Место в Санкт-Петербурге, где казахстанцев не считают чужими

В конце прошлого года в Санкт-Петербурге прошла уникальная научная конференция "Российские гималайские исследования: вчера, сегодня, завтра", в которой "засветились" и казахстанцы.

Это был первый в России форум с подобной тематикой. Подготовил и провёл конференцию Центр гималайских исследований при Санкт-Петербургском союзе учёных, а поддержало – Русское географическое общество, на три дня предоставившее свой знаменитый Большой зал для пленарных заседаний и дискуссий.

Организаторам (в первую очередь – главному инициатору и вдохновителю, зоологу Льву Боркину) удалось собрать вместе большинство исследователей, занимающихся Гималаями в России. Именно исследователей – несмотря на свою ярко выраженную междисциплинарность конференция с самого начала постаралась максимально дистанцироваться от многочисленных и навязчивых эзотериков, доморощенных гуру, лам, магов и волшебников, в изобилии порождаемых "гималайской тягой". Геологи, географы, зоологи, ботаники, философы, языковеды, востоковеды – состав участников и без того был достаточно пёстрым и интересным.

Гималаями, в отличие от Тибета, русские исследователи исторически занимались эпизодически: сказывалось отчаянное сопротивление британцев с их перманентно-параноидальным пунктиком по поводу российской угрозы Индии. Но интерес к региону всё равно был велик и многие знаменитые путешественники из России пытались добраться до него "с заднего двора", через Тибет. И интерес сохранился – это показала как сама конференция, так и научный сборник, в который вошли многие доклады участников (он имеется в крупнейших библиотеках Алматы и доступен в электронном виде.)

Для казахстанцев имеет интерес то, что издан сборник был благодаря поддержке доктора философских наук Андрея Голубева – директора общественного фонда "Евразийский союз учёных" из Уральска.

А единственным иностранным докладчиком, выступившим вживую с трибуны конференции, был ещё один казахстанец – автор этих строк. Я представил на конференции некоторые выводы работы, которой увлекаюсь последние годы – мой доклад назывался "Змеиный культ Большой Долины Катманду: наблюдения, поиски и попытка реконструкции".

Нужно сказать, что штаб-квартира Русского географического общества (в переулке Гривцова, 10) – то место Санкт-Петербурга, которое давно и напрямую связывает Казахстан с Россией, а через неё и с остальным миром. Главную лестницу этого знакового для истории науки особняка занимает портретная галерея выдающихся деятелей российской географии и знаменитых путешественников-россиян. Семёнов-Тянь-Шанский, Пржевальский, Литке, Миклухо-Маклай, Мушкетов, Берг, Обручев – не нуждаются в представлении образованному читателю. И чуть ли не большинство из тех, кто смотрит на нас сегодня с этих парадных портретов, развешанных вдоль знаменитой лестницы – работали на просторах современного Казахстана или проходили через него в своих экспедициях.

Но для нас особую ценность представляют два "казахстанца", два однокашника и друга, которые, несмотря на огромную разницу в судьбах, были удостоены чести находиться в этом ряду – Чокан Валиханов и Григорий Потанин. Мало какие суверенные страны, образовавшиеся на руинах советской империи, могут похвастаться таким представительством в ряду "бессмертных" РГО.

Но это не единственный пример нашего присутствия в святая святых русской географии. Искушённые знают, что все три этажа особняка буквально прошиты незримыми нитями, связующими штаб-квартиру РГО в Санкт-Петербурге с просторами Казахстана. Не побоюсь предположить, что здесь, в 10-м доме по переулку Гривцова, находится то место Санкт-Петербурга, ближе которого к Казахстану на Невских берегах не сыскать! В конце концов именно благодаря своему знаменитому путешествию в Семиречье великий Семёнов получил бессмертное окончание к своей фамилии и стал Тянь-Шанским! Именно авторитет Семёнова-Тянь-Шанского, который кроме науки занимался ещё и государственной деятельностью, позволил обществу обзавестись таким роскошным помещением!

Наверху, на третьем этаже, в неизменности сохраняется исторический зал заседаний президиума Общества. Сюда невозможно входить без внутреннего трепета, памятуя о том, сколько путешествий начинались и завершались за зелёным сукном длинного стола (и – каких путешествий!). Здесь особенно ясно осознаёшь величие географических титанов позапрошлого века. Тех, кто действовал не через туроператоров, а уходил в не обозначенную на картах неизвестность на свой страх и риск. Родина годами не получала сведений об экспедициях. Бывало, что ушедших "хоронили", опираясь на ложные или непроверенные сведения, но – преждевременно. Зато когда они возвращались, их ждали встречи, сопоставимые по размаху и накалу со встречами век спустя первых космонавтов!

Здесь же, на третьем этаже, расположен небольшой музей, в котором собраны предметы, привезённые членами общества со всех концов света в дар родному дому. А чуть дальше – Большой зал, в который, однако, невозможно было протолкнуться в те моменты, когда тут встречали очередного триумфатора, вернувшегося из-за границ какого-нибудь географического "пятна", которое ещё вчера считалось девственно белым. Заседания и конференции (вроде той, с которой я начал сегодняшний разговор) проходят тут до сих пор.

А рядом ещё и архив, где сберегаются дневники, зарисовки, фотографии, результаты полевых исследований классиков. Многое из этого богатства до сих пор дожидается своей обработки и публикаций. Несмотря на то, что авторов давно уже нет в живых. Не все путешественники прошлого отличались усидчивостью, многие настолько отвыкали в своих многолетних странствованиях от условностей цивилизованной жизни, что начинали тяготиться ею, едва оказавшись дома. И отправлялись в новый путь, толком не успев перездороваться со всеми знакомцами.

Так, хранимый тут "Тянь-Шанский дневник" самого Семёнова-Тянь-Шанского, ставший классикой географической литературы, был опубликован уже в советское время, через четыре десятилетия после смерти автора. И многое ещё ждёт своего часа – отличие всего этого ценнейшего научного наследия от шелестящей беллетристики в том, что интерес к нему с годами только усиливается.

В архиве, покопавшись, можно запросто найти неопубликованный автограф Чокана Валиханова или Григория Потанина. Или полистать неизданные листы альбома Павла Кошарова – томского рисовальщика, сопровождавшего Семёнова в Тянь-Шань. Те его работы, которые ныне кочуют из издания в издание (к примеру, первый вид поселения Верное) – лишь малая кроха всего, что изобразил на своих путевых листах этот плодовитый художник-путешественник.

Невеликий внешне наружный фасад здания не предполагает обширных внутренних помещений общества. Между тем тут находится одно из самых больших географических книгохранилищ мира. И эта библиотека включает не только книги, но и огромные атласы, глобусы, портреты и бюсты великих землепроходцев, вещи, привезённые ими из дальних стран и подаренные любимой читальне. Ведь библиотека – то самое место, откуда, по большому счёту, начинались и где заканчивались все серьёзные экспедиции общества. (А несерьёзных я и не припомню).

Здесь, под солидными старинными переплётами, отсвечивающими тусклым золотом букв, сконцентрированы и суммированы результаты тысяч географических предприятий, связанных как с Русским географическим обществом, так и с другими подобными заведениями мира. Тяжёлые тома пьянят сладковатым ароматом книжной пыли и острым предвкушением открытий. Стоит приоткрыть любой – и тебя тут же атакуют вырвавшиеся на волю с пожелтевших страниц стремительные ветры странствий, пряные ароматы тропических цветов, скрип корабельных снастей, крики неведомых зверей, чарующее пение мёртвых барханов, жадное чавканье тропических болот и… бог весть что ещё!

Стиль классиков практической географии предполагал годы многотрудных путей и годы обработки результатов. Итоги экспедиций общество публиковало в своих известиях и записках. И когда перелистываешь эти произведения старой полиграфии, то невольно задаёшься вопросом: что отняло у автора больше сил и времени – многолетние скитания вдали от цивилизации или написание таких фолиантов?

Так, результатом комплексной Аральской экспедиции Л.С. Берга, много лет исследовавшей ещё не почившее море в начале XX века, стал многотомный отчёт, выпускавшийся в Ташкенте (там работало одно из самых активных отделений РГО – Туркестанское). Не отчёт – шедевр! Мало где все эти тома сохранились полностью. Но здесь – да. И мы можем видеть в них Аральское море таким, каким оно было. Когда ещё было!

Русское географическое общество, в знаменитом особняке которого поддерживаются исторические интерьеры, просто пронизано романтикой первопроходцев. Тутошняя мебель, перекочевавшая вместе с обществом из прошлых "квартир", сохраняет тепло тех великих странников, которые давно растворились в своём последнем маршруте. А книги в знаменитое хранилище (полмиллиона томов!) вообще перешли из личных собраний многих именитых членов общества.

Примечательно, что и ныне эти помещения продолжают жить своей заповеданной жизнью. Яркий тому пример – Большой зал, в котором ныне работает лекторий имени Шокальского и собираются члены общества для обмена сообщениями и отчётами об очередных экспедициях и новых научных трудах.

И тема Казахстана присутствует на этих встречах регулярно. Это я знаю не понаслышке – мне неоднократно доводилось принимать участие в заседаниях различных комиссий и работе лектория. И даже самому выступать с сообщениями с трибуны общества. Я говорил о родном Казахстане и встречал неизменный сочувственный интерес россиян. История этого места такова, что интерес этот просто предопределён ею.