История детства этой девушки запросто могла бы стать сюжетом голливудской драмы, основанной на реальных событиях. Алёна вроде бы и живёт, но фактически её не существует. Она вроде бы и в социуме, но фактически одна.
Маленькая обшарпанная каморка в частном доме, переоборудованном под общагу. Практически в центре столицы: через дорогу раскинулся так называемый золотой квадрат – один из дорогих районов Астаны. Подходишь к дому – словно нашатырём в нос ударяет отрезвляющая реальность. Смотришь налево – вот они, благоустроенные высотки, гладкая и комфортная жизнь. А здесь, перед тобой – спрятанный за офисными зданиями и торговыми домами целый район, который уместно бы смотрелся где-нибудь на окраине города. Про него давно говорят "вот-вот снесут", но не сносят, и жизнь здесь идёт своим чередом для тех, кто не выбрался, не переехал, для тех, у кого зарплаты маленькие, для таких, как Алёна.
В комнате квадратов пятнадцать, удобства – на улице. Кровать, стол, холодильник и электроплита, – вот и всё убранство. Есть ещё два стула. Алёна с порога предупреждает: на один не садиться – сломан. На сломанный садится сама. "Я его знаю, а вы, не дай бог, упадёте", – приговаривает девушка, устраиваясь поудобнее на табурете, который вот-вот развалится.
За комнатушку Алёна платит 30 тысяч тенге в месяц. Это всё, что она может себе позволить. На зарплату горничной в 50 тысяч особо в Астане не разгуляешься. А на другое место работы без образования и документов её не берут. В это невозможно поверить, но за всю свою жизнь она ни разу не сидела за партой. Да и читать девушка научилась совсем недавно. Городская "маугли" выросла не где-нибудь на периферии: всю свою жизнь, все 25 лет Алёна жила в столице, но ни одно ведомство за всё это время так и не заинтересовалось ею.
Детство, которого не было
Прошу рассказать о детстве. В глазах Алёны блестят слёзы и дрожит голос. Предательский ком в горле пытается проглотить, взять себя в руки не получается. Просит паузу.
"Ничего хорошего я не помню. Детства у меня не было", – наконец выдавливает Алёна.
Сложно назвать детством бесконечные прогулки на улице. Домой Алёна приходила только ночевать. Да и дом – понятие для неё относительное. Ночевали всегда где придётся.
"У матери не было ни жилья своего, ни документов. Она их потеряла, как СССР развалился, вот с тех пор она и без документов была. Моё свидетельство о рождении она тоже потеряла. Жили то здесь, то там, постоянно переезжали с места на место. В одном месте надолго не останавливались, так что участковые к нам не ходили, никто не интересовался тем, что ребёнок не учится. Мама когда выпивала, мы по подружкам ходили, незнакомые люди кругом были", – вспоминает Алёна.
До маленькой Алёны никому не было и дела. Ею не интересовались ни участковые, ни чиновники, ни рядовые прохожие. Никому и в голову не приходило полюбопытствовать, что делает малышка целыми днями на улице. А когда ей было 14 лет, никто не поинтересовался, почему вместо того чтобы находиться в школе, девочка моет и подметает подъезды.
"Я ничего не пыталась изменить, я пыталась выжить. Деньги в основном на еду уходили. По чужим документам на работу меня устроили добрые люди. Но ни у кого никаких вопросов не было, никому не интересно, все ради себя живут. Никто ничего не знал, а я ничего не говорила, была скрытная, не рассказывала, что мама пьёт. Выгораживала её всегда. Сейчас я понимаю, что можно было пойти в полицию, обратиться за помощью. Но тогда мне было страшно, я боялась, что меня в детдом отдадут. А я там как-то побывала однажды, знаю, что это такое. Мне лет 7 или 8 было. Маму закрыли в ИВС, какая-то драка была. Меня сначала в ЦВИАРН отправили на 2 месяца, потом в приют. Издевались над нами и работники, и старшеклассники", – рассказывает Алёна.
Отца своего Алёна никогда не видела. Мать рассказывала, что он в тюрьме и, по её подсчётам, должен был выйти, когда девочке исполнилось 14 лет. У Алёны из родственников есть ещё слепая бабушка и родная тётка.
"Чем мне могла слепая бабушка помочь? Тётя дочь свою растила, на ноги поднимала. Я всё время спрашивала и просила мать отдать меня в школу, но она мне говорила: у меня нет возможности, мне никто не помогает, я одна тебя воспитываю. Я тебя в детдом не сдала, ты при мне: одета, обута, сыта, жива-здорова, больше тебе ничего не могу дать", – рассказывает Алёна.
Алёна не понимает, каким образом, но мать всегда находила деньги не только на выпивку. Девочка всегда была опрятной, никогда не ходила в лохмотьях.
"Я не знаю, на что мы жили, голодная и раздетая я не ходила. Одежду мы покупали на базаре, одевала меня хорошо, но откуда у неё были деньги – мне не говорила. Говорила: не твоё дело и всё. Но я знаю точно, она ни дня не работала. Мужчин домой не водила", – вспоминает девушка.
У Алёны особое отношение к алкоголю. Девушка говорит, что ни разу в жизни не пробовала спиртное, хватило сполна примера матери.
"Я не пила ни разу в жизни. Насмотрелась, хватит. Я маму постоянно просила перестать пить, она отвечала: я же не алкашка, я не валяюсь нигде, не бичёвка", – рассказывает Алёна.
Постоянное чувство стыда
Мать Алёны умерла в 2011 году от цирроза печени. Умерла в центре адаптации. А туда попала прямиком из больницы.
"Я сама её в больницу отправила. Она жаловалась, что у неё бок колет, а через два дня живот надулся, как будто она на девятом месяце беременности. Я позвонила в "скорую". А чтобы её без документов забрали, сказала, что не знаю её. Потом нашла я её в центре адаптации. Но долго не решалась пойти туда, было так стыдно", – вспоминает Алёна.
Документами девушка озадачилась лет в 15. Тогда мать ей сказала: получишь свидетельство о рождении – выдадут тебе удостоверение. Но никто ей ничего не выдал: куда обращаться, Алёна не знала. Уже потом в центре адаптации девушке помогли получить свидетельство о рождении. На этом всё и остановилось.
"Нужна справка формы номер 5 – я должна доказать, что я гражданка Казахстана. Вот с 2011 года пытаюсь получить эту справку. Передо мной всегда двери закрываются. Они меня не слушают, я для них не человек, я вообще никто", – говорит Алёна.
Несколько раз Алёна пыталась написать автобиографию в миграционной полиции, чтобы, наконец, получить заветную справку.
"Вы не представляете, как мне стыдно. Я пишу в автобиографии, что нигде не училась, а сотрудники полиции начинают громко переспрашивать: вы правда не учились? А там столько народу кругом. Это такой позор! И постоянно: то одно не так написано, то другое. Я говорю: я же неграмотная, – но передо мной окошко закрывают", – рассказывает она.
Сейчас девушка на пятом месяце беременности. На учёт из-за отсутствия документов врачи её не ставят. Молодой человек Алёны очень ждёт ребёнка, но он до сих пор ничего не знает о своей возлюбленной. Он не в курсе, что у Алёны нет документов, он не знает, что Алёна не была никогда в школе, о ней он ничего не знает.
"У него высшее образование есть. Как я скажу, что я безграмотная? Он ничего не знает, новости не читает. Он думает, что я сама не встаю на учёт, боюсь потерять работу. Мне стыдно ему говорить такое. Врачи сказали: без ИИН на учёт не можем поставить, идите в платную поликлинику. А где я деньги возьму? 30 000 за жильё отдаю, плюс свет. Вот УЗИ сделала за 4000, за приём гинеколога 3500 отдала", – говорит Алёна.
Столичные полицейские заинтересовались судьбой Алёны Хохловой после её обращения к журналистам. Стражи порядка пообещали взять ситуацию на контроль и помочь девушке.
"Сегодня она была в миграционной полиции, сотрудники помогли ей составить автобиографию, Алёна предоставила необходимый перечень документов, а тётя и бабушка подтвердили её личность. Теперь работникам ведомства необходимо изучить все данные и проверить их. Отправили запрос на подтверждение свидетельства о рождении. Вообще в течение месяца всё делается, но, учитывая ситуацию, обещают рассмотреть в ускоренном порядке – в течение двух недель", – пояснила Софья Кылышбекова, пресс-секретарь ДВД Астаны.
Алёна ждёт не дождётся, когда получит документы. Девушка говорит, что первым делом встанет на учёт по беременности, а затем обязательно займётся своим образованием.
"Я очень хочу учиться, в школу бы с удовольствием пошла. Да куда угодно пошла бы учиться! Всю мою жизнь перечеркнуло то, что у меня нет ни документов, ни образования, ни ума. Необразованная я кому нужна? Не хочу, чтобы моего ребёнка такая же участь ждала, хочу сделать документы, чтобы ребёнок в школу ходил и не знал, что его мама не училась и ничего не умеет, чтобы у него что-то было", – надеется Алёна Хохлова.
