Крах системы. Почему падение Берлинской стены всё ещё очень важно для нас

В ночь с 9 на 10 ноября 1989 года пала великая Берлинская стена. Именно в этот день был сделан первый проход между восточной и западной частями Берлина. И вскоре стену полностью разрушили. С этой даты начался новый отсчёт в жизни объединённой Германии.

Разрушением стены был ознаменован последующий распад социализма в советской державе, а также в странах соцлагеря всей Европы. Уроки этого события актуальны по сегодняшний день, ведь люди продолжают возводить стены.

Мои друзья-берлинцы, татарин Шамиль Гимаев и его супруга немка Утэ Гимаева, стали свидетелями тех событий и участвовали в зарождении протестного движения. Ведь крушение Берлинской стены произошло не в одночасье – к этому историческому событию восточные и западные немцы шли осознанно.

С Шамилем и Утэ я дружу со времен студенчества. Мы учились в вузах Ленинграда – Санкт-Петербурга. Я – на факультете журналистики в университете, а мои друзья – в Академии искусств имени Ильи Репина. Утэ училась на отделении реставрации, Шамиль изучал живопись. Супружеской парой они стали ещё на первых курсах академии, а позже в студенческой семье на свет появились мальчишки – Марат и Саид.  

В гости к супругам Гимаевым я приехала сразу после того, как по приказу местных властей открыли участки стены. Семья жила этим невероятным событием, весь Берлин был охвачен волнением. Обе страны, и ФРГ, и ГДР, ликовали: все понимали, что Германская Демократическая Республика покидает политическую карту мира. Я оказалась в эпицентре исторических преобразований.

Утэ Гимаева с тревогой наблюдала, как в революционных беспорядках люди крушили здания. Первым под удар, по понятным причинам, попал офис Штази – министерства государственной безопасности. Но могли пострадать и архитектурные памятники. Утэ приняла решение спасать национальные художественные ценности от гибели. В ГДР занимались этим по мере сил, но в условиях дефицита средств работа почти не двигалась.

В революционном экстазе одни разрушают, а другие созидают. Мой друг Шамиль Гимаев через некоторое время внёс свою лепту в преображение стены – сделал живописное граффити на значительном отрезке уцелевшей стены (10х3 метра), с её восточной стороны. Это произошло уже после моего отъезда.

Стена официально значилась демонтированной, а некоторые её фрагменты ещё оставались целыми. Именно эти куски бетона оказались объектом для творчества восточных немцев. К ним пришло осознание, что ненавистная в прошлом стена стала символом целой эпохи.

Стрит-арт Шамиля Гимаева привлёк внимание фотографов и туристов. Его граффити попали на открытки вместе с арт-сюжетами других художников (в том числе значительно позже – исторический поцелуй "взасос" генсеков двух стран, Леонида Брежнева и Эрика Хоннекера).

Позже Шамиль прислал мне открытку со своей художественной сагой борьбы за справедливость. В то время люди ещё писали друг другу письма и открытки, отправляли их в конвертах в другие города и страны. На обратной стороне открытки мой берлинский друг советского происхождения написал:

"Шлю приветствие из Берлина! Этот фрагмент великой Берлинской стены стены напомнит тебе, что где-то там, за далёким горизонтом, живёт такой парень – Schamil Gimayev. И мне совсем не безразлично то, что происходит с моей Родиной (подразумевая СССР, тогда нашу единую, общую страну. – Авт.). Эта роспись – мой небольшой вклад в свободу для всех. На бетоне я начертал по-татарски: "Германия, помоги Советскому Союзу!". И она помогает как может. Остаётся только сожалеть, что все наши усилия не доходят по назначению. С верой в лучшее. Твой друг Schamil. 27 января 1991 года”.

Спустя десятилетия стало очевидно, что небольшой вклад Шамиля и мощный рывок всей Германии сквозь стены, сквозь препятствия и препоны дали результат. Советские люди услышали клич мятежной Германской Демократической Республики, её восставшего народа. И 8 декабря 1991 года судьба великой советской страны была решена. Пали несокрушимые стены, рухнули железные занавесы, возведённые между гражданами стран и континентов.

7 сентября 1989 года, в день образования ГДР, Гимаевы вместе с младшим сыном Маратиком приняли участие в исторической для немцев полумиллионной демонстрации на Александерплатц. Они несли заготовленные заранее плакаты. Шамиль – плакат-перевёртыш "Никогда!" (не бывать нацизму) – "Niewieder!", Утэ нарисовала на плакате инвалида-колясочника и древний замок с надписью: "Ветераны, живые и каменные, нуждаются в нашей заботе!".

Шамиль запечатлел на фотокамеру весь город – восторженные лица берлинцев, плакаты, полные надежд, люди на балконах, в окнах домов.

Именно художники, по словам Шамиля, стояли у истоков протестных действий. Они же следили за соблюдением порядка на улицах. Сообщество людей искусства объединило массы демонстрантов. Активисты были отмечены лентами с надписями "Keine gewalt!" – "Без насилия!". Так призывали они к дисциплине и спокойному поведению всех участников.

Церкви в Восточной Германии стали пунктами объединения протестующих молодых людей, диссидентов. Они собирались в храмах с разрешения властей в определённые дни, мирно обсуждали повестку, выражали солидарность с политзаключёнными, решали проблемы отъезжающих на Запад, читали "Молитву за мир". А когда после собрания выходили наружу, их арестовывали полицейские.

В одной из церквей радом с мастерской Шамиля собирались берлинцы. Но в какой-то момент стены храмов стали тесны для растущей аудитории, волна гнева и протеста хлынула на улицы.

Немецкая молодёжь не мирилась с тем, что в Западной Германии базируются американские ракеты. Размещение в Восточной Германии советских военных баз замалчивалось на официальном уровне. Авторитет церкви способствовал тому, что протесты до последнего оставались мирными. Девизом движения стали библейские слова "И перекуют мечи на орала", символом – изваяние советского скульптора Вучетича перед зданием Организации Объединенных Наций – фигура кузнеца, преобразующего меч в плуг. Эти символические знаки появились на нашивке, которая стала приметой диссидентов. 

Ночью 9 ноября 1989 года, ожидая разрушения стены, самые нетерпеливые берлинцы прокрались к ней, сомневаясь, что стену откроют. Им не верилось, что они окажутся по другую сторону непреодолимого препятствия на пути воссоединения двух частей Берлина и Германии в целом.

Полный демонтаж стены состоялся 17 ноября. Шамиль и Утэ заметили, что традиционная "демо" уже не была столь многочисленной. Объяснение было очевидным для Утэ: "Обыватели гуляют на Западе, они потеряли интерес к демонстрациям". Появились плакаты на злобу дня: упитанный обыватель с бутылкой колы в руках доволен: "Борьба была успешной!". 

Шамилю не терпелось увидеть счастливую развязку, он был убеждён, что слияние двух частей Германии будет настоящим спасением для восточных немцев. Дальновидная Утэ скептически относилась к подобному оптимизму: "Нас разделяет пропасть. Мы долго ещё будем плестись в хвосте у Запада".

Всё, что было после ночи 9 ноября, уже вписано в учебники истории: главной целью протеста была смена политического руководства страны, демократизация общества и объединение Берлина. Но Утэ Гимаева оказалась права: восточные немцы до сих пор преодолевают комплекс социализма.

Великая Берлинская стена рухнула тридцать с лишним лет назад, а в мире продолжают возводить новые и новые стены раздора, вражды, изоляции. Однако урок Германии показателен и поучителен: стены – лишь временные преграды, их сметают люди, жаждущие объединения.

Читайте также:

• Сразу в нескольких городах Германии прошли акции за социальную справедливость
• США сделали сильный крен в сторону социализма
• Касым-Жомарт Токаев: Нам нужно строить мосты, а не стены