Тем не менее, если думать о предотвращении таких преступлений, то разбираться придётся.
17 марта сенаторы Казахстана приняли законопроект о химической кастрации педофилов. Дискуссии разворачиваются в основном вокруг прав человека. Доказано, что используемые для этих целей препараты вызывают гормональный дисбаланс, способствуют размягчению костных тканей, повышают риск сердечно-сосудистых заболеваний и т. п. Применять процедуру химической кастрации можно не ко всем – есть противопоказания по состоянию здоровья.
Нельзя исключать и вероятность судебной ошибки. Представьте, что вас объявили педофилом (вокруг таких преступлений, как правило, расходятся волны массовой истерии, и вероятность ложного или ошибочного обвинения не так мала, как может показаться), потом оправдали и даже извинились. Но вы уже больны остеопорозом, диабетик, сердечник и вдобавок у вас не может быть детей. Есть и ещё один принципиально важный аспект – эффективность химической кастрации как меры пресечения.
Гормональный намордник
Пионерами в деле подавления сексуальной функции у мужчин "с опасными для окружающих сексуальными предпочтениями" стали США, где антиандрогенные препараты применялись на экспериментальной основе в 50-60 годах прошлого века. Великобритания и Германия не отставали, в ФРГ закон о химической кастрации был принят в 1973 году, в Калифорнии принудительную процедуру узаконили только в 1996 году и только для педофилов-рецидивистов.
В течение последующих полутора десятилетий примеру Калифорнии последовали ещё 8 американских штатов. В настоящее время методики медикаментозного подавления либидо для коррекции поведения насильников в том или ином виде разрешены к применению во Франции, Бельгии, Дании и других европейских странах. Из близких к нам соседей в 2012 году закон о принудительной химической кастрации приняла Россия, в 2013 – Кыргызстан.
Механизм химической кастрации заключается в том, что в организм мужчины (с женщинами такое не работает, что вызывает законное возмущение сторонников равноправия) вводится препарат, блокирующий выработку тестостерона или подавляющий его действие. В идеале это даёт временную импотенцию, при которой человек не испытывает сексуального влечения, а эрекция попросту невозможна. Нечто вроде гормонального намордника: пока педофил его носит, то теоретически никого изнасиловать с применением своего полового органа он не может, да и не очень-то хочет. "Теоретически" – потому что одно из американских исследований показало, что каждый третий из мужчин, которым был введён гормональный препарат, сохранил способность к половому акту.
А исследователи Королевского психиатрического колледжа Австралии и Новой Зеландии в 2014 году заявили о том, что блокировка выработки тестостерона у насильников не приводит к предотвращению рецидива. Отмечались отдельные случаи повышения уровня агрессии у лиц, к которым применялся этот метод, что в дальнейшем может являться причиной совершения более жестоких преступлений.
Кроме того, педофилия – это не только насильственный половой акт с ребёнком. К числу типичных для педофила паттернов поведения относится разглядывание или ощупывание ребёнка, ощущение власти над ним, поэтому химическая кастрация используется как принудительная мера для педофилов-рецидивистов либо для тех, кто совершил тяжкое преступление на сексуальной почве по отношению к ребёнку.
Кое-где добровольное согласие на инъекции или таблетки помогает осуждённым сократить срок заключения, в Бельгии эти препараты даже внесены в медицинскую страховку. Многие считают это лазейкой в законодательстве: не все преступники чистосердечно раскаиваются, многие просто прекращают принимать таблетки, а эффект от уколов нейтрализуется инъекциями медроксипрогестерона. В любом случае, действие препарата – временное и полностью обратимое, то есть через несколько месяцев общество получает того же педофила, только с лишним весом и подпорченным здоровьем.
В тех странах, где подобная терапия применяется 30 и более лет, исследователи первоначально отмечали положительный эффект. Но позднее, по мере накопления опыта, учёные приходили к выводам, что отрицательных последствий намного больше, чем положительных, а медикаментозное подавление либидо может результативно повлиять на поведение педофила-рецидивиста (большинство из которых является носителями комплексных психосексуальных расстройств) только в сочетании с квалифицированной психологической и психиатрической помощью. Итак, в каких условиях химическая кастрация может реально сработать как мера пресечения?
- В случаях, когда вышедший на свободу педофил будет физически не способен осуществить половой акт с ребёнком на протяжении времени действия препарата (при условии, что он регулярно его принимает). Тут надо сказать, что процент рецидивистов среди педофилов сравнительно невысок.
- В составе комплексного лечения педофилии как сексуального расстройства. Если сравнивать с лечением наркомании, антиандрогенные препараты помогут подавить физическую зависимость, а вот избавляться от аспекта проблемы, связанного с психологией, психиатрией или органической патологией центральной нервной системы (то есть собственно от причин, приведших к отклонению), придётся как-то ещё.
- Как фактор устрашения для ещё не пойманных педофилов: "Вот попадёшься – и врачи превратят тебя в импотента!"
У извращенцев ещё есть время
Депутаты Сената пока не озвучили деталей относительно марки препарата, создания реабилитационных заведений и приблизительной стоимости процедур, сказали только, что из-за дороговизны проекта реализация закона состоится не ранее 2018 года. В мире стоимость процедуры может колебаться в зависимости от цен на препараты. Например, Эстония тратит на процедуру 10 000 евро, курс рассчитан на срок от полутора до трёх лет. В России до принятия закона антиандрогенная терапия использовалась в комплексном лечении психиатрических заболеваний, в том числе для подавления агрессии. На инъекции одному пациенту в месяц уходило от 4-5 (за более дешёвый препарат) до 6-9 (за более прогрессивный) тысяч рублей по ценам 2011 года. Говорили о частичном финансировании проекта из специального фонда, но детали от публики скрыты.
Интересно, что когда студентка юридического факультета из Казани Екатерина Дудко попыталась изучить российскую практику применения нового закона для исследовательской работы, у неё ничего не вышло: "Закон приняли, но применяется ли химическая кастрация, и как вообще сегодня работают с педофилами, выяснить не удалось – это закрытая информация. Зачастую мы слышим, что поймали педофила, но о его судьбе, какая работа с ним ведётся, никто не рассказывает". Тюрем с необходимыми для лечения условиями у северного соседа тоже пока нет, существует всего две больницы, в Орле и Москве, где антиандрогенная терапия входит в комбинированный метод лечения – наряду с психотропными средствами и психотерапией. Там химическую терапию трактуют как средство лечения, а не наказания, и преступников пытаются реабилитировать.
Как с этим будет у нас, пока неизвестно, но уже понятно, что из бюджета будут выделены немалые средства, даже если педофилов не будут пытаться вылечить, а просто блокировать уколом их половую функцию на некоторое время. А потом их придётся лечить от приобретённых в результате введения гормональных препаратов заболеваний – опять же, из бюджета.
"Если мы таким образом защитим жизнь хоть одного ребёнка, – сказала в кулуарах Сената секретарь комитета по международным отношениям, обороне и безопасности Бырганым Айтимова, – я думаю, что это стоит делать". И тут не поспоришь. Но детям нужно всё лучшее. Так почему эта дорогая и не самая эффективная мера обсуждается как единственная? Ведь в тех развитых странах, на которые мы равняемся, наряду с процедурой медикаментозной кастрации к осуждённым педофилам применяется целый комплекс мер: ведётся национальный электронный регистр педофилов, им запрещают селиться возле детских учреждений, они в обязательном порядке носят электронные браслеты, позволяющие отслеживать их местонахождение, над ними ужесточён контроль, с ними обязательно работают психиатры, а полицейских обучают методам контроля и выявления.
Но даже это не главное – в 90% случаев жертва знакома с насильником, поэтому проводятся уроки в школах, формируется общественное мнение, действуют центры профилактики преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних, горячие линии, куда ребёнок может позвонить, даже если один из родителей не желает или не может защитить его от насилия со стороны другого. Хочется верить, что до 2018 года сенаторы изучат вопрос более детально и смогут предложить нам что-то, что действительно позволит казахстанцам меньше беспокоиться за безопасность своих детей.
