Прототип Уятмена, феминистка и продюсер высказались о причинах изнасилований в Казахстане

В последнее время в Казахстане всё чаще становятся достоянием общественности, скандалы связанные с сексуальным насилием в отношении женщин.

Одна из громких историй - суд над надзирателем следственного изолятора, которого осуждённая Наталья Слекишина обвинила в том, что он вместе с тремя коллегами неоднократно её насиловал 

Ещё один скандал – групповое изнасилование Жибек Мусиновой в городе Есик. Четверо мужчин, по её словам, силой увезли женщину из караоке-клуба и надругались над ней в машине.  

Самая известная жертва мужской агрессии - Баян Есентаева, чью историю уже знает наизусть, пожалуй, каждый казахстанец. Продюсера и телеведущую едва не забил насмерть собственный муж. Позже к обвинению в покушении на убийство добавилось и изнасилование. 

Ряд флэшмобов: #немолчи,  #янебоюсьсказать и #защитимжибек прошли в соцсетях. Казахстанские женщины откровенно рассказывали о том, о чём раньше умалчивали. 

Если проследить за публикациями в СМИ, складывается впечатление, что готовые напасть маньяки разгуливают по всей стране. То ли у мужчин в РК резко подскочил уровень тестостерона, и они разучились сдерживать инстинкты, то ли о таких историях просто стали чаще говорить. Общественные деятели рассказали Informburo.kz, что они думают по этому поводу. 

                                    Женская революция

Продюсер Дина Смаилова присоединилась к флэшмобу  #янебоюсьсказать и на всю страну рассказала о том, что произошло с ней много лет назад. Она считает, что насилие было всегда, просто раньше об этом стеснялись говорить. 

"Тот факт, что у нас в Казахстане прошли флэшмобы "Я не боюсь сказать" и "не молчи" - это исторический факт, на мой взгляд, – считает Дина. – Женщины заговорили. И сейчас мы устроили своего рода женскую революцию. То, что это произошло именно сейчас - это потому что полилось через край. Насилие было всегда, просто раньше не было интернета. Почему участились изнасилования? Я считаю, что это связано с падением нравов. Государство не вкладывается в культурное развитие. Раньше дети ходили в театр по абонементу, их духовно воспитывали, государство закладывало в нас какое-то зерно. Сейчас всё пущено на самотёк. Если у кого-то есть деньги, он может дать ребёнку интеллектуальное и духовное направление. Остальные отдают своего ребёнка интернету. Отсюда духовная деградация, отсюда насилие. Плюс у нас коррумпированное государство. Если полицейские у нас нарушают закон, то почему общество в целом должно быть высокоморальным? На мою историю практически не было негативных отзывов, только пару человек написали, что это всё пиар и завтра заглохнет. А потом получился масштабный флэшмоб. Сейчас многие просят меня создать фонд, открыть организацию". 

                                              Сами виноваты

За мужским мнением мы обратились к ставшему одним из главных блюстителей нравственности в стране, прототипу супергероя Уятмена Талгату Шолтаеву. Укрыватель прелестей обнажённых статуй и проповедник девичьей стыдливости, кстати, сразу сказал, что не любит, когда его сравнивают с Уятменом. Шолтаев заявил, что действительно "выполняет миссию по спасению народа от разврата и падения нравов". Но делает он это серьёзно, а не для того, чтобы превратиться в персонажа комиксов. 

Талгат Шолтаев считает, что изнасилования происходят из-за провоцирующих нарядов наших дам, которые как пресловутая скульптура, открывают грудь и носят мини-юбки. 

"Если женщина открывает части своего тела, она напрашивается на неуважение к себе, – говорит Талгат Шолтаев. – Я вот сегодня буквально видел – идёт малолетка с бантиком в короткой юбке и на каблуках. А рядом мама. С родителями надо беседу проводить. У нас в Казахстане просто нет сексологов хороших. Я побеседовал с одной женщиной-сексологом, она мне говорит, вы же Уятмен. Я ей говорю: "Я не Уятмен, я Талгат Шолтаев". Знаете сколько этот сексолог семей спасла? Когда мужчина не удовлетворён в семье, он идёт за этим сами знаете куда. Отсюда и изнасилования. Ну, и безнравственность. Я всегда нашим агашкам говорил, что надо ввести закон о стыде. Надо мной смеялись, говорили, вот Уятмен хочет на всех паранджу одеть. Нет, это не наше, у нас в традициях такого нет. Просто я хочу, чтобы нравственность была. Воспитание должно начинаться в семье, чтобы мамы на своих дочек не надевали колготки в сеточку. Меня даже в клубе одном знают, если я в курилку захожу, то там никого нет. А если я на барной стойке заказываю себе апельсиновый сок, то все на меня смотрят, никто не пьёт. Я однажды специально надел футболку с надписью "Уят" и работал в ней. Если девочки курили, я подходил и просил поменять сигарету на яблоко. Результат был. Например, две девочки курили всё время возле моей работы, а теперь всё, не курят там больше. Но были, конечно, и те, кто неадекватно реагирует. Одна сказала, чтобы я яблоко засунул, не буду говорить куда". 

                                          Всё дело в сексизме

Интеллектуалка, блогер и феминистка, поведавшая казахстанкам о том, что носить бюстгальтер им вовсе не обязательно, Алия Кадырова считает, что причины насилия в нашем обществе, прежде всего, ментальные. А широкая огласка, которую эти случаи получили в последнее время, связана с тем, что мы живём в информационный век. 

"Тут целый комплекс причин. И каждая из них очень глубокая. Во-первых, это сексизм нашего общества, гендерные стереотипы. В головах людей существуют установки о том, как "должна" вести себя женщина, а как "должен" мужчина. Поэтому, когда речь заходит о взаимоотношениях, наше общество склонно рассматривать их не как союз равноправных людей, а как какую-то схему, где каждый из партнёров имеет свои обязанности и права. (У женщин в этой схеме прав, естественно, меньше), – выразила своё мнения Алия Кадырова. – Во-вторых, это "культура стыда" вокруг сексуальных преступлений. Возможно, это продолжение ханжества в вопросах взаимоотношений, секса, которое существовало в Советском Союзе, возможно, больше связано с тюркской, мусульманской культурой. Из-за этого многие случаи домашнего насилия, изнасилований, просто замалчиваются, не доходят до полиции".

Алия Кадырова рассказывает, что слышала о случаях, когда жертвы изнасилований готовы подавать заявление и преследовать насильников по закону, но от этого их отговаривают собственные родители. 

"В-третьих, недостаток сексуального образования подростков. В англоязычном интернете есть большое количество образовательных роликов, которые объясняют идею "consent" – согласия. У нас об этом вообще не говорят. В то время как этот термин ярко высвечивает тот факт, что изнасилование – это любой случай полового акта, когда кто-либо из участников не дал ясное и очевидное согласие. Надо понимать, что это преступление, которое случается не только "где-то там, на улице в подворотне", оно может произойти между мужем и женой, между партнёрами в отношениях, если один из них не согласен. Думаю, огласка связана с распространением Интернета. Акция #янебоюсьсказать пришла из Украины и была поддержана у нас, потом случай Баян Есентаевой вызвал резонанс. Думаю, рано или поздно обсуждение вопросов связанных с сексизмом, домашним насилием, пришло бы в Казахстан, мы же не в вакууме живем", - озвучила своё видение причин Кадырова. 

Обычный пост в Facebook, где украинская журналистка Анастасия Мельниченко призналась в том, что была жертвой сексуального насилия, превратился в огромный поток откровений, захлестнувший несколько стран, в том числе и нашу. Под хэштегом "#яНеБоюсьСказать" и женщины, и мужчины рассказывают о своих историях, когда их подвергали насилию. Одна из казахстанок, Айнур Абсеметова, рассказала о своём травмирующем опыте. Когда над ней надругались, ей было 9 лет. Насильником был близкий родственник. Сейчас она поняла, что готова говорить об этом, чтобы полностью освободиться от власти тех воспоминаний.