11 октября произошла авария после запуска с "Байконура" ракеты-носителя "Союз-ФГ" с кораблём "Союз МС-10" с космонавтом Алексеем Овчининым и астронавтом Ником Хейгом на борту. Они катапультировались и были извлечены из спускаемого аппарата в хорошем состоянии.

Причины аварии пока не установлены. Однако источники информационных агентств говорят, что авария может быть связана с одним из боковых блоков первой ступени ракетоносителя.

Читайте также на BBC News Русская служба

"Один из блоков в верхней части не отделился и ударил нижней частью по второй ступени. Произошло аварийное выключение двигателя второй ступени", – рассказал источник РИА Новости. Затем сработал аварийный маяк, корабль разделился на отсеки и выпустил парашют с катапультой, в которой экипаж благополучно спустился на землю, добавил собеседник "Интерфакса".

"Би-би-си" попросила космонавтов Александра Лазуткина и Антона Шкаплерова объяснить, что происходило до, во время и после аварии.

Такое случается впервые?

Лазуткин: "Такие ситуации крайне редки. Ещё в советские времена был случай, когда не включились двигатели третьей ступени – точно так же экипаж приземлился, только на большей высоте это всё произошло. И ещё один раз [в 1983 году] ракета взорвалась на старте, но система аварийного спасения вывела экипаж из зоны поражения, и всё нормально было".

Шкаплеров: "Именно на этом этапе – да [в первый раз]. А так была у нас на старте ещё одна авария в 1983 году. Владимир Титов и Геннадий Стрекалов катапультировались во время старта" (ракета загорелась меньше чем за минуту до отрыва от земли).

Идёт 119-я секунда полета. Что в штатной ситуации происходит в этот момент с кораблём? На какой высоте он находится? Что делают космонавты?

Лазуткин: "Корабль в этот момент достаточно высоко: далеко ещё до космоса, но повыше, чем самолёты летают. Космонавты испытывают перегрузки в 3-3,5 единицы. Это комфортная перегрузка, я бы сказал. Они контролируют полёт.

Там есть шпаргалочка, где написано, на какой секунде что происходит: когда отделяется система аварийного спасения, когда происходит разделение ступеней… В самом управлении ракетой-носителем космонавты не принимают участия, это слишком сложно, так не делается".

Шкаплеров: "Космонавты вместе с Землёй следят, как работают системы – штатно или нет. Перегрузки ещё действуют обычно на уровне 3-4 единиц. Это не очень большая перегрузка: для лётчика, допустим, на истребителе это вообще ничего.

Немного затруднены движения, например, руками, потому что твой вес увеличивается в три-четыре раза. Но космонавты тренируются, готовы к перегрузкам, поэтому продолжают работать, нажимают различные кнопки, которые необходимо на том или ином этапе.

Старт – до выхода в космос – длится всего 10 минут. Все 10 минут они следят за работой с системами. Тут не расслабишься, тем более что их было [в экипаже] всего двое, а не трое [как иногда бывает].

Когда выходят на околоземную орбиту и удостоверяются, что всё штатно, тогда есть время расслабиться, переодеться даже. А до этого они в полной боевой готовности".

Насколько велик был для космонавтов риск погибнуть?

Шкаплеров: "По идее все [действия] отработаны, система очень чёткая. После неполадки с ракетой-носителем подаётся сигнал, и космический корабль от ракеты просто отстреливается и уводится в сторону. Риск всегда есть, конечно, но здесь всё отработано".

Какие действия должен предпринимать экипаж в такой ситуации? Они могут как-то повлиять на происходящее?

Лазуткин: "Эвакуация происходит автоматически, когда ракета в полёте. Человек может просто не успеть принять решение, поэтому ему такое не доверяют".

Шкаплеров: "Они только получают сигнал о том, что [произошла] авария ракеты-носителя и готовятся к перегрузкам, которые возникнут, когда их будут уводить в сторону [от ракеты]".

Что происходит с космонавтами при такой аварии? Они испытывают серьёзные перегрузки?

Шкаплеров: "После этого может происходить либо баллистический спуск с повышенными перегрузками [не требующий управления экипажем], либо они [экипаж] могут вступить в управление. Но как они действовали, я не знаю. [При баллистическом спуске] перегрузки зависят от высоты, от скорости… Тут уже могут быть от 8 единиц и больше.

Лазуткин: "В данном случае система уводит корабль от неисправного ракетоносителя, происходит разделение корабля на отсеки, и космонавты, сидя в спасательном аппарате, направляются к земле. На нужной высоте включается парашютная система – тут возникает перегрузка, но дальше это уже обычная, штатная посадка. Тут задача космонавтов – как можно точнее зафиксировать, что произошло, и передать по радио людям, которые будут их встречать".

Что ждет космонавтов дальше? Смогут ли они после такого инцидента продолжать полёты в космос с психологической точки зрения?

Лазуткин: "Жалко, что их полёт был такой небольшой, но это не "ужас-ужас". Ребята остались живы, сейчас это наиболее важно. Я надеюсь, американский астронавт теперь не покинет отряд космонавтов (это был его первый полёт в космос. – "Би-би-си").

На самом деле, для него это хороший урок, что наша техника надёжная. Несмотря ни на что, экипаж остаётся жив".

Как эта авария может повлиять на российскую космонавтику в целом? Это в первую очередь показатель проблем, или от таких ситуаций никто не застрахован?

Лазуткин: "Это не проблема всей нашей космонавтики. Это говорит о том, что космическая техника – не смартфон, она сложная сама по себе, она имеет право на отказ. Ну, а во-вторых, такая наша профессия.

А нынешнее состояние космонавтики ни при чём. Я думаю, разберутся, и ещё на несколько сотен полётов у нас не будет таких отказов".