий Тоскин: У Целинограда была структура, было настроение, было лицо

Его работы в исторических районах столицы – буквально на каждом шагу. Дворец "Жастар", торговый центр Sine Tempore, гостиница "Абай", концертный зал "Астана", более известный как "Конгресс-холл", а также шестнадцатиэтажное здание Академии государственного управления при Президенте Казахстана на старой площади, мимо которых жители и гости Астаны ходят каждый день – всё это дело рук Василия Тоскина.

Главному архитектору Целинограда и Целиноградской области сейчас 70 лет, однако он по-прежнему бодр и активно участвует в проектировании зданий в Казахстане, правда, теперь уже всё больше руками своих учеников. Преподавательская деятельность не мешает и ему самому то и дело браться за чертежи. Сегодня это в основном заказы частного характера. В эксклюзивном интервью Informburo.kz Василий Тоскин рассказал о том как создавался город, который стал столицей, и каким бы он был, если бы этого не произошло.

- С чего всё началось? Каким был ваш, так сказать, первый штрих на генплане Целинограда? Что это был за проект?

- Моя работа в Целинограде началась в 1971 году с проекта Дворца "Жастар", тогда он назывался Дворцом молодёжи. Основное строительство этого объекта пришлось на 1972 год. Здание это, конечно, уникальное и по сей день: зрительный зал в нём рассчитан на полторы тысячи мест, плюс есть ещё 900 мест на спортивной арене. Зал и арена разделены подъёмным занавесом. При необходимости его можно убрать. То есть эта площадка настолько многофункциональная, что на ней можно проводить любые мероприятия: от обыкновенного концерта до оперного спектакля.

Дворец "Жастар" стоит на восьми колоннах, здание как бы висит на них. Такая технология была использована из-за того, что геология под ним довольно сложная. Этот проект даже в итоге был удостоен Государственной премии СССР.

Параллельно я начал рисовать схему центра города, ведь специализация у меня – "Объёмная архитектура и градостроительство".

- В одном из интервью вы сказали: "Столичная площадь идеальна по меркам человеческого масштаба". Что это значит? Дело только лишь в размере? Какова роль архитектуры в том, чтобы площадь была идеальной?

- Всё подчинено "человеческому масштабу". Вся классическая архитектура на этом построена – она должна быть соразмерна человеку. В доцелинные годы проектированием города занимался архитектор Дятлов, именно он заложил такие пропорции, и за это мы должны быть ему благодарны. Наша площадь в этом плане аналогична площади Флоренции и Красной площади в Москве. Вообще генплан Целинограда есть во всех учебниках по архитектуре.

Архитектура тоже имеет очень большое значение. Вот есть 16-этажка (здание Академиии государственной службы при Президенте РК. – Авт.) – это самый высокий объект на площади, ниже его бывший Дом советов, ныне акимат, потом ещё ниже – гостиница "Есиль" напротив. Из всего этого складывается определённая композиция.

- Вы также говорили, что городская площадь – это "конденсатор", собирающий людей. По-прежнему так или что-то изменилось? Что привлекает людей на старой площади города сегодня?

- Мне жаль ту площадь. Жаль, что больше нет музыкальных фонтанов, которые были на ней. Эта площадь была не для парадов, а для людей. Она действительно служила определённым конденсатором, который собирал горожан. В жаркие дни людей привлекала прохлада от фонтанов – знаете, такое место притяжения. Сейчас конденсатора на площади пока нет. Кто-то решил, что там нужно проводить ярмарки. Да и вообще, функция города полностью поменялась, функция исторического центра, но, думаю, пройдёт какое-то время, и что-то такое появится на старой площади, что снова будет привлекать туда людей.

- Не так давно стало известно о том, что под снос пойдёт здание бывшего Центрального универмага (ТЦ Sine Tempore). Эта новость стала поводом для дискуссий в социальных сетях. Некоторые комментаторы идею сноса поддержали, отмечая, что здание ЦУМа не шедевр архитектуры. И всё-таки, по-вашему, есть ли какая-то ценность этого объекта или это обычное строение, характерное для провинциального города советской эпохи?

- Здание ЦУМа проектировал мой друг Серик Исаевич Рустамбеков. Проект был великолепный, и он мог стать венцом (архитектурной мысли. – Авт.), но тогда не было таких возможностей, как сегодня, и в итоге пришлось поменять многие вещи. После переноса столицы здание ещё претерпело изменения. Понимаете, дело-то не в том, шедевр или не шедевр. Есть знаковые объекты, и эта знаковость куда важнее. Мне жалко, например, что снесли Дом обрядов, который, кстати, был назван лучшим национальным объектом. А сколько людей через него прошло, и для скольких он память? Память – вот что важно!

- Вы как-то пытались отстоять Дом обрядов?

- Под трактор я не кидался. Что я ещё могу сказать? Я не буду это комментировать, скажу лишь, что каждый мой объект – это мой ребёнок. Есть всякие дипломатические, политические, экономические обстоятельства... Этот объект можно было сохранить. Надо хотя бы было сохранить витражи. Дом обрядов мне, конечно, жалко.

- Вернёмся к ЦУМу. Согласны ли вы с мнением, что сегодня здание ЦУМа не отвечает требованиям современной столицы Казахстана?

- Пришло время, когда с этим объектом что-то нужно делать. Он же в первую очередь должен удовлетворять собственника. При этом есть конкуренты – такие как "Хан Шатыр".

- Какой выход из сложившейся ситуации вы видите?

- В этот проект заложена традиция торговли – думаю, её и нужно придерживаться дальше, но с учётом современных технологий. Очень важно продумать инфраструктуру, ведь кто захочет туда ехать, если негде припарковаться поблизости? Ну и самое главное – это хорошая коммерческая программа, надо же чем-то людей привлекать, не только тряпками, которые там продаются. Нужна фишка.

- Что вы имеете в виду? ЦУМ должен стать местом, где модно сфотографироваться и выложить снимок в социальные сети?

- Конечно! Но меня беспокоит другая сторона вопроса: всякое новое здание нужно вписать в структуру. Всяким новым зданием можно как улучшить, так и угробить пространство. Я не видел тех архитекторов, которые проектируют сейчас новый объект вместо ЦУМа. Понимаете, уходит традиция преемственности. Вот есть исторический центр, площадь, – я его проектировал. До меня его проектировали другие. Я с ними согласовывал, я с ними советовался и развивал их идеи. Сейчас ребята проектируют объект сами – они сами умные. Меня лишь волнует: угадают – не угадают. Проект должен не изломать структуру.

- Вы проектировали многие здания в Целинограде 80-х годов. Когда город стал Астаной, их начали модернизировать. Новый облик получили 16-этажное здание Академии государственного управления при президенте РК на площади, Дворец школьников, Дворец молодёжи и т.д. Как вы оцениваете всё это осовременивание зданий, по которым Целиноград помнили его жители?

- Невежество! Абсолютное невежество! Говорю это исходя из того, что вижу. К примеру, мой объект, гостиница "Турист" ("Абай". - Авт.), который три года подряд признавался лучшим объектом из трёхсот гостиниц в СССР. А что с ним сделали? Где ресторанный комплекс? Нет его! Невежество и абсолютная безграмотность! Извините за эмоциональность. У нас же как – все знатоки в архитектуре и медицине. Все знают, как лечить и как строить, кроме самих архитекторов и медиков, у которых всегда есть вопросы. Да, я могу судиться, отстаивая мои проекты, годами, веками, но для этого нужны большие деньги.

- А какой объект, на ваш взгляд, испортили больше всего?

- Гостиницу "Турист" изуродовали, и ещё мне за мой проспект Целинников бывший, ныне проспект Республики, стыдно. Из него "налипуху" сделали. Вот вы приведёте туристов туда и скажете: это улица целинного периода. Кто поверит? Она была нормальная, её нужно было только покрасить и больше ничего. В Германии, к примеру, так и сделали, а у нас эти рюши навешали. При этом облицовку сделали только на фасадах, со стороны дороги, а дворы остались. Вот во дворы и будем водить туристов, чтобы показать архитектуру целинного периода.

- Расскажите, каким был бы город, если бы не стал столицей? Я имею в виду, есть ли какие-то проекты, которые планировались, но до их реализации дело не дошло, так как статус и задачи города кардинально поменялись.

- Каким был бы город? Я думаю, хорошим. Он уже был хорошим, масштабным. Конечно, не такой активный, не такой могучий – у столицы совсем другой масштаб. У него была структура, было настроение, у этого города было лицо.

Не реализовалась набережная, именно в том виде, в котором она планировалась изначально. На берегу Есиля должны были быть построены террасные дома переменной этажности, самый верхний из которых – девятый этаж. Не реализовалось здание аэропорта. И сама площадь не реализовалась, правда, справедливости ради надо сказать, что площадь проектировалась уже не под Целиноград или Акмолу, а под Астану. Мы хотели понизить уровень площади перед "Конгресс-холлом" (Концертный зал "Астана". – Авт.). Появились бы своего рода ступеньки, чтобы спуститься на площадь, а сама площадь в то же время стала бы ареной. Но тогда на это не хватало ни средств, ни сил.

- Как вы оцениваете архитектурные решения в новой левобережной части Астаны?

- Хорошо оцениваю. Тут, видите, в чём дело: какие-то конкретные здания могут кому-то нравиться, кому-то не нравиться, но главное, что основа заложена правильно. Я считаю градостроительное решение удачным: есть Водно-Зелёный бульвар как ось, и всё, что строится, как бы крепится на этой оси.

- В чём, по-вашему, проблема загруженности улиц в Астане: слишком стремительный рост количества автомобилей или всё же непродуманное проектирование улиц?

- Есть, конечно, некоторые вопросы и к проектированию, но в первую очередь это наше невежество. Дорога, коммуникации требуют дисциплины – у нас её нет. Я объясню просто: когда планируют детей, люди думают; а когда покупают машины и сажают в них всех своих членов семьи и все одновременно выезжают, никто об этом не думает. Невозможно сделать такие дороги, чтобы всё население города село одновременно на машины и поехало. Нужно отрегулировать движение. Нужно вводить платные парковки. За то, что ты въехал в город, ты должен платить. В Берлине платят, в Вене, Риге, в Вильнюсе, везде, во всей Европе, почему у нас не платят? Сколько человек в доме, столько и одновременно выезжают. И не потому, что плохо работает общественный транспорт.

- И расширять улицы не надо?

- Не надо! Пример тому Москва: там, наоборот, в последнее время сужают проезжую часть в пользу пешеходных дорожек. Вопрос решается ужесточением дисциплины.

Справка Informburo.kz

Тоскин Василий Филиппович родился 2 июля 1946 года в селе Воробьёвка Акмолинской области. В 1965-1970 годах обучался на архитектурном факультете Новосибирского инженерно-строительного института. После окончания, в 1970-1971 годах работал в институте ВНИПИ Нефть-Омск, Москва. С 1971 года живет в городе Астана (Целиноград, Акмола).

С 1971 по 1984 год работал руководителем группы, начальником отдела, главным архитектором ГПИ "Целингорсельпроект". С апреля 1984 года – главный архитектор города Целинограда. С 1985 по 2000 год – главный архитектор Целиноградской области.

С 2001 по 2003 год – заместитель главного архитектора города Астана. С 1984 по 1987 – годы член правления Союза архитекторов Казахстана. С 1987 по 1991 год – член правления Союза архитекторов СССР. С 1995 по 2000 год – член государственной комиссии РК по передислокации столицы в город Акмола (Астана). С 2004 по 2010 год – советник председателя Комитета по делам строительства и архитектуры. Профессор Акмолинского аграрного университета им. Сейфуллина (28.09.2000 г.).

Заслуженный архитектор Казахстана (31.12.1982 г.). Почётный архитектор Казахстана (08.08.2004 г.). Награждён медалями: "Астана" (17.08.1998 г.), "20 лет Республики Казахстан" (10.10.2011 г.).