Мурат Оразбаев: Своего авиапарка у службы санитарной авиации нет

Заместитель директора по региональному развитию Республиканского центра санитарной авиации Мурат Оразбаев рассказал Informburo.kz, как работает санавиация в Казахстане, как часто казахстанцев вывозят из зарубежных клиник и как изменилась работа службы после её объединения со скорой помощью.

– Мурат Бекайдарович, санитарная авиация периодически оказывается в центре внимания общественности и СМИ, в том числе из-за происшествий, как в 2017 году. Один из основных вопросов – это состояние авиапарка, возраст самолётов и вертолётов. На сайте центра есть фотографии самолётов Як-40, Ан-24 – самолёты не новые. Это влияет на работу службы санавиации? Каков сейчас состав авиапарка?

– Хотелось бы сказать, что санитарная авиация – это вид экстренной медицинской помощи, который осуществляют в рамках гарантированного объёма бесплатной медицинской помощи. Своего авиапарка у службы санитарной авиации нет – мы закупаем авиационные услуги. Сейчас мы сотрудничаем с десятью авиакомпаниями, которые предоставляют услуги для нас 25 самолётами и 13 вертолётами.

Полёты проводятся на региональном уровне – между районными и областными центрами, межрегиональном и международном уровнях, то есть между странами.

Треть воздушных судов санитарной авиации составляют вертолёты. Эти услуги нам предоставляет акционерное общество "Казавиаспас" – подведомственные подразделение Министерства внутренних дел. "Казавиаспас" предоставляет "Еврокоптеры EC145" выпуска 2013-2016 годов, которые собирают на заводе "Еврокоптер Казахстан инжиниринг".

Сейчас служба санавиации представлена во всех регионах, и это делает экстренную медицинскую помощь доступной почти во всех населённых пунктах Казахстана, в том числе в отдалённых и труднодоступных местах. На уровне почти всех регионов авиапарк представлен самолётами Ан-2 и вертолётами. Между регионами летают Як-40 и Ан-24, а для международных полётов применяются другие самолёты – более дальнего действия.

– Для международных полётов вы заключаете соглашения с более крупными перевозчиками?

– Да, мы сотрудничаем с авиакомпаниями, в том числе и зарубежными, которые привлекаются для международной эвакуации наших граждан из зарубежных пунктов.

– Какие это компании?

– Это разные перевозчики, например, "Авиаконсалтинг". Они постоянно меняются – мы проводим закуп авиационных услуг.

– Закуп проводится через тендер?

– Нет, это как процедура ценового предложения. Конечно, на первый план выносятся медицинские критерии, состояние пациента. В каких случаях осуществляется международный перелёт? В рамках законодательства мы транспортируем наших граждан, которые находятся в зарубежных клиниках, если есть противопоказания для транспортировки его регулярными рейсами гражданской авиации. Тогда уже мы подключаемся и организовываем вылет.

– Как часто приходится вывозить казахстанцев из-за границы? По закону, кроме казахстанцев, ещё оралманы могут пользоваться услугами санавиции.

– В год мы осуществляем где-то 10-12 международных вылетов. Если в общем считать, мы делаем более двух тысяч вылетов за год и оказываем помощь более чем 2,5 тысячам пациентов.

– В каких случаях может быть задействована санитарная авиация?

– Как я уже сказал, санитарная авиация – это вид экстренной медицинской помощи. Решение о том, привлекать воздушное судно или нет, принимают в зависимости от состояния пациента, его диагноза. Если есть возможность его наземным транспортом доставить, то будет наземная помощь. Если, например, там нет дорог, труднодоступные места...

– Например, в сельской местности?

– Бывает сельская местность с хорошими дорогами, где можно на машине доехать. Всё зависит от медицинских критериев – каждая ситуация, каждый пациент индивидуален. Мы рассматриваем каждую ситуацию и потом принимаем решение.

Есть случаи, когда пациент нетранспортабелен. Тогда мы доставляем специалиста к пациенту, и он проводит операцию на месте, такое часто бывает.

– Вы сказали, что треть авиапарка составляют вертолёты. В чём функциональная разница между оказанием помощи на вертолёте и самолёте?

– Вертолёты уступают самолётам по дальности. Мы применяем "Еврокоптеры" при дальности полёта до 250 км. Преимущество вертолётов – это их манёвренность, они могут сесть там, где самолёт не сядет. Также они могут приземлиться возле медицинского учреждения, чего самолёт сделать не может. С другой стороны, один из недостатков вертолёта в том, что он может перевозить только одного пациента.

– Внутри сильно органичено пространство?

– Да, совершенно верно. Самолёты могут транспортировать несколько пациентов одновременно.

– Авиапарк ограничен по количеству воздушных судов. Бывали случаи, когда появлялись очереди на получение услуг?

– В рамках медицинской эвакуации мы должны в течение часа организовать вылет. При массовом поражении, большом количестве пациентов применяется такое понятие, как медицинская сортировка – триаж-система. Здесь уже пациенты транспортируются по приоритетности, в зависимости от их состояния.

– Можете припомнить такие случаи?

– В последнее время такого не было. Это бывает, например, при больших авариях. Здесь применяются не только наши воздушные суда, но и ресурсы скорой медицинской помощи, службы ЧС.

– Каков средний возраст авиапарка сейчас? Этот показатель как-то влияет на работоспособность, на качество оказываемых услуг?

– Мы лишь закупаем авиационные услуги. Всю гражданскую авиацию контролирует Комитет гражданской авиации Министерства по инвестициям и развитию. Воздушное судно не может летать, в том числе и осуществлять вылеты для санитарной авиации, без разрешения Комитета гражданской авиации – сертификата лётной годности. Если у авиакомпании нет сертификата на самолёт, то он не может летать. Мы постоянно ведём тесную работу с КГА.

– В 2017 году случилась трагедия с самолётом санитарной авиации…

– Да, в 2017 году, к сожалению, было такое трагическое происшествие, когда погибли медицинский персонал и экипаж. Результаты расследования ещё неизвестны, его проводит компетентный орган – Департамент по расследованию транспортных происшествий и инцидентов МИР, привлекаются международные эксперты, но пока результатов нет.

– После этого происшествия изменения в работе были?

– Конечно, мы постоянно проводим мероприятия совместно с другими ведомствами по снижению рисков и повышению безопасности полётов. Проводим корректирующую работу. Например, для проведения консультации на месте мы начали отправлять своих врачей-консультантов регулярными рейсами (гражданской авиации – Авт.). Мы покупаем им билеты и отправляем к пациенту. К примеру, врач из республиканской клиники летит в областную.

– Другой резонансный случай касался перевозки казахстанских детей на лечение за рубеж. В ходе развития ситуации с отправкой Шахназара Батыребекулы в Данию поднимали вопрос о том, что казахстанская санитарная авиация не имеет права транспортировать граждан за рубеж. Какая-то законодательная работа по законодательству идёт?

– Смотрите, по действующим нормативно-правовым актам санитарная авиация используется для транспортировки наших граждан и оралманов, находящихся в критическом состоянии в зарубежных клиниках. Мы транспортируем их в медицинские учреждения Казахстана.

В случае с ребёнком, который должен был полететь в Данию, мы организовали сопровождение этого пациента в Данию в город Оденсе с участием опытного реаниматолога гражданским рейсом. Но изменения законодательства по данному вопросу, конечно же, рассматриваются и обсуждаются.

– В 2017 году была авария в Турции, когда пациенты отказались вылетать бортом санавиации.

– Да, я очень хорошо помню тот случай. Было обращение консула Республики Казахстан в Стамбуле о том, что наши граждане попали в дорожно-транспортное происшествие, четверо находились на стационарном лечении в клинике. Пришло письмо от Министерства иностранных дел об оказании содействия этим пострадавшим, и Министерство здравоохранения дало распоряжение организовать медицинскую эвакуацию граждан.

Перед каждым вылетом мы запрашиваем всю медицинскую документацию у зарубежных клиник, где находятся наши пациенты, и проводим исследование по показаниям и противопоказаниям для транспортировки. Если есть показания для транспортировки гражданскими рейсами, то пациент летит так.

В рамках комиссии мы разобрали ситуацию каждого пациента, и состояние троих из четырёх пациентов мы расценили как имеющее показания для транспортировки медицинским бортом. У четвёртого был перелом рук, и мы расценили, что есть возможность вернуть пациента на родину гражданским рейсом.

Четвёртый пациент, кстати, приходилась супругой одному из троих пациентов, которых планировалось отправить спецбортом. Но мы не могли пойти вразрез с правовыми актами и взять её на борт, так как у неё не было показаний.

– В итоге с них не взыскали ничего за то, что самолёт прилетел, а они отказались?

– Здесь государству не был нанесён ущерб, так как мы привлекали турецкую авиакомпанию в рамках международного сотрудничества. Борт отсюда не вылетал, он находился там. По каждой ситуации мы всегда проводим расчёт, ведь это государственные средства.

– Если у казахстанца за рубежом ухудшается состояние, и ему нужно воспользоваться услугами санавиации, надо обращаться через посольство?

– География стран большая, и человеку, который оказался в больнице, мы рекомендуем обратиться к представителю Казахстана, то есть консулу. А он уже связывается с нами – здесь есть свои процедуры. Но бывают случаи, когда родственники напрямую к нам обращаются. Мы подсказываем, что надо делать, извещаем консула, что в таком-то городе находится пациент, и вместе отрабатываем ситуацию.

– Какой самый дальний перелёт провела казахстанская санавиация?

– Мы работаем с 2011 года, за это время перевезли 47 граждан из зарубежных клиник. В год это примерно по 10-12 человек, а с начала 2018-го перевезли уже семь пациентов. География очень широкая: это страны Западной и Восточной Европы, Азии, США. Самый дальний перелёт был из Сан-Франциско в 2014 году.

Часто мы перевозим казахстанцев из Таиланда. Многие едут отдыхать, и там происходят несчастные случаи.

– Какого рода чаще всего показания для вывоза из-за рубежа – травмы или лечение в местной клинике?

– Если это связано с туристами, то часто бывают травмы. Но многие ездят лечиться за рубеж, тогда это уже другие заболевания. В основном же бывают травмы или внезапное заболевание, такое как инсульт, например.

– Вы отметили, что перевозка пациентов может проводиться не только спецбортами, но и обычными рейсами. Это тоже всё оплачивается?

– Бывают разные ситуации. Так как нам законодательство не позволяет вести такой вид деятельности, мы применяем разные источники. Например, когда в Турции наши граждане отказались от наших услуг, билеты в бизнес-классе им оплатил почётный консул – гражданин Турции (Мехмет Исмаил – Авт.), он сам оказал содействие.

– Сколько составляет бюджет на полёты?

– Я тоже не могу этого сказать.

– В рамках контрактов?

– В рамках государственного задания заключается договор между Республиканским центром санитарной авиации и Министерством здравоохранения, мы же подведомственная организация министерства.

– Это закрытая информация?

– Вам лучше обратиться в Минздрав.

– Авиакомпании специально обустраивают свои борта для санавиации?

– Да, по нашим требованиям. Поскольку это воздушная транспортировка, есть особенности. Например, это расположение носилок и сидений – ведь проводится не только транспортировка пациентов, но и медицинский персонал осуществляет интенсивную терапию, реанимационные мероприятия, мониторинг жизненно важных функций. Всё делается для обеспечения комфорта пациентов и медицинского персонала.

При транспортировке используется разное оборудование. Самотранспортёр – это высокотехнологичный процессор, который требует соответствующей квалификации медперсонала. Наши специалисты с большим опытом работы на скорой медицинской помощи работают со сложным современным оборудованием, которое бывает мобильным и стационарным.

В "Еврокоптерах", которые мы привлекаем, установлен специальный медицинский модуль. Есть ещё мобильное оборудование для проведения реанимационных мероприятий – это, например, дыхательный аппарат для искусственной вентиляции лёгких или дефибриллятор.

– Как в медицине катастроф?

– Есть отдельный центр медицины катастроф, который относится к Комитету по чрезвычайным ситуациям МВД.

У нас же сейчас идёт глубокая модернизация скорой медицинской помощи. Если раньше были отдельно санитарная авиация и скорая медицинская помощь, то сейчас их объединили в одну службу. Мы выстроили двухуровневую модель.

Координационным центром всей скорой помощи и санавиации является Республиканский центр санавиации, который координирует всю работу по республике.

Служба санавиации в регионах вошла как структурное подразделение в местные службы скорой помощи. Мы считаем, что это правильно, что это эффективно. Если раньше они были разрозненны, то теперь находятся в одной службе. Это для быстрого реагирования, догоспитальной помощи. Вы же знаете, от того, как оказана помощь на догоспитальном этапе, до стационара, зависит дальнейший прогноз пациента. Это правило "золотого часа".

Первичным звеном является приёмный покой, мы тоже меняем формат его работы – вводим триаж-сортировку. Каждый пациент должен получить своевременную помощь в зависимости от своего состояния, болезни. По экстренным пациентам в течение минуты персонал должен оценить – если это экстренный терминальный пациент, то его сразу отправляют в операционный зал. То есть плановые пациенты, которые пришли с направлением через электронный портал, идут не идут в этот поток? Поэтому есть так называемые "зелёный" поток, "жёлтый" поток и более тяжёлые пациенты.

В рамках этой модернизации вводится непрерывное обучение медицинского персонала скорой помощи, санитарной авиации и приёмного покоя. Вводится такая специальность как emergency doctor – врач приёмного покоя. В этом году начинается подготовка таких врачей в Казахстане.

Мы вводим международные стандарты по оказанию скорой медицинской помощи, которые утвердили Европейский совет по реанимации и Американская ассоциация сердца. И мы уже получаем определённые результаты. На скорой помощи есть такой индикатор как "успешная реанимация". И мы видим, что этот индикатор значительно вырос, увеличился после внедрения новой системы обучения.

– Какие основные проблемы, по вашему мнению, сейчас стоят перед вашей службой?

– Я хотел бы отметить, что на постсоветском пространстве мы единственная страна, которая централизованно оказывает санитарно-медицинскую помощь через санавиацию за государственный счёт.

Сейчас мы внедряем систему непрерывного обучения персонала по международным стандартам. Цель наша амбициозна – первыми среди стран СНГ получить международную аккредитацию. Во всём мире её прошли только восемь санавиаций. Получая сертификат международной аккредитации, мы подтверждаем высокое качество медицинской помощи.

В ближайший год мы должны пройти первичную оценку. Это очень сложно, требует стандартов качества. Приходят эксперты из международной организации, всё проверяют и оценивают.