Южное гостеприимство?

Южные регионы продолжают снабжать страну мудрецами, златоустами и справедливыми сердцами. К такому выводу приходишь после изучения списка кандидатов на должность столичных судей, вывешенных на сайте суда города Астаны. Из 84 кандидатов – 17 уроженцы Южно-Казахстанской области и 12 – Жамбылской.

Есть среди кандидатов и кызыл-ординцы, только их значительно меньше. А вот местных, то есть акмолинцев, маловато – всего девять, хотя где, как не на малой родине, расцветать их талантам? К слову сказать, таразцев мы особо отметили не случайно, поскольку плодовитая Жамбылская земля уже подарила стране двух последних председателей Верховного суда – Мусабека Алимбекова и Бектаса Бекназарова. Бектас Абдыханович обычно ассоциируется у общественности с Актюбинском регионом, где он трудился до назначения на должность главы высшей судебной инстанции страны. Однако из биографической справки следует, что родился он в Жуалынском районе Жамбылской области. Кстати, среди претендентов на тёплое местечко столичных служителей Фемиды есть его земляк – Адилбек Дюсебаев, тоже уроженец Жуалынского района, который совсем недавно трудился помощником депутата в распущенном мажилисе.

Экс-судья Верховного суда и бывший председатель столичного храма правосудия Сайлаубек Джакишев, известный своей импозантностью и велеречивостью, тоже жамбылец, он родился в селе Новотроицкое Чуйского района. Однако его высокий полёт внезапно прервался после того, как финпол завёл на судью уголовное дело по подозрению в коррупции.

Другим исправным поставщиком судейских генов является славная Южно-Казахстанская область. К примеру, нынешний председатель столичного суда Сакен Абдуллаев родился в Шымкенте. Его коллега – глава уголовного суда Сарыаркинского района Астаны Нуржан Джолдасбеков приходится ему земляком. Быть может, возникает у нас крамольная мысль, потому-то среди кандидатов на должность столичных судей так много уроженцев Южно-Казахстанской и Жамбылской областей (практически каждый третий), что они надеются на протекцию высокопоставленных земляков? Или судейский состав формируется по принципу трайбализма? А, может быть, южане действительно ловчее и предприимчивее расхоложенных северян?

Политолог, редактор биографической энциклопедии «Кто есть кто в Казахстане» Данияр Ашимбаев считает преувеличением утверждение, что принцип землячества и трайбализма является ключевым в кадровой политике. Он уверен, что «засилье южан» во власти это не более, чем миф.

– Для алматинцев и астанинцев южане представляются единым монолитом, однако внутри они дробятся на многочисленные роды, – комментирует политолог. – Кроме того, важно не только то, где человек уродился, но и где сгодился. К примеру, Бектас Бекназаров обязан своим назначением на должность председателя Верховного суда своей работе в Западном Казахстане.

Данияр Ашимбаев отнюдь не склонен считать, что южане обладают каким-то особым «коварством», которое помогает им в построении карьеры:

– Мне кажется, что уровень хитрости распределён по республике равномерно, – иронично замечает он. – Я не могу не согласиться с тем, что, допустим, уроженцы Западного и Южного Казахстана более склоны консолидировать свои усилия и им проще объединиться, нежели северянам, которые более атомизированы. А хитрецов, подлецов и наглецов полно во всех регионах Казахстана. И здесь я не согласен с предубеждением в отношении шымкентцев, бытующем в нашем обществе.

Но как сохранять хладнокровие коренным целиноградцам, которые убеждены, что «понаехавшие южане» оккупировали все хлебные места в столице?

– Они недовольны по той простой причине, что, когда столица переехала в Астану, ставка была сделана не на местные кадры, а на приезжих, – признаёт Данияр Ашимбаев. – В какой-то мере это правильно, поскольку менталитет акмолинцев не очень подходил к тому темпу жизни, который должен быть в столице. Известно, что перед переездом столицы кадровики из центральных ведомств приезжали в Акмолу, изучали местные кадры и по итогам этих проверок часть из них была взята на работу. Из них наиболее интересные персоны – это Адильбек Джаксыбеков и Аскар Мамин. Да, конечно, в центральных органах власти южан много, но отнюдь не подавляющее число. Допустим, если взять всех высокопоставленных чиновников в республике, к старшему жузу относится порядка 40%. В принципе состав элиты пропорционален структуре населения.

Экс-депутат мажилиса четвёртого созыва и уроженец Кызылординской области Мурат Абенов считает разговоры о «засилье южан», мягко говоря, неэтичными:

– Я вообще противник того, чтобы мы, казахстанцы, так делились. Как математик скажу: конечно, можно было бы при помощи математики хотя бы приблизительно рассчитать справедливое распределение чиновничьих кресел по регионам. Да, две области – Южно-Казахстанская и Жамбылская – это одна восьмая часть Казахстана, насчитывающего 16 регионов. Но если учесть количество проживающих там граждан, то это четверть всего населения страны. Эти регионы отличаются самой высокой рождаемостью, а значит, население там более молодое, экономически и социально активное. Из этих областей идёт большая миграция населения в другие регионы страны, в среднем по 70–80 тыс. человек в год. В основном они едут в Астану и Алматы. За годы независимости это более миллиона человек. В то же время в их документах значится, что они родились в своих областях. Как видите, при таком скрупулезном подсчете всё встаёт на свои места, – заступается за южан Мурат Абенов.

И всё-таки, смеем напомнить, что три бия – памятник, который украшает парадный вход в здание столичного храма Фемиды, были представителями всех трёх казахских жузов.