По статистике, в 2016 году жертвами изнасилований по Казахстану стали более 2800 женщин и 850 детей. Это только те, кто обратился в полицию. Реальных цифр нет нигде, многие жертвы не обращаются в правоохранительные органы. Распространённая причина замалчивания случаев насилия – стыд. Informburo.kz рассказывает о том, через что приходится проходить жертвам насилия в Казахстане.
Виктимблейминг
13-летняя школьница из Шымкента стала изгоем. Школы отказываются принимать девочку из-за того, что она стала жертвой сексуального насилия. Как сообщал портал Nur.kz, директор одной из школ позвонила маме девочки и попросила её забрать дочь из учебного заведения, так как она "испорченная".
Этот пример показателен, так как выясняется, что в Казахстане виктимблейминг, то есть стремление винить жертву в том, что с ней произошло, – это очень распространённое явление. Женщина вызвала в насильнике желание, значит, она этого подсознательно или осознанно добивалась: ходила в откровенной одежде, вышла на улицу ночью, распивала спиртное и так далее. Особенно часто такой взгляд на проблему встречается в казахских семьях. Яркий пример – громкая история с групповым изнасилованием жительницы города Есик Алматинской области Жибек Мусиновой.
Адвокат подсудимых, давая комментарии СМИ, произнёс следующее:
"Мне стыдно, что она казахская девушка, – сказал в день приговора адвокат Косанали Турмамбетов. – Она с семи вечера до пяти утра пила в тот день. Она не помнит, что и где делала. Мы будем подавать апелляционную жалобу".
Ещё один вызвавший бурное обсуждение пример виктимблейминга по-казахстански – заявление имама мечети Карагайлы Наурызбайского района Ермека Кокиребаева в эксклюзивном интервью Informburo.kz. Имам объяснил изнасилования в Казахстане тем, что женщины ходят в мини-юбках.
"Моральное падение из-за того, что они ходят раздетыми, мужчина не знает, куда глаза деть, они смущают мысли мужчины, что ему остаётся как не насильничать после этого?" – сказал имам.
Директор Института психоанализа Анна Кудиярова считает, что причина того, что у нас считают аморальным, когда жертва выносит сор из избы и пытается наказать обидчиков, кроется в советском прошлом и казахских традициях. Этакий микс из паттернов, которые направлены на подавление личности.
"Вот сегодня из моего кабинета вышла женщина, которая уже 30 с лишним лет терпит побои своего мужа. Мы выясняли, что за мазохизм такой, – прокомментировала Анна Кудиярова. – Она рано вышла замуж, и мама ей сказала: "Доча, ни в коем случае домой не возвращайся. И для того чтобы родители не переживали, она 30 лет терпит побои. Это такое переплетение советских и казахских традиций в нашем обществе. Общественные интересы стоят выше личных. То есть душу в человеке не видят".
Руководитель движения "Немолчи.kz" Дина Смаилова говорит о фактах замалчивания случаев изнасилований в Казахстане. Причина – в пресловутом уяте.
"Нельзя решить проблему, замалчивая её. Нужно обязательно говорить об этом, – прокомментировала Дина Смаилова. – А у нас табу и уят. О какой реабилитации может идти речь, если проблему скрывают? Нас общество довело до того, что женщина должна оправдываться, если её изнасиловали".
Последствия
Анна Кудиярова рассказала о том, что происходит с психикой человека после изнасилования. Последствия могут быть очень серьёзными: от фобий и страха перед сексом до обратной реакции – чрезмерной сексуальной активности.
"Любая травма – это травма. Она может привести к всевозможным психическим отклонениям, душевным переживаниям, – прокомментировала Анна Кудиярова. – Одно из последствий – проституция. И женщины, и мужчины могут заниматься проституцией не потому, что они морально разложившиеся, а потому, что в детстве произошла фиксация. В очень раннем возрасте был сексуальный контакт помимо их воли либо соблазнение. И они снова и снова повторяют эту травму, пока сами не осознают, почему они так себя ведут".
Изнасилованная женщина, по мнению Кудияровой, может стать гомосексуальной. Она не настаивает, что такое объяснение подходит всем, но считает, что это один из возможных факторов.
"Например, у нас в обществе много женщин, которые в детстве получили от мужчины-агрессора травму. Они не хотят, чтобы это повторилось, – считает Анна Кудиярова. – Поэтому они мысленно себе говорят, что больше ни один мужчина к ним не прикоснётся. И тогда они делают поворот в сторону женщин. Это может быть одной из причин гомосексуальности".
Обращение к психологу в случаях сексуального насилия, по словам Анны Кудияровой, обязательно.
"Ребёнка сразу надо брать в охапку и бежать к психологу, но, увы, многие такие дети растут в неблагополучных семьях, и никому зачастую даже в голову не приходит искать психолога, – прокомментировала Анна Кудиярова. – Взрослым тоже нужно обращаться к психоаналитикам. При любой травме человек идёт к врачу: бинты нужны, зелёнка нужна. Здесь тоже только рану залечивают на душевном уровне".
Реабилитация на плечах жертвы
В Казахстане много говорят об изнасилованиях. Но часто основное внимание направлено именно на скандальность истории, а о том, что происходит с жертвой после пресс-конференций и судов, информации, как правило, не так много.
Общественники да и сами потерпевшие говорят, что в РК практически нет адекватной программы реабилитации для тех, кого изнасиловали. Часто сразу после травмирующего опыта приходится проходить через другие моральные страдания. Например, в полиции, ведь стражи порядка не всегда сильны в деликатности.
"Когда я пошла в полицию после случившегося, там на меня кричали, грубо обращались, когда ты в таком состоянии, то ещё больше теряешься от такого обращения, – вспоминает Жибек Мусинова. – О реабилитации, психологе, естественно, даже речи нет, когда ты обращаешься в правоохранительные органы. А жертве очень нужен психолог. Особенно в первые дни. Мне повезло ещё, что у меня была поддержка родственников, а много случаев, когда родные отворачиваются. Жертве внушают чувство вины".
В Казахстане работает Союз кризисных центров. В его состав входят 18 НПО. Также есть центр реабилитации "Араша" в Алматы. Потерпевшая может обратиться в одно из этих учреждений за бесплатной помощью. Дина Смаилова нисколько не умаляет значения кризисных центров, но считает, что их посещения не всегда достаточно. Нужна качественная психологическая помощь, которая не всем по карману.
"Ну, пробудет она в этом кризисном центре три месяца. А дальше как? 100 часов психотерапии нужно как минимум в таких случаях. Но, во-первых, это дорого. Во-вторых, не каждый найдёт психолога, который подходит именно ему. В результате проблемы накапливаются, – прокомментировала Дина Смаилова. – Если ещё и родственники не поддержали, то девушка будет нести это бремя сама. Что касается маленьких детей, обида часто остаётся на родителей. Потому что они начинают обвинять детей, стыдиться их. Это родительская реакция, которую, с одной стороны, можно понять. Не каждый день мы в такой ситуации оказываемся. Я сама была жертвой непонимания. После того как меня изнасиловали, мама сняла мне квартиру. Она думала, что таким образом я быстрее забуду или она быстрее забудет. Но на самом деле я просто осталась наедине со своей проблемой".
Движение "Немолчи.kz" выступает за то, чтобы в Казахстане ввели единый стандарт для работы с жертвами изнасилований. Чтобы полиция, к примеру, соблюдала этику общения с обратившимися по фактам сексуального насилия и направляла их в кризисные центры.
"Полиция в этом плане ничего не даст, там даже если и слышали, что есть кризисные центры, туда обратиться никто не посоветует. Мы сейчас радеем за то, чтобы в законодательство внесли норму, по которой полиция сразу бы направляла в кризисные центры, давала бы телефоны", – говорит Дина Смаилова.
