"Об асфальт ударился". Что случилось с мальчиком из приёмной семьи в Каратау

4 августа журналистам и блогерам поступило сообщение о жестоком обращении с 10-летним мальчиком в приёмной семье, живущей в городе Каратау Жамбылской области. Авторы утверждали, что "мальчика морили голодом, избивали, закрывали в темноте без еды и воды". Ребёнок выпал из окна второго этажа и "два-три дня пролежал в палисаднике соседнего дома" с переломами руки и ноги.

Корреспонденты Informburo.kz выехали на место происшествия, чтобы выяснить, что же произошло на самом деле.

Мальчик весь день пролежал с переломами возле дома

4 августа, получив тревожное сообщение, корреспондент Informburo.kz связалась с классной руководительницей мальчика Оксаной Казавис. Она рассказала, что в 7 утра 1 августа ей позвонил опекун ребёнка Валерий Рихтер, который сообщил о пропаже Данила.

"Это позже стало известно, что он выпал из окна, сломал руку, ногу, смог переползти через дорогу и лечь в палисаднике напротив своего дома. Там он лежал весь день", – рассказала нам по телефону Оксана Казавис.

Ребёнка нашёл в тот же день около шести вечера хозяин огорода, которого в городе зовут Толеген-ага. Он рассказал нам подробности.

"Невестка попросила набрать болгарского перца. Смотрю, сидит мальчик возле душа. У него на лице кровь. Он ел помидор, другой помидор возле него был. Весь измазанный. Я говорю на казахском: "Что сидишь?". Я не знал, что ребёнок потерялся. Он говорит: "Я русский". Не понимал меня. Я побежал в соседний магазин, сообщил про мальчика, потом приехала "скорая" и все остальные", – рассказал о событиях того дня Толеген Алшерип.

В процессе поисков, пока Данила ещё не нашли, классная руководительница услышала от соседей не самые хорошие отзывы о семье Рихтер.

"Соседи мне стали рассказывать, что на мальчика постоянно кричали, он всегда был наказан, запирали его в соседней квартире (у семьи есть вторая квартира по соседству. – Авт.)", – сказала учительница.

По её словам, когда нашли мальчика, приёмные родители не поехали с ним в больницу.

"Когда его увезли на скорой помощи, я спросила у его матери: "Что теперь будет?". Она сказала, что, скорее всего, его заберут (у приёмной семьи. – Авт.), но ей не жалко, что ребёнок невоспитанный, что всё плохое, что родная мать знала, в нём и воспитала. Помимо него в семье есть две девочки – родные сёстры мальчика. Их взяли на воспитание раньше. И они говорили, что их заставили мальчика взять. Разве сейчас можно кого-то заставить взять приёмного ребёнка?" – удивлялась Оксана Казавис.

Когда мальчика нашли и отвезли в больницу, классная руководительница подключила к помощи родительский комитет. Ребёнку купили одежду, родители одноклассников по очереди приносили обед и ужин. Опекунов в первый день, по её словам, не было, поэтому Данилу помогали чужие люди.

Она рассказала, что мальчик проучился в её классе всего две недели, потом наступил карантин. До этого он учился в другой школе. За это время хорошо узнать эту семью Оксане Казавис не удалось.

"Ребёнок отзывчивый, добрый, он показал себя хорошо. Но я заметила, что в столовой еду он ел очень жадно. Одной рукой запихивал хлеб, а второй уже ложку подносит. Мало кто из детей так ест", – отметила она.

Мы договорились встретиться с учительницей в Каратау. Однако час спустя она перезвонила и отказалась встречаться, никак это не объяснив. Давление со стороны руководства школы и отдела образования, которому подчиняются органы опеки, Оксана Казавис отрицала. Но позже в Каратау она всё же согласилась встретиться с журналистами и в личном интервью подтвердила всё сказанное ею по телефону.

У органов опеки не было претензий к семье Рихтер

Опекуны мальчика – супруги Валерий и Наталья Рихтер. У семьи не было детей, поэтому в 2013 году они взяли двух девочек-сестёр (2008 и 2009 годов рождения) из детдома. Сначала оформили патронатное воспитание, позже – опекунство, а в 2016 году собрались удочерить. Но за пару месяцев до этого в детдом попал и родной брат девочек – Данил.

По информации руководителя отдела образования Таласского района Кульшат Кожатаевой, родная мать этих детей вела неблагополучный образ жизни. Сначала её лишили родительских прав на девочек, а позже органы опеки отобрали сына. По закону разделять родных братьев и сестёр нельзя, поэтому семья Рихтер в 2018 году оформила опеку и над мальчиком.

Ни органы опеки, ни отдел образования не замечали тревожных сигналов в отношении этой семьи, утверждает Кульшат Кожатаева, которая последний год живёт с ними в одном подъезде. Валерий и Наталья Рихтер состоят в местном немецком сообществе, часто организовывают праздники и досуг для детей. В тот вечер, по её словам, она не слышала подозрительного шума и криков. Всё было спокойно. И в целом об этой семье женщина отзывается хорошо.

"У нас двухэтажный дом, семья Рихтер живёт этажом выше меня. Местные органы опеки посещают семью четыре раза в год. У них трёхкомнатная квартира. Я сама лично посещала их два раза, до того как стала их соседкой. Я ничего не видела (плохого. – Авт.). Мама за дочерьми хорошо смотрит, и за сыном, у них изолированные комнаты. Девочки – отдельно, сын – отдельно. Я не считаю (что обращались с детьми жестоко. – Авт.). Может, со стороны матери чуть-чуть жёсткость была, но со стороны отца такого не может быть", – уверена руководитель отдела образования.

По её словам, требования к детям в отношении учёбы у Рихтеров строгие, и все трое учились отлично. Вечером накануне инцидента в семье был разговор о подготовке к школе. От Данила потребовали быть более усидчивым и выучить таблицу умножения.

"Ребёнок очень подвижный, но умный. Ночью у них всё было спокойно. По словам мамы, они делали уроки, разбирали таблицу умножения. И, возможно, были ссоры", – не исключает Кульшат Кожатаева.

Руководитель отдела образования пыталась защищать опекунов. Она предупредила: если соседи будут рассказывать о фактах насилия в семье, то, возможно, они наговаривают, так как недолюбливают Рихтеров за их стремление к порядку и тишине во дворе.

"Когда я делала ремонт в прошлом году, после 22.00 они не разрешали шуметь, категорически запрещали. У них был строгий режим. Их постоянные упрёки соседей раздражали. Особенно летом – допоздна сидим на лавочке, дети играют допоздна. Они делали замечания соседям. Вызывали иногда полицию. Возможно, из-за этого у них с соседями проблемы", – предположила она.

То, что она, возможно, пытается выгораживать опекунов (так как возможное тяжёлое положение ребёнка в приёмной семье может быть следствием недоработки органов опеки) Кульшат Кожатаева отрицает. Так же, как и любое давление на классного руководителя.

"Давления никакого не было. Я что видела и слышала – всё вам открыто говорю. Я не боюсь потерять работу. Сейчас важнее всего ребёнок. Я говорила с мальчиком: "Может, тебе плохо? Может, тебя никто не любит? Мы заберём тебя обратно", а он говорил: "Нет, я сам упал". И нашим психологам, и мне говорил", – утверждает Кожатаева.

"Все думают, что мы тут, в Таласском районе – изверги. Да, они (родители. – Авт.) не уследили, может, нагрубили как-то. Мать написала объяснительную. Ребёнок сказал, что просто смотрел в окно и выпал, а потом побоялся вернуться. Он рано встал в тот день. Это слова ребёнка. Я тоже не знаю правды. После окончания следствия будет ясно, кто прав, а кто нет", – заявила в интервью журналистам Informburo.kz представитель органа опеки Молдир Романова.

"Говорил, что мать запирает в комнате и не даёт еды и воды"

Однако следователи услышали от ребёнка жалобы на приёмную мать. Полиция начала досудебное расследование по статье 141, часть 1, – "Ненадлежащее исполнение обязанностей по обеспечению жизни и здоровья малолетнего ребёнка".

"Ребёнок допрошен полицейскими. Сказал, что с приёмным отцом хорошие отношения. Были жалобы в адрес матери. Жаловался, что мать наказывает, если он проказничает или не делает уроки. Как он говорил, запирает в комнате и не даёт еды или воды с утра до вечера. И не выпускали на улицу. Сейчас мы проводим проверку доводов ребёнка и доводов в социальных сетях. И только потом примем окончательное процессуальное решение", – прокомментировала заместитель начальника отдела полиции Таласского района Самал Жуманбаева.

После того как Данила выпишут из больницы, по медицинским документам будет проведена судебная экспертиза. Срок досудебного расследования – два месяца.

"Мы уже большую работу провели, допрошены все жители, педагогический состав. Осталась судмедэкспертиза и психолого-психиатрическая экспертиза в отношении малолетнего ребёнка", – сказала она.

На вопрос: "Что говорят соседи?" добавила: "Кто-то отзывается негативно, кто-то положительно, сейчас двоякое (ощущение. – Авт.)".

Мальчику провели операцию на бедре

4 августа мальчика перевезли в областную больницу. До этого он находился в Таласской ЦРБ. По словам врача-хирурга Абдугафора Бобохонова, ребёнок поступил с травмами средней степени тяжести: сотрясение мозга, закрытый перелом шейки бедра, закрытый перелом лучезапястного сустава. Его перевезли в Тараз, потому что в Каратау нет детского хирурга.

"Когда его привезли, на месте уже были сотрудники полиции, прокуратура, фельдшер. При мне в приёмном покое ребёнок сказал полицейским, что его обижает мать. Сказал, что его никто не толкал, он упал нечаянно сам. В первый день я родителей не видел, на следующий день увидел отца. Ребёнок был активным, разговорчивым, отвечал на все вопросы по поводу состояния", – рассказал врач.

Операция на бедро в Таразе прошла успешно. Её провели без разреза через проколы. По словам главного врача Жамбылской областной многопрофильной детской больницы Азата Сатжанова, полученные травмы не должны повлиять в будущем на качество жизни мальчика.

"Его могут выписать из стационара уже через пять-семь дней. Сейчас он находится в отделении травматологии и ортопедии. За ним ухаживает приёмный отец", – сказал Азат Сатжанов.

"Многие даже не знали, что у них был приёмный сын"

Мы опросили соседей, которые проживают в этом и соседних домах. В это время сотрудники акимата Таласского района не отходили от журналистов.

"Я давно их знаю. Мальчика они взяли. Я видела его один раз на улице. Они его не выпускают. У девочек я спрашиваю: "Где мальчик?", у них он всегда наказан. А девочки гуляют постоянно на улице, но родители всегда рядом стоят. С подругой мы каждый вечер по улице Маметовой гуляем и его часто видим в окне. Он стоит, смотрит в окно с такими глазками. У меня аж мурашки", – рассказала девушка из соседнего дома Галина Махамбетова.

Криков и шума побоев она не слышала, но отметила, что он настолько редко появлялся на улице, что многие соседи даже не знают, что в этой семье есть мальчик.

Другая соседка Арай Торгаева также очень редко видела мальчика.

"Выходят только девочки, и то родители ходят с ними рядом, как будто боясь, что они скажут что-то лишнее. Моя мама жила рядом с ними, они не то что ругают, они бьют этих детей. У них рядом есть квартира, куда они их заводят. Но я не знаю, к кому именно направлена агрессия, только к мальчику или ко всем. Мама у них очень странная, слышен только её крик, отец сдержанный. В тот день мой сын видел лицо мальчика, когда его нашли, оно было в крови. Раз отдали на опекунство, органы опеки ведь должны проверять. Страшно, что с ребёнком такое происходит", – сказала Арай Торгаева.

Стоявшая с ней рядом Айсулу Торгаева добавила, что 1 августа – в день пропажи мальчика – в 9.30 соседи видели, что приёмная мама возвращалась с базара. У подъезда уже ждала полиция.

"Полицейский спросил у неё: "Как ребёнок мог пропасть, если он вообще не знает Каратау?". Я удивлена, что его искали весь день, а он был в огороде соседнего дома", – сказала женщина.

Другая соседка, представившаяся Гульмирой, живёт в одном подъезде с семьёй Рихтер. Она рассказала, что семья утихомирилась после переезда к ним руководителя отдела образования Кульшат Кожатаевой.

"Они мальчика не выпускают. Он постоянно заперт. А девочки на выходных с родителями ходят на базар. В ночь, когда случился инцидент, я ничего не слышала. Но мои дети слышали, что ночью у них была ругань", – сказала женщина.

Соседка, которая не захотела представляться, сказала, что в последний раз мальчика видела в прошлом году. О жестоком обращении к мальчику сказала и местная детвора.

"Мама и папа его били. Мы всё знаем, но стесняемся говорить. Его запирали в комнате и не давали еду. Мы знаем, у них же есть соседи. Они слышат, как его постоянно ругают и бьют. Мы играли с его сёстрами, но их мама сказала нам не приходить в их двор, а играть у себя", – сказали девочки, играющие во дворе соседней двухэтажки.

Мама одноклассников мальчика Светлана Железняк рассказала по телефону, что её дети посещали кружки, которые организовывал Валерий Рихтер. О существовании приёмного сына узнала только после инцидента.

"Я узнала о ситуации, когда начались поиски ребёнка. Потом мне написали, что его нашли, отвезли в больницу, кто может, отправьте на такой-то счёт деньги. Писали, что родители не посещают два дня. Мы с другими родителями составили график посещения. Если бы всё было хорошо, ну неужели бы чужие родители лезли, куда им не надо? Они видели, что ребёнок был никому не нужен. Фото (которое распространилось в соцсетях. – Авт.) делала не я, оно было в чате", – сказала Светлана Железняк.

По её словам, супруги Рихтер сейчас обвиняют Светлану во лжи и оскорблениях.

"Они говорят, что я к ним домой приходила и оскорбляла. Я недавно болела пневмонией, мне врачи жизнь спасли, я не в состоянии куда-то выходить. Я и не знаю, где они живут", – добавила женщина.

"Он был предоставлен сам себе, а мы его посадили за уроки"

Супруги Рихтер категорически отрицают все обвинения в их адрес по поводу жестокого обращения с мальчиком. Накануне падения из окна, по словам Натальи Рихтер, в семье был серьёзный разговор по поводу учёбы.

"Мы просто поругали его за то, что он не хочет учить таблицу умножения. Школа же скоро. Не поругали, просто разговор у нас был. Девочки и он сидели. Я сказала: "Данил, ты уже два года учишь таблицу умножения, никак не можешь выучить". Ему, видать, не понравилось, обиделся просто. Больше разговора не было", – сказала Наталья Рихтер.

Она призналась, что новость о том, что у девочек, которых решились удочерить, есть брат, стала для семьи сюрпризом.

"Конечно, было ошеломление. Представьте: хотели двоих, а тут сразу трое. Мы согласились. Ради девочек я готова хоть на это. Мы не против него были. И видите, как получилось, и столько гадости всякой теперь", – сказала она.

По её словам, они с мужем души не чают в своих приёмных детях. Но отметила, что у мальчика есть тяга к бродяжничеству.

"С ним первый месяц было всё прекрасно. Потом он начал немножко показывать свой характер. Ему хотелось свободы. Он бегать хотел везде по городу. Мама у него наркоманка и пьяница. Её лишили родительских прав. Он с ней был свободен. И полностью был предоставлен сам себе. Он хотел прежней жизни. А мы его посадили за уроки. И ему это, видать, не нравилось", – сказала она.

Она опровергла информацию, что мальчика запирали в соседней квартире, не давали есть и пить и не отпускали гулять.

"В той квартире у нас муж ремонт делает, у нас там склад. Дети туда свободно могут заходить, брать книжки. Поэтому его соседи и видели в окне. Он всегда есть хотел, всегда худой. Такое, наверное, телосложение, или энергии в нём много", – сказала она.

Наталья Рихтер также утверждает: она не говорила о том, что не расстроится, если заберут мальчика. Она отметила, что отношения с соседями у семьи "всякие".

Её супруг Валерий Рихтер рассказал, что приёмных детей взяли, потому что своих не мог иметь. Обвинения в том, что они били мальчика, Валерий назвал чушью.

"Это всё глупости. Не было такого никогда. Наказываем только тем, что мультики не даём посмотреть. Не кричали и не били, у меня такой принцип. Наталья тоже не била, хоть она и немного жестока, но никогда ребёнка не ударит. Насчёт таблицы умножения. Она его там это... В тот вечер я заканчивал ремонт дома. Сантехнику переделывал. Они помылись, пошли отдыхать. Я утром обнаружил, что он пропал", – сказал Валерий Рихтер.

На улицу дети выходят редко, потому что на лестничной площадке им постелили ковёр, где они играют, едят арбузы и дыни. Так сказал Валерий Рихтер.

"Из органов опеки приходили почти каждую неделю (ранее нам сказали, что четыре раза в год. – Авт.). Я спрашивал его: "Почему он не позвал меня, когда упал?". Он сказал, что боялся, что я буду ругаться. А я ему говорю: "Ты что, я бы сразу пришёл на помощь!" – заверил опекун.

В ответах на вопрос, почему родители не поехали с мальчиком в "скорой" и не посещали его первый день, было много несостыковок. С Натальей и Валерием мы разговаривали в разные дни, и на этот вопрос они ответили по-разному. По словам Натальи, им не разрешили поехать за мальчиком, также как и посещать его первые дни. Мы связались с фельдшером, который забирал мальчика, тот ответил, что никому не запрещал ехать с мальчиком. Также врачи и полицейские не подтвердили то, что запрещали посещать опекунам ребёнка в больнице после госпитализации.

Валерий утверждает, что ему запретили ехать с приёмным сыном сотрудники полиции. Но он поехал следом за машиной скорой помощи. Мы уточнили в полиции, запрещали ли приёмным родителям ехать за сыном в больницу. Подполковник Самал Жуманбаева уточнила, что никто не запрещал родителям этого делать. То, что Валерий Рихтер поехал вслед за ребёнком, утверждала и руководитель отдела образования. Лечащий врач ребёнка говорил, что отца увидел только на второй день. .

Супруги Рихтер планируют бороться за своих приёмных детей и призвать к ответу тех, кто их обвиняет в жестоком обращении. Они оба упомянули Светлану Железняк.

"Валера сказал, что обязательно будем подавать в суд за враньё. И обязательно будем добиваться возвращения детей", – сказала Наталья Рихтер.

После нашего разговора с Валерием Рихтером в Таразе ему позвонила представитель органа опеки Молдир Романова. Мужчина при нас отчитался, как прошло интервью и о чём говорил с журналистами.

"Скучаю по всей семье"

Нам удалось попасть в палату к Данилу в Таразской больнице, с условием, что его не будут фотографировать и снимать на видео. В присутствии опекуна Валерия Рихтера мы задали ему несколько вопросов, По словам мальчика, он чувствует себя нормально. Он рассказал, как упал со второго этажа.

"Утром проснулся, темновато было. Смотрел на улицу, там у нас есть дорога, много машин стоит. Я смотрел и в стороне увидел мигание, резко вперёд наклонился и упал. Об асфальт ударился", – рассказал Данил.

Мы спросили его, где он любит гулять больше всего.

"Любимое место – дорога, но туда не выходим. Ходим иногда в детский городок. Остальное время играем во дворе перед домом", – ответил мальчик.

На вопрос, есть ли у него друзья во дворе, он упомянул друга-одноклассника, который живёт на другой улице.

– По кому ты скучаешь больше всех?

– Я по всей семье скучаю.

– А по маме?

– Да.

Троих детей на время следствия определили в Центр для детей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Данила направят туда после выписки, а двух девочек – после того, как будет готов их результат ПЦР-теста на Covid-19.

В Каратау находится рабочая группа из Тараза. "Они посмотрели состояние семьи, беседовали с родными сёстрами, классным руководителем. Условия в семье нормальные, сёстры привязаны к брату и к родителям", – сообщил заместитель руководителя управления образования акимата Жамбылской Талгат Жамалов

Сейчас за мальчиком закрепили психолога, который будет его посещать и работать с ним, чтобы установить у него наличие психологических травм. Что будет дальше, решит следствие.