В августе 2014 года он подвергся пыткам со стороны сотрудников полиции, "выбивавших" у него признательные показания. Участковые инспекторы трёх ближайших посёлков ворвались к нему в дом и стали обвинять в краже. Якобы Николай Синявин обокрал сослуживца отца. Некий Владимир Кузьмич заявил, что Синявин украл у него два "КамАЗа" и вытащил из кармана 25 тысяч тенге. Заталкивая Синявина в служебную машину, полицейские сломали ему шею, затем били по голове, до гортани заталкивали в рот бутылку водки и вырывали ему ногти. После перенесённых издевательств, Николай восемь месяцев не мог ходить. У него развилась эпилепсия, а зимой 2015 года у него остановилось сердце. Врачи с трудом его спасли. Точную причину остановки сердца медики так и не назвали.
О перенесённых страданиях Николай Синявин рассказал в суде.
"Я работал дома по хозяйству. Тут к моему дому подъехала "Нива". Вышли два полицейских и Кузьмич, которого я якобы ограбил. Участковый из посёлка Шахтер перелез через забор, сразу завалил меня на брусчатку и начал избивать. Потом потащили меня к калитке, стали запихивать в машину. Я не лезу, ору на весь колхоз. Кое-как запихали меня в машину и повезли в опорный пункт. Там они продолжили меня избивать и пытать. Засунули в глотку бутылку с водкой. Стали заливать. Так запихивали, что рот мне порвали и гортань повредили. Потом порвали мне штаны и стали угрожать, что надругаются надо мной. Один пошёл искать дубинку. Потом один из них взял ключи, заснул мне ключ под ноготь и вырвал его".
Издевательства длились несколько часов и прекратились только после приезда матери Синявина. Полицейские сказали матери, что Синявин был пьян и много раз падал, поэтому так выглядит. На следующий день в прокуратуре Синявин несколько раз падал в обморок, и его госпитализировали. Полицейские завели уголовное дело по статье "Грабёж". Мать Николая параллельно написала заявление на пытавших её сына стражей порядка. Дело Николая закрывали и открывали четыре раза. Но в конце концов закрыли за отсутствием состава преступления. Во время допросов пострадавший сообщил, что Синявин правой рукой вытащил из его кармана деньги. Однако на правой руке у Синявина нет нескольких пальцев. Этой рукой брать он ничего не может. Затем когда полиция так и не нашла никаких следов украденных грузовиков, Владимир Кузьмич вдруг сказал, что "КамАЗы" были игрушечными. Следователи посчитали несостоятельной версию, что Синявину могли понадобиться игрушки.
В это время спецпрокуратура проводила расследование в отношении стражей порядка. Никто из них не признавал даже тот факт, что находился в это время в опорном пункте. Один заявил, что был на рыбалке, другой, что был на обрезании, а третий, что проводил поминки родственника. Их признали виновными и осудили. Каждому из полицейских дали по три года тюрьмы. Бывшие стражи порядка уже отбывают наказание. Николай собирается отсудить у министерства финансов и департамента внутренних дел области три миллиона тенге морального вреда.
"Сколько у меня денег ушло. И в Астану ездили, и в Караганду ездили на лечение. Я, извините, скоро без штанов останусь. Вот куда они лезли? (полицейские. - Авт.). Они с высшим образованием. Значит и начальство такое же у них, которое их покрывало. Они чувствуют себя хозяевами. Так они должны нас защищать, а не угнетать и унижать. Они кто такие, чтобы унижать до такой степени? Что теперь человек стал никем. Куда он не пойдет, его начинают этим всем тыкать. И со мной в совхозе тоже никто не общается. Но мне всё равно, а он то молодой. Как ему дальше жить? Уезжать? Почему я должна из-за трёх подонков уезжать из совхоза? Мне нравится там жить! - ругается Людмила Битнер, мать Николая Синявина. - А их ещё и покрывали. Говорили,что один был на рыбалке, другой - на обрезании, третий - на поминках".
В суде представитель департамента внутренних дел области признал факт пыток и издевательств со стороны сотрудников полиции. Однако заявил, что материальный вред должно выплачивать государство. А именно Министерство финансов. Представитель Минфина напротив же был уверен, что отвечать по счетам должен работодатель бесчестных полицейских, то есть департамент внутренних дел.
Николай Синявин требует взыскать солидарно с Минфина и ДВД три миллиона тенге моральной компенсации, 270 тысяч тенге, ушедших на оплату услуг адвоката и чуть больше тысячи тенге госпошлины. Требования возмещения материального ущерба заявлены не были. Пострадавший пояснил, что не собирал чеки.
