Сенсорные киоски, 3D-туры, NFT: как изменились музейные экскурсии в Казахстане и в мире

Прогулки по достопримечательностям уже не будут прежними: в прошлом, чтобы посетить Лувр, собор Василия Блаженного или Empire State Вuilding, нужно было планировать большое путешествие. Сегодня это легко можно сделать онлайн.

А реальным посетителям в музеях, галереях, библиотеках, театрах, мечетях и храмах по всему миру предлагают новый уровень взаимодействия благодаря технологиям. Казахстан в этой гонке за инновациями занимает не последнее место.

Диджитализация культурного наследия

Сфера культуры и искусства смело перешла "в цифру" в период пандемии Covid-19. Американские и европейские галереи стали запускать 3D-экскурсии (которые вскоре появились и у нас), чтобы восполнить утраченную возможность знакомиться с искусством в публичных пространствах.

3D-туры

3D-туры, или виртуальные экскурсии, сегодня есть в Казахстане не только у культурных объектов, но даже у салонов красоты, медцентров, фитнес-клубов, кафе и ресторанов. Сделаны они с применением разных технологий, но суть одна: технически это связанные между собой панорамы 360°.

От обычного изображения панораму отличает то, что её надо вращать, разглядывая предметы вокруг себя, ведь, в сущности, это большие закольцованные фотографии. Также виртуальный тур можно сделать интерактивным с помощью меток (встроенных ссылок, видео, фото, аудио и текста).

3D-туры Национального, Военно-исторического музеев, музейно-мемориального комплекса "Алжир", монумента "Байтерек", театра "Астана Опера" и других знаковых мест ведут своих виртуальных гостей по коридорам и залам, создавая ощущение реального присутствия.

Есть возможность онлайн побывать в мечетях и христианских храмах по всему Казахстану. А виртуальный тур по Свято-Вознесенскому собору можно посмотреть в VR-шлеме, и он пропустит вас даже туда, куда не допускают прихожан: на колокольню, клирос и в главную святыню православного храма – алтарь.

Музей имени А. Кастеева позаботился о ценителях искусства, создав туры, в которых можно не просто осмотреться вокруг, но и детально изучить картины и скульптуры. Так, благодаря фотографиям в высоком качестве работы с выставки "Ұлы тауларының шыңдары" выглядят так натурально, что видны мазки кисти на холсте.

А трёхмерные изображения скульптур, которые во всех подробностях воспроизводят экспонаты, можно вращать, будто вы находитесь в компьютерной игре. Таким образом, с виртуальной экспозицией вы вольны совершать любые действия, в то время как от близкого контакта с реальными работами обычно удерживает табличка "Не трогать руками".

"3D-архив – это общемировой музейный тренд. И мы стараемся  находиться в его русле, – прокомментировал внедряемые инновации заместитель директора музея имени А. Кастеева Нуржан Сатыбалды. – Для посетителей это возможность посмотреть на картины и скульптуры в очень хорошем разрешении. Также это удобно и для самих сотрудников. У нас свыше 25 тысяч экспонатов, не все работники музея помнят, как они выглядят. А с 3D-моделями можно легко найти интересующую работу, не обращаясь в отдел хранения и не тревожа лишний раз сам экспонат". 

NFT

Вместе с 3D-турами повсеместно стали появляться новости о "токенизации" художественных произведений – превращении шедевров искусства в NFT c последующей их продажей. По сути, NFT – это цифровой аналог документа, подтверждающего владение цифровым изображением. В него встроены данные о владельце и набор прав, который предоставляется токеном.

Одним из первых права на электронные копии своих картин стал выпускать Британский музей; в галерее Уффици за €140 тысяч продали уникальную цифровую "Мадонну Дони" Микеланджело; в формате невзаимозаменяемых токенов несколько картин выставил на продажу Эрмитаж.

"Сразу по горячим следам сделок Эрмитажа к нам обращались NFT-специалисты, предлагали аналогичное сотрудничество. Но наши партнёры зафиксировали, что проект Эрмитажа оказался нерентабельным. А учитывая, что российский рынок более ёмкий, чем казахстанский, то, сопоставив расходы и заявленный коллегами из России доход, мы решили отказаться", – рассказал Нуржан Сатыбалды.

NFT-специалист Джейсон Бейли также предостерегает музеи от беспечного отношения к технологии: рано или поздно мир перейдет в метавселенную, и тогда окажется, что цифровые оригиналы большинства картин находятся не в музейных собраниях, а в руках частных коллекционеров.

Тем временем NFT-художники в Казахстане всё же есть. Так, проект Urpaq.NFT объединяет представителей творческих профессий по всей стране, создавая из их работ цифровые токены, которые впоследствии продвигает и продает.

В прошлом году анонсировала вывод NFT-коллекции под названием Kazakh funny games художница Сауле Дюсенбина. При участии Казахстанской ассоциации блокчейн-технологий была создана Kazakhstan NFT Collection, запечатлевшая в токенах исторические вехи страны; подборку NFT-кристаллов о событиях 2022 года в Казахстане запустило казахстанское диджитал-агентство Rocket Firm.

Базы данных и навигация

Музейные собрания насчитывают десятки, а иногда и сотни тысяч экспонатов. Привести это многообразие к общему знаменателю помогают базы данных. Во многих казахстанских музеях они представляют собой интерактивные карты, электронные библиотеки и картотеки.

Оцифровать информацию об экспонатах и собрать её в одном месте – это одно, а вот быстро найти в архиве то, что нужно – это уже вопрос навигации. Во многих крупных галереях мира установлены сенсорные терминалы и мультимедийные экраны, в залах размещены таблицы с QR-кодами и метки iBeacon, организован прокат гаджетов с аудиогидами или другими интересными возможностями.

Например, Смитсоновский национальный музей дизайна Cooper Hewitt в Нью-Йорке разработал электронную ручку, которая позволяет посетителям "собирать" информацию по мере их перемещения по музею, а после посещения получать доступ к специальному веб-сайту, чтобы увидеть, что они собрали, и таким образом продолжить музейное путешествие.

Самый крупный музей в Центральной Азии – Национальный музей Республики Казахстан – для навигации предлагает посетителям сенсорные киоски и мультимедийного гида с предоставлением информации на трёх языках.

"Традиционный музейный документооборот устроен намного более сложно, чем в других организациях: это приём и учёт экспонатов, передача их на хранение, составление акта, записи в инвентарные книги… Это такие амбарные книги – прошитые, пронумерованные – записи в них вносятся один раз и не редактируются. В целом на одну музейную единицу требуется шесть документов, которые хранятся в разных местах. Автоматизированная информационная система объединяет все карточки в одном окне, что делает поиск экспонатов удобней, а опыт посетителей – приятней", – пояснил Нуржан Сатыбалды.

Интерактив и иммерсивность

Исследование Фэрфилдского университета 2013 года доказывает: когда мы делаем фото произведения искусства, то запоминаем его хуже. А вот используя технологии, чтобы разглядеть экспонат, мы улучшаем запоминание в два раза, пояснил Джейк Бартон, занимающийся дизайном для музеев и общественных пространств в США. Технологии задействуют наши эмоции, вовлекая и таким образом влияя на запоминание.

Мультимедиа

Видеоэкраны на стенах и потолке, интерактивные сенсорные столы и киоски, аудио- и видеосопровождение – все эти технологии не только дают общую информацию о музее, описывают экспозиции и планировку здания, но и работают на погружение, например, в атмосферу исторического прошлого.

Новым музеям легче стать мультимедийными, ведь в таком случае технологии внедряются в проект ещё на этапе проектирования. Так, Национальный музей Республики Казахстан, открытый в 2015 году, оснащён оборудованием, соответствующим мировым стандартам: здесь есть уникальный изогнутый экран со специальным контентом, работающий на два зала, динамичный макет центральной части современной Астаны, многочисленные медиаэкраны, а ещё голограммы, светодиодная LED-техника и даже медиапол.

Один из самых известных в Казахстане мультимедийных музеев – Lumiere-Hall, знакомый многим по "Ожившим полотнам Ван-Гога", как раз делает ставку на полное погружение в атмосферу. Масштабное мультимедийное шоу позволяет посетителям почувствовать себя будто бы внутри произведений великих мастеров. 

Виртуальная и дополненная реальность (VR/AR)

Созданный с помощью технического и программного обеспечения виртуальный мир, передающийся человеку через осязание, слух, зрение, а иногда и обоняние, может создать непередаваемый музейный опыт. К этой инновации прибегают сегодня многие крупные музеи.

Так, в 2017 году лондонская Tate Modern представила VR-выставку по творчеству Модильяни. Надев VR-шлемы, посетители перенеслись в Париж на рубеже XIX–XX веков, побывали в мастерской художника и "потрогали" находящиеся в ней предметы.

В Казахстане такой опыт получить пока сложно. Дорогостоящие VR- и AR-технологии может позволить себе не каждая организация. Едва ли не единственный в стране интерактивный музей с элементами виртуальной и дополненной реальности – музей нефтяной компании "Эмбамунайгаз" в Атырау – на момент написания статьи закрыт на неопределенный срок из-за нехватки недостающих деталей.

"Самое главное и сложное в AR – распознавание объекта. В будущем музей А. Кастеева планирует внедрение новой системы с дополненной реальностью, – поделился планами Нуржан Сатыбалды. – Посетитель сможет через специальное приложение сделать фото интересующего экспоната и получить о нём всю информацию. Для этого нужно сделать много фотографий предмета искусства под разными углами и разработать нейросеть, которая этот предмет идентифицирует. Сейчас мы обсуждаем создание алгоритма с партнёрами. Если всё пойдёт, как мы задумали, то проект будет запущен в ближайшие три года".

Музеи – участники городской жизни

Сегодняшний спрос на музейные технологии во многом объясняется тем, что изменились цели посетителей. Помимо того, что люди пытаются открыть для себя что-то новое, они приходят за новыми эмоциями и ощущениями. И в этом смысле музеи вынуждены конкурировать за внимание публики с крупными общественными пространствами: инновационными концертными залами, театрами, кинотеатрами, парками.

Но, отбрасывая в сторону необходимость победить в гонке инноваций, нельзя забывать о главном: насколько все эти технологии соотносятся с основной функцией музея – сохранить и передать будущим поколениям память о прошлом.