Этой темы я уже касался в материалах "Страна странных озёр" и "Озёра Казахстана: те, что вчера усыхали, завтра вновь наполнятся водой?" Но она неисчерпаема, ибо наша страна, несмотря на своё степное реноме, вполне может претендовать на звание классического "озёрного края". Напомню, что в конце 80-х годов прошлого века (более свежих данных нет) в Казахстане насчитывалось 48 262 озера, покрывавших 45 032 квадратных километра поверхности и хранящих 190 кубических километров воды. И как ни странно, большая часть этих водоёмов лежит именно в сухих и безлесных зонах республики.
Чтобы вполне проникнуться своеобразием и насладиться суровой красотой классических степных озёр, удобнее, конечно, жить в Астане, а не в Алматы. Гордому столичному жителю достаточно хоть раз в жизни отклониться от проторённого маршрута типового воскресного тура по автомагистрали и устремить пытливый взор к востоку, западу, или югу, дабы наверняка открыть для себя совсем иные ощущения и чувства. И даже возгордиться больше прежнего от сопричастности к неожиданному познанию собственной страны.
Характерная черта озёр, окружающих Астану в пределах области, – это их многообразие, напрямую связанное с генезисом и природой. Нужно учесть, что более 90% из нескольких тысяч окрестных водоёмов представляют собой небольшие "лужицы" размером менее квадратного километра каждая. Несмотря на размеры, все они живут своей неповторимой жизнью и не стоят на месте. Как и все озёра аридной зоны Внутренней Азии, местные также подвержены цикличным колебаниям уровня. Так, в конце 1930-х годов значительная часть местных водоёмов неожиданно пересохла. Думали, насовсем. Однако к 1986 году почти все они вновь наполнились водой.
Классический озёрный район Центрального Казахстана лежит в Тенгиз-Кургальджинской впадине, увенчанной одним из крупнейших степных "морей" – Тенгизом. Но водные богатства не исчерпываются заповедным участком: тут и там, по степным просторам, вдоль Нуры, по водоразделам и староречьям разбросаны яркие ожерелья изысканных самоцветов, вставленных в оправу из густых камышей. Особенно красивым всё это выглядит сверху.
Во времена оные мне доводилось пользоваться в этом районе услугами малой авиации и, несмотря на все издержки тряского "кукурузника", невозможно было оторвать взор от мутного иллюминатора. Будь то весной, когда всё внизу начинает буреть, а потом становится ярко-изумрудным, или осенью, когда всё уже отцвело и отзеленело, и палитра угасала в серо-жёлто-палевой гамме.
Проплывавшие внизу степные озёра, разнокалиберные, разноцветные и разнохарактерные, "мёртвые" и "живые", наполненные всякой пернатой дичью, стоящие посреди вытоптанных чернозёмных пятен юрты с вздымающимися сиреневыми дымками, рассыпанные тут и там отары колхозных овец, одинокие и загадочные всадники, – всё это заставляло неестественно выворачивать шею едва не на 180º (кто летал на "Ан-2", знает, каково это!) Там, внизу, степенно струился тот исконный Казахстан, пасторально-патриархальный облик которого всегда завораживает и пленяет любого истинного казахстанца любой национальности!
А вот в Ерейментауском районе утверждение об особой "озёрности", возможно, требует дополнительной аргументации. Но лишь до того момента, пока и тут не взглянуть на всё сверху. С вершин местных гор в ясную погоду можно насчитать десятки сине-голубых пятен, ярко блестящих здесь и там на поверхности окрестных равнин.
Местные озера – это, возможно, водоёмы и не столь роскошные, как сказочные озёра Кокшетау или Каркаралинских гор, и не такие вожделенные, как "рыбные бочки" вроде Балхаша или Зайсана. Но и они достойны если не почтения, то уж точно – внимания любого знатока и ценителя родной природы.
Вкус воды, как и цвет, даже у двух соседних лужиц здесь может быть совершенно различный. Имеются вполне пригодные для водопоя скота, а рядом лежат озерца, в которых больше солёного ила, нежели воды. Кстати, рапа и целебная грязь издревле манили к себе всех страждущих и болезных.
Быть может, скучные и плоские при первом взгляде эти степные оконца, однако, имеют свои "звёздные моменты". Во время сезонных птичьих переполохов тут во всей красе разворачивается перед взором первобытная пернатая жизнь. Понаблюдать скольжение белоснежных лебедей по густо-синей поверхности обрамлённого золотистым тростником озера – аргумент, достойный любой дороги!
Из других чудесных картинок, которыми одаряют путника эти разномастные степные озёра, нельзя пройти мимо пенной феерии, создаваемой солёной водой и пронзительными степными ветрами. Такое явление часто наблюдается, когда начинает задувать на особенно крупных солёных водоёмах, вроде озера Тенгиз, что в 20 километрах северо-восточнее города Ерментау.
Полоса белоснежной пены, наброшенная ветром на плоские берега, достигает в ширину нескольких метров. Она словно живая: колышется, волнуется, шипит. Кажется, что ещё немного – и вы станете свидетелем массового рождения из этой пены местных Афродит…
