Генеральный прокурор РК Берик Асылов сообщил, что КНБ ведёт 15 дел о госизмене, попытке захвата власти и получении взятки в особо крупном размере. Фигурантами этих дел являются бывшие руководители КНБ, включая экс-председателя Карима Масимова. Его арестовали ещё 6 января текущего года.

В интервью Informburo.kz известный казахстанский политолог Данияр Ашимбаев рассказал, как зрел заговор в недрах КНБ и кто мог стать бенефициарами госпереворота, если бы он состоялся.

– Данияр Рахманович, вы писали, что Масимов организовал переворот "не только для себя, но и в интересах своих западных партнёров". Что за западные партнёры? Чего они хотели?

– На мой взгляд, ситуация развивалась следующим образом: у Карима Масимова были достаточно напряжённые отношения с президентом Токаевым. За последние два с половиной года не было сообщений, что руководитель КНБ был на приёме у главы государства.

Исходя из инициативы Нурсултана Назарбаева о передаче Касым-Жомарту Токаеву председательства в Ассамблее народов Казахстана, в партии Nur Otan вытекало, что далее Токаев возглавит и Совет безопасности, после чего отставка Масимова была бы совсем не за горами. Но такая перспектива вряд ли устраивала председателя КНБ, а также связанных с ним представителей западного бизнеса в Казахстане.

Некоторые из иностранных фирм смогли закрепиться в Казахстане и получить свою долю местного рынка благодаря Масимову. 

Занимаясь подготовкой переворота, глава КНБ, будучи человеком осторожным, наверняка заручился поддержкой определённых персон и структур на Западе, прежде всего из США и Великобритании. 

Эти государства на протяжении долгих лет пытались сформировать в Казахстане своё политическое лобби, активно финансировали либеральные и оппозиционные структуры, которые, однако, за все эти годы так и не смогли завоевать популярность у народа и обрести электоральную базу. Они остались в узком сегменте правозащиты. 

Кроме того, западные правительства и спецслужбы, начиная с советского периода, пытались через Турцию продвигать в Казахстан панисламистскую и пантюркистскую повестку, чтобы создать антисоветское, а после распада СССР – антироссийское поле. Но со временем Эрдоган разругался с Вашингтоном и стал проводить свой курс на неоосманизм.

Три года назад разгорелся конфликт между администрацией Дональда Трампа и руководством КНР.  В это же время начали предпринимать усилия по формированию в Казахстане антикитайского движения. В результате вынужден был вмешаться президент, который попросил внешние силы не втягивать Казахстан в глобальные торговые войны. Сказал, что речь идёт о гражданах Китая, и Казахстан не может вмешиваться в дела другого государства. 

Так что Казахстан стал представлять интерес не только как поставщик сырья, но и как плацдарм для давления на политическое пространство своих соседей – России и Китая. И реализация радикально-националистического или радикально-исламистского сценария в Казахстане разбалансировала бы региональную систему безопасности и сильно осложнила бы политическую ситуацию в России и Китае, дестабилизировав ситуацию на Северном Кавказе и в Поволжье в РФ и в Синьцзян-Уйгурском районе Китая. 

А Казахстан, который долгие годы выстраивал систему безопасности и экономического сотрудничества с Россией и Китаем, изменил бы ориентиры своей политики и стал бы представлять угрозу для обоих соседей. 

Многие годы западные дипломаты, журналисты, представители НПО задавали возмущенные вопросы: зачем вам военное и экономическое сотрудничество с Китаем и Россией? Это же ваши исторические противники. Но ссориться со своими соседями было явно не в интересах Казахстана. Модернизационный потенциал РК в немалой степени зависит от успешного сотрудничества с этими государствами. 

За долгие годы западным элитам не удалось сформировать в Казахстане мощную прозападную прослойку. Оппозиционные олигархи, которых поддерживал Запад, в силу своей одиозности не заимели поддержки в стране.

Читайте также: Экс-главе КНБ Кариму Масимову продлили арест

Но на фоне обострения отношений Запада с Россией и Китаем некоторые из западных политических структур могли сделать ставку на дестабилизацию Казахстана руками части элиты, недовольной президентом Токаевым и его политическим курсом, которая после свержения президента и захвата власти начала бы сворачивать интеграционные политические объединения, такие как ОДКБ и ШОС, изолировать Казахстан от соседей и усиливать зависимость Казахстана от западных держав. 

Так что здесь совпали личные амбиции Масимова и геополитические интересы иностранных лидеров. Ведь все понимали, что после того как к Токаеву будут переходить полномочия Назарбаева, Масимов и его команда останутся без работы. Тем более КНБ в последние годы провёл немало странных неоднозначных арестов. В их числе арест бывшего председателя КНБ Нартая Дутбаева, замруководителя администрации президента Баглана Майлыбаева, арест бывшего председателя правления "Эксимбанка" Еркына Амирханова, профессора Константина Сыроежкина – крупнейшего отечественного специалиста по Китаю. И у нового руководства КНБ могли возникнуть вопросы по этим делам. 

Вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, руководство комитета начало влезать в политические игры, причём весьма грубо, устраивало войны компроматов. Двоевластие способствовало тому, что КНБ остался без контроля. 

– 15 марта в мажилисе было высказано мнение, что КНБ имел слишком большую власть, что и позволило комитету долго, тайно и эффективно готовится к госперевороту. Как так получилось, что КНБ получил столь неограниченную власть?

– Большая часть работы КНБ засекречена. Кроме того, в прошлом возникали конфликты между КНБ и другими силовыми структурами, в которых КНБ удавалось выходить победителем и присваивать новые полномочия. Например, используя непопулярность МВД, руководство комитета начало забирать себе функции борьбы с организованной преступностью и наркобизнесом. 

А в нашей реальности нередко имеет место сращивание правоохранительных органов с той или иной преступной сферой, если этот процесс не контролирует кто-то со стороны. Когда за одну сферу отвечало несколько ведомств, которые конкурировали между собой, такие риски были значительно ниже. Когда у одного ведомства появляется монополия, бесконтрольность, коррупционные риски значительно возрастают. 

В условиях, когда последние три года Совет безопасности лавировал между Акордой и Библиотекой, а КНБ возглавлял очень авторитетный и влиятельный человек, у руководства комитета возник соблазн начать собственную политическую игру, сформировать команду и сосредоточить ресурсы для организации государственного переворота. 

Нельзя говорить, что в заговоре участвовали все сотрудники или даже их большинство. Немалая их часть осталась верна присяге. Но сам факт долгого пребывания на посту такого амбициозного человека сыграло с Казахстаном дурную шутку. 

– В таком случае позиция руководства КНБ во время январских беспорядков более-менее понятна, но почему пассивную выжидающую позицию заняло и Министерство обороны, в то время как МВД осталось верным президенту, у которого уходила земля из-под ног? 

– В последние годы Минобороны подвергалось кадровым перестановкам на всех уровнях. Руководители многих региональных управлений, родов войск часто менялись. Это не способствовало тому, что военное ведомство превращалось в цельную структуру с чёткой позицией.

С первых дней себя проявили только Служба государственной охраны, сотрудники полиции и Нацгвардии, которая однако тоже подчиняется МВД. И именно против них были направлены самые ожесточённые атаки боевиков. Особенно яростно атаковали бойцов СОБРа. 

Вероятно, по замыслу заговорщиков, не имело большого смысла вовлекать в заговор ещё и руководство МВД. Так как если КНБ и Минобороны самоустранятся, то силы МВД не смогут да и не захотят подавлять беспорядки. Тем более все помнили события в Жанаозене, где крайними во всём сделали представителей МВД, хотя не они довели население до социального взрыва, и вынуждены были открыть огонь по протестующим, чтобы обеспечить проход к горящему зданию акимата, в котором находились люди, но их не выпускали.

Исходя из всего этого, видимо, заговорщики рассчитывали, что МВД не будет и не сможет эффективно защищать власть, и после того, как боевики сомнут подразделения СОБРа, защищать конституционный режим будет уже некому.

Также они предполагали, что на помощь Токаеву не смогут прийти союзники Казахстана, так как в последние годы отношения между Москвой и Нур-Султаном становились всё прохладнее, а самые боеспособные части армии РФ находились на западной границе. Ну а появление в Казахстане китайских войск вообще спровоцировало бы общенародное восстание.

Всё это должно было обеспечить успешное свержение президента Токаева. И если бы в Казахстан оперативно не прибыли силы ОДКБ, которые взяли на себя функцию охраны стратегических объектов, то сил полиции надолго бы не хватило и режим бы рухнул. 

– Какая реформа необходима КНБ? Как полностью исключить возможность для руководства комитета вести собственные политические игры, организовывать заговоры и беспорядки, "крышевать" экстремистские и криминальные структуры? Как нужно выстроить, наладить баланс силовых ведомств, чтобы они друг друга контролировали и чтобы ни одно из них не имело явного преимущества?

– Прежде всего нужна тщательная аттестация действующих сотрудников, особенно руководителей КНБ. При этом дробить комитет на ведомства не имеет особого смысла.

Мы не раз реформировали наши спецслужбы. Разные функции и задачи (разведка, правительственная связь, пограничники) передавались туда-сюда, выделялись в отдельные ведомства, потом снова возвращались обратно. Но особо на эффективности это не отразилось. 

Проблемы в стране, связанные с организованной преступностью, наркобизнесом, экстремизмом, реально существуют. И для их решения всё равно нужна мощная спецслужба. Нет особого смысле дробить её на более мелкие структуры. Но, возможно, понадобится смена руководства. И целесообразно правило, что руководить КНБ нельзя более трёх лет. 

Нужно исключить фаворитизм, ведь Масимов привёл в КНБ немало своих людей, которые сразу заняли руководящие должности, хотя до этого никогда в КНБ не работали и были лояльны в первую очередь лично ему, а не КНБ в целом и правительству. Необходимо поставить эффективные барьеры формированию таких "личных гвардий". 

– А кроме организации госпереворотов Комитет национальной безопасности как-то ещё себя проявил?

– Нельзя утверждать, что в КНБ всё было совсем плохо. Ведь в Казахстане за всю историю не произошло никаких масштабных терактов, которые сотрясали города России, Европы, Ближнего Востока, Афганистана. Все подобные инциденты, которые имели место, были локальными или спонтанными. То есть более-менее организованное террористическое подполье в Казахстане своевременно выявлялось и пресекалось. 

Например, теракт в Актобе состоялся, но решение о его проведении было принято за несколько часов до нападения. Поэтому нельзя обвинять КНБ, что он проспал его подготовку. 

Поэтому сейчас очень важно не растерять опытные кадры в процессе реорганизации. Со своей главной задачей КНБ справлялся, пока его руководитель не решил побороться за власть с действующим президентом.

Чтобы исключить появление новых заговоров внутри спецслужб, целесообразно рассмотреть возможность избирать группу депутатов, которые будут иметь право инспектировать спецслужбы и иметь доступ к секретным делам, как это принято в США. И в целом нужно хорошо продумать, как обеспечить гражданский и государственный контроль над спецслужбами. 

– Госсекретарь Казахстана Ерлан Карин говорил, что некто из-за рубежа призвал "спящие ячейки в Казахстане к вооруженному джихаду". Кто призвал? Что известно об этих ячейках? Насколько они опасны? 

– В последние годы в Казахстане набирает силу радикальная религиозная пропаганда. Причём одни представители радикальных религиозных течений оказались тесно связаны с криминалом, другие навели мосты с представителями политической элиты, деловых и культурных кругов, а также с некоторыми силовиками.

У этих группировок появился большой мобилизационный потенциал, свои финансовые, медийные, людские, боевые ресурсы. Некоторые их них вполне могли иметь связи с зарубежными религиозными организациями и спецслужбами. 

Пока можно строить только предположения. Но без их активного участия январские события не обошлись. И возможно, существовал план Б, согласно которому, если бы у команды Масимова не хватило своих сил, чтобы свергнуть высшее руководство страны, то на авансцену должны были выйти члены спящих ячеек, но в большем количестве. И этот сценарий был бы с гораздо более тяжёлыми последствиями.  

Но какие именно персоны и структуры за этим стояли, без доказательств говорить лучше не стоит. 

– Адвокат Айман Умарова заявила, что КНБ стоит за похищением сильнодействующих ядов. Зачем, по вашему мнению, комитетчикам понадобились яды? 

– Похищение ядов могло быть организовано для того, чтобы иметь возможность в случае чего устроить дополнительную массовую панику и дестабилизировать ситуацию, отвлечь ресурсы полиции от борьбы с боевиками. 

Читайте также: