Брат экс-министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева попросил суд оправдать его по обвинению в пособничестве во взяточничестве за недоказанностью преступления.
"Моя вина, по версии гособвинения, заключается в том, что я легализовал свои собственные средства и 9 июня 2015 года находился в банке с Тохтаровым (член совета директоров АО "Банк Астаны". – Авт.), где решал коммерческие вопросы. Я являюсь отцом пятерых несовершеннолетних детей. Всю свою жизнь занимаюсь только предпринимательской деятельностью, поскольку в этой сфере можно зарабатывать деньги, чтобы содержать большую семью. Чтобы детям создать все условия для развития, дать образование. Переехать в Астану и заняться серьёзным, легальным и перспективным бизнесом было для меня приоритетом. И только это было моим основным мотивом воспользоваться законом о легализации", – заявил Султан Нурлыбек на прениях в суде.
Он указал, что детализация разговоров не зафиксировала звонков между ним и учредителем ТОО "Шымкентхиммонтаж" Жаксылыком Исабеком. 2 млн долларов, по его словам, – это не взятка Исабека, как утверждает обвинение и сам Исабек, а его личные деньги, пусть и заработанные в результате незаконной предпринимательской деятельности.
"Исабек приезжает на встречу, по его словам, и ждёт меня около двух часов, не звонит, не интересуется, приеду ли я вообще. Не может сказать, сколько денег в коробке и сколько в пакете. Я не мог заехать на такси на охраняемую территорию банка средь бела дня при большом числе людей. Получив деньги, я на следующий день вылетаю в Астану якобы для передачи Бишимбаеву 2 млн долларов. В 100-долларовых купюрах везти 20 килограммов? Ручная кладь не допускается, значит, я сдаю в багаж? С позиции здравого смысла это не поддаётся объяснению", – отметил он.
Нурлыбек считает, что главным доказательством его невиновности является видео, где Исабек ещё отрицает дачу взятки за три дня до окончания расследования.
"Я больше одного года нахожусь в СИЗО, сам не понимаю, за что. Прошу дать объективную оценку доказательствам, ведь все они противоречат друг другу. Следствие подвели детализация разговоров и сведения о перелётах. Показания свидетелей и подсудимых не стыкуются друг с другом. Прошу оправдать меня", – попросил он судью.
По эпизоду строительства бани на взятки он пояснил, что она строилась вскладчину. Строительство затянулось, потому что у объекта было несколько хозяев, а дом возводился на личные средства участников. Закупкой интерьера и обстановкой занимался на свои деньги, утверждает Нурлыбек.
"Мой отец говорил, что мужество – это всегда до конца оставаться ответственным, честным человеком и признавать правду, какой бы она ни была. К сожалению, он не может выступить в мою поддержку, так как скончался, когда я находился в СИЗО. Мне не дали возможности попрощаться с ним, хотя некоторым подсудимым в обмен на лживые показания предоставляли возможность встречаться с родными и даже возили домой. Мне не стыдно ни перед семьёй, ни перед обществом, потому что я сказал правду", – заключил он.
По версии прокуроров, 9 июня 2015 года подсудимый Исабек прибыл из Шымкента в Алматы и передал Нурлыбеку взятку 2 млн долларов в коробке и пакете за контракт по строительству стекольного завода в Кызылординской области. На следующий день после получения взятки Исабеку пришёл аванс в размере 2,8 млрд тенге. Из них Исабек растратил более миллиарда тенге.
Все публикации по делу Куандыка Бишимбаева можно прочитать здесь.
