"Каждый день больные просят дать таблетку, чтобы умереть". Репортаж из хосписа Алматы

"Почти каждый день во время обхода пожилые больные просят дать таблетку, чтобы умереть. Это усталость от жизни. Но я никогда не отвечаю на вопрос пациента или его родственников: "Сколько осталось жить?" Решает бог".

[врач-терапевт алматинского хосписа Евгений Кожаев]

В Алматинском центре паллиативной помощи онкобольным помогают справиться с болью, когда медицина уже бессильна. Обычно пациенты поступают уже в терминальной (предсмертной), 4-й стадии заболевания. Все по-разному относятся к диагнозу, но врачи различают пять стадий психологических переживаний. Эту концепцию сформировала американский психолог, автор книги "О смерти и умирании" Элизабет Кюблер-Росс:

1. Отрицание.
2. Гнев.
3. Торг.
4. Депрессия.
5. Принятие.

Как в алматинском хосписе живут онкологические больные и на каких стадиях они находятся по теории Кюблер-Росс – в репортаже Informburo.kz.

Первая стадия – отрицание

В этой фазе человек отрицает факт обнаружения у него смертельного заболевания. Больной не может поверить, что это действительно с ним случилось. Он перепроверяет диагноз в разных больницах. Даже оказавшись в хосписе, многие не принимают болезнь.

77-летняя пациентка алматинского хосписа Алла Новикова говорит, что врачи до сих пор не могут ей сказать, чем она больна.

"Нигде не могу вылечиться. Поем, и сразу голова кружится, будто пьяная. Что за болезнь? Врачи не знают. Я выросла в детдоме. В поликлиниках только капельницы поставят и отправляют домой. В хосписе я второй раз. Первый раз меня положили в 2014 году. Тогда сердце сильно болело, а сейчас голова. Летом уезжаю жить на дачу в горы. Там мне лучше. Никто не знает, что со мной", – пожаловалась Алла Новикова.

Читайте также: Что делать, чтобы рак не стал приговором

Человеку не доказывают диагноз, иначе он может впасть в депрессию вплоть до попыток суицида. Бывает и массовое отрицание: когда диагноз подтверждён, а его отказывается признавать не только больной, но и его родственники. Причина кроется в боязни смерти.

Вторая стадия – гнев

Стадия гнева наступает, когда не согласиться со смертельным диагнозом становится уже невозможно. Отсюда гнев, который больной обращает на врачей, родственников и других здоровых людей. Эта стадия может возникнуть и у родственников.

В хосписе до сих пор помнят случай, когда у женщины возник приступ гнева. Она кричала, ругалась и билась головой об стену из-за смертельного диагноза, который поставили её матери. Дочери надо было уехать на долгое время на высокооплачиваемую работу в Канаду. Она не знала, как быть с больной матерью. В итоге за ней ухаживали соседи по дому, а женщина уехала за границу.

Третья стадия – торг со смертью

Человек соглашается со смертью, но пытается выторговать или договориться об её отсрочке. В течение этой фазы человек может обращаться к богу, использовать разные способы продлить жизнь по принципу "Если я сделаю это, продлит ли мне это жизнь?".

"Я здесь третий раз за три года. Но вообще я лечилась во многих больницах. Сейчас у меня повышенная интоксикация от приёма лекарств. По телу пошла желтуха, скинула вес. Понемногу пошла положительная динамика, но лечиться ещё долго. Я просила врачей, чтобы родные докупили мне лекарств, но мне ответили, что все необходимые препараты есть в хосписе. Несколько лет назад погибли муж с единственным сыном. Но живы моя мама и сёстры с детьми, которые мне помогают. В бога я верю с института, когда сдавала сессии. Хочется ещё пожить. Думаю, что все средства хороши," – рассказала школьная учительница Марина.

Четвёртая стадия – депрессия

В этой стадии больной начинает понимать неотвратимость происходящего. Человек погружается в себя, часто молчит, отказывается от общения и плачет.

"При принятии диагноза больной плачет от разочарования. Не все, но многие начинают верить в бога здесь. Кто-то крестится, причём в возрасте 70-80 лет. Одна больная плакала после крещения, хотя дети её были против. Через год, когда она поступила повторно, наступил летальный исход", – вспомнил Евгений Кожаев.

"Меня недавно прооперировали. Сейчас идёт стадия восстановления. Я верующая с детства. Обиды не было. Неизвестно, откуда болезнь берётся. Но какой смысл унывать? Мы действительно живём уже каждым днём. Понимаем, что каждый день может быть последним. И хочется верить в светлое будущее", – тихо сказала 49-летняя Елена Иванова (перед публикацией материала стало известно, что Елена Иванова скончалась).

Последняя стадия – принятие

Человек в этой фазе становится спокойным и умиротворённым. Больной принимает диагноз как неизбежный финал. Больные мобилизуют свои усилия, чтобы, несмотря на заболевание, продолжать жить с пользой для близких.

"Родилась и окончила медучилище в Новосибирске. С 1957 года живу в Алматы. 43 года проработала в медицине. Сейчас на пенсии. Есть дети, внуки и правнуки. В хосписе я уже четвёртый раз, с 2016 года. В первый раз мне делали операцию в 1998 году. Потом был рецидив. Но ничего – царапаемся и живём. Помогает вера. Обиды ни на кого не держу. Жизнь есть жизнь", – сказала 83-летняя Александра Волкова.

По Кюблер-Росс больные не переживают эти стадии строго поочередно. Фазы могут наступать в разное время и даже возвращаться обратно. Они могут длиться разные периоды времени и существовать одновременно.

В хосписе есть платные услуги по уходу за больными

Большая часть пациентов хосписа – женщины от 60 лет и старше. Врачи объясняют это тем, что у мужчин чаще встречается внезапная смерть из-за сердечно-сосудистых заболеваний и большинство не доживают до старческого возраста.

Ночью пациенты хосписа не спят. Жалуются на сильные боли и просят поставить им уколы. У медперсонала тоже начинается бессонница.

"Дома после двух ночи не могу заснуть. Привыкла, что здесь всю ночь бегаешь. Попробовала работать в простой поликлинике, но не смогла. У возрастных больных ночью галлюцинации, бред и истерики. Вспоминают своё прошлое. Работаю здесь уже 17 лет," – рассказала медсестра Инерам Имрамзиева.

В Центр паллиативной помощи поступают не только онкологические больные, но и с другими патологиями. Раз в неделю в хоспис приходят священник и мулла. Читают Библию, разговаривают, исповедуют больных. Помогают ухаживать за пациентами волонтёры и частные работники по уходу.

"Профессиональному уходу за больными меня научила мама. Сейчас я ухаживаю за 35-летним мужчиной, у которого сломан позвоночник. Кормлю и переворачиваю его. Делаю массаж и обтирание. Почти год я ухаживаю за ним в разных больницах. В среднем мои услуги стоят 3-6 тысяч тенге в день", – сказал Анатолий Сенцов.

Читайте также: Как живут люди с ментальными нарушениями? Репортаж из Дома самостоятельного проживания в Алматы

В хосписе работает платное отделение, рассчитанное на 20 коек. Здесь нет лицензии на использование наркотических препаратов. Поэтому в нём находятся онкологические больные, которым не назначили сильнодействующих лекарств. Стоимость нахождения без лечения обходится родственникам в пять тысяч тенге в сутки.

"Больше всего боюсь равнодушного отношения родных к больным"

На третьем этаже хосписа отделение геронтологии. В нём лечат от болезней старческого возраста: деменция, болезни Альцгеймера и Паркинсона, инсульты, и инфаркты. Отделение рассчитано на 30 коек. Большинство пациентов – неходячие.

Медицинский персонал хосписа привык видеть человеческое горе, смерть больных и равнодушие родственников к умирающим родителям.

"Я привык к смерти, но в душе я её боюсь. Но больше боюсь видеть равнодушное отношение родственников к больным. До сих пор трудно это принять. Но я не имею права лезть в их отношения", – отмечает Евгений Кожаев.

В Казахстане не развита паллиативная помощь. На врачей-паллиаторов не учат в медицинских вузах. Нет курсов по уходу за пациентами с опасными для жизни заболеваниями. Поэтому и эта сфера не развита так, как хотелось бы, говорит доктор.

В Казахстане всего шесть хосписов. Кроме Алматы, центры паллиативной помощи работают в Павлодаре, Усть-Каменогорске, Караганде, Костанае, Семее и Актобе. Эти хосписы – не отдельные учреждения, а отделения паллиативной помощи при крупных больницах. Там пациентов держат всего 21 день.