"Люди видят технику и выходят драться с монтажной бригадой". Что такое радиофобия и насколько она развита в Казахстане?

В последние три года радиофобия набирает обороты в Казахстане. В компании Beeline Казахстан рассказали, что ежегодно демонтируют до сотни своих базовых станций из-за того, что антенны, которые раньше стояли, работали и никому не мешали, становятся для кого-то предметом волнения и беспокойства. Виновата в этом радиофобия, которая, как выясняется, довольно распространена в стране. 

Как проявляется радиофобия на практике?

По данным сотового оператора Beeline Казахстан, за последние два года из-за радиофобии только в Алматы возникли проблемы в 20 точках, где расположены базовые станции компании, в том числе в Gagarin Park, Lake Town, "Сезам", "Атамекен" и Centreal Avenue. Из них восемь станций компании пришлось демонтировать. Ещё в 12 случаях сотовый оператор был вынужден искать новые позиции для строительства.  

Ещё один арендодатель из-за страха перед излучением попросил убрать всё оборудование со своей территории на улице Отегенова в Бостандыкском районе. В ближайшие дни без связи может частично остаться жилой район выше Парка имени Первого Президента Республики Казахстан.

Сейчас местные жители не дают компании Beeline установить базовую станцию в Бурундае. Как рассказывает представитель сотового оператора, "люди видят технику и практически выходят драться с монтажной бригадой". 

Аналогичная ситуация в Нур-Султане. За последнее время пришлось демонтировать пять базовых станций.

"Люди просто приходили и требовали убрать оборудование из-за радиофобии,– говорит технический директор Beeline Казахстан Олег Снимщиков.

В других регионах ситуация не лучше. Так, в Усть-Каменогорске около 100 жителей новостроек подали жалобу на оператора связи с просьбой не ставить базовые станции возле их домов. Из-за них связи и интернета фактически нет у шести жилых районов, включая район Центрального рынка и Драматического театра.

"Иногда доходит до смешного. Сначала к нам приходят жильцы и требуют убрать станцию из-за радиофобии. Но когда мы её демонтируем, они же начинают жаловаться на плохую связь и интернет. При этом люди действительно не видят взаимосвязи", – отмечает Олег Снимщиков.

Летом прошлого года в СМИ появилась информация о том, что "процент демонтажа станций из-за радиофобии населения у двух мобильных операторов, входящих в группу компаний АО "Казахтелеком", достаточно высок и близится к 20%".

Жалобы от радиофобов поступают постоянно из разных регионов страны. Больше всего одиночных жалоб, но иногда жители объединяются и подают коллективные. 

Радиофобы VS сотовые операторы. Что говорит закон?

Когда накал страстей достигает своего апогея, то демонтаж оборудования за свой счёт проводит оператор связи. Почему это всё же происходит?

Ещё во время строительства базовой станции оператор связи получает все разрешительные документы. Проходит проверки Государственной радиочастотной службы, санитарно-эпидемиологической службы, акимата, заключает договор на аренду земли и так далее.

Когда все разрешения получены, проверки пройдены и никаких нарушений нет, обязать оператора связи демонтировать станцию, с точки зрения закона, можно только, если за это выступит ⅔ от общего числа собственников. Но обычно радиофобы идут другим путём. 

"Как правило, радиофобы начинают преследовать арендодателя – человека, на чьей земле установлена станция. В ход идут угрозы, бойкот, а иногда даже порча имущества. В итоге арендодатель сам приходит к оператору связи и просит убрать оборудование – он имеет на это право. Жители остаются без связи и интернета, а оператору связи приходится сначала демонтировать станцию, а потом строить новую в другом месте", – рассказывает технический директор Beeline Казахстан. 

На установку одной станции связи, по данным компании Beeline Казахстан, уходит от 6 до 9 месяцев. Это большая работа: поиск локации, сложные математические расчёты планировщиков, переговоры с владельцем земли, инструментальные замеры, получение разрешений от всех контролирующих органов.

"Документы и проверки – один из самых сложных этапов. Нам необходимо получить согласие жильцов, заключение экспертизы электромагнитной совместимости, санитарно-эпидемиологическое заключение, документы для легализации позиции и так далее. При этом мы в среднем инвестируем в покупку оборудования и установку станции около 42 млн тенге, проводим монтаж и высотные работы – и всё это зря", – говорит о последствиях радиофобии для бизнеса сотовых операторов Олег Снимщиков. 

Базовые станции и излучение. Есть ли вред?

В соцсетях и мессенджерах можно встретить много информации о том, что вышки сотовой связи имеют вредное излучение, негативно сказывающееся на здоровье, распространяют коронавирус, зомбируют и массово чипируют людей, заодно делая население подконтрольным мировому правительству. Это распространённые мифы, некоторым из которых больше 100 лет. 

Например, в 1918 году произошла вспышка свиного гриппа – тогда диванные конспирологи связали её с появлением радио.  Вспышку SARS в 2003 году они объяснили внедрением 3G, вспышку свиного гриппа в 2009 году – внедрением 4G. Как только появилось 5G – всё началось заново. 

Но ни в одном из случаев более чем за 100 лет существования мифов научных подтверждений взаимосвязи между технологическим прогрессом и болезнями не нашлось. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) даже выпустила бюллетень, где подробно описывает принцип работы оборудования связи и его влияние на организм человека.

Вердикт ВОЗ: "Проведённые исследования не содержат никаких указаний на то, что наличие в окружающей среде радиочастотных полей, например от базовых станций, повышает риск рака или иных заболеваний". 

Совет по вопросам здравоохранения Нидерландов ещё 2010 году выяснил, что "даже если ребёнок часто подвергается воздействию электромагнитных полей радиоизлучения, доказательств их отрицательного влияния на развитие и функционирование его мозга не найдено".

По мнению Международной комиссии по защите от неионизирующего излучения, "в научной литературе, опубликованной с момента выхода в свет рекомендаций 1998 года, не приводится никаких доказательств отрицательного влияния радиосигналов, если уровень последних не выходит за установленные пределы, поэтому необходимости в немедленном пересмотре рекомендаций по ограничению воздействия высокочастотных электромагнитных полей нет".

Проводились и независимые исследования. Например, независимая экспертная группа по электромагнитным полям из Швеции в 2013 году сообщила: "Последние исследования в сфере влияния передатчиков проводились с применением усовершенствованного проектирования и в основном были направлены на изучение раковых заболеваний и их симптомов. Полученные результаты не выявили риска для здоровья населения в связи с воздействием радиочастотных электромагнитных полей, источниками которых являются базовые станции мобильной связи, ТВ- и радиопередатчики, а также беспроводные локальные сети передачи данных, установленные в жилых домах и школах".

Излучение от вышки сотовой связи не превышает излучение от микроволновой печи, телефона или радиостанции. Например, микроволновая печь выдаёт около 120 ватт радиоизлучения, мощность телевизора – минимум 60 ватт, средняя мощность передатчика на базовой станции – около 20-30 ватт, а их максимальная мощность – 46 ватт.

Сейчас появился новый миф о том, что станции связи распространяют Covid-19. Это очевидный фейк. ВОЗ даже пришлось объяснить, что вирусы не переносятся с радиосигналом или по волнам мобильной связи. Эпидемия Covid-19 распространяется во многих странах, где нет не только 5G, но даже 4G и 3G. Людей, страдающих радиофобией, информируют, что Covid-19 передаётся воздушно-капельным путём, то есть когда в дыхательные пути здорового человека попадают капли, выделяемые из дыхательных путей больного, например при кашле, чихании или при общении, поэтому во многих странах был введён масочный режим. 

Помимо строгих проверок при установке станций в Казахстане действуют очень жёсткие нормы электромагнитного излучения для элементов сети мобильной связи. Эти показатели в 10-20 раз более жёсткие, чем в странах Европы и США. Операторы связи соблюдают их в обязательном порядке. Так, в Казахстане норма допустимого электромагнитного излучения составляет 10 мкВт/см², в скандинавских странах эта же норма – 100 мкВт/см², США – 200 мкВт/см². 

Почему радиофобия набирает обороты?

Консультант технологической группы KPMG в ЦА Бахтияр Рахматуллаев напоминает, что к любым новшествам, особенно тем, которые призваны кардинально поменять жизнь человека, люди чаще всего относятся со скепсисом.

В своё время некоторые упорно отвергали телевизор, смартфон, автомобиль и персональный компьютер. Учитывая скорость технологических изменений сегодня и большую подверженность людей к всевозможным угрозам и стрессу, особенно в ковидную эпоху, многие видят во всевозможных новых приспособлениях риск для привычного образа жизни.

"С возникновением коронавируса и без того волатильный мир стал ещё более непредсказуемым и опасным. Поэтому стали популярными идеи и теории, которые, апеллируя к базовым человеческим эмоциям, объясняют сложившуюся сложную картину мира максимально просто, складно и показывая пальцем на того, кто во всём этом виноват. Начала действовать моральная паника, имеющая сильную мобилизационную функцию. В таких условиях влияние имеет тот, кто взывает к эмоциям, инстинктам и сильнее всех кричит", – считает эксперт из KPMG.  

В условиях информационной неразберихи и фонового страха всяческим мифам могут быть подвержены люди с разным уровнем достатка, образования, профессии. Мы живём в таком мире, где надо разбираться во многих вещах и не всегда есть время сформировать свою точку зрения на каждую ситуацию, проблему, феномен, начиная от марки утюга и заканчивая чёрными дырами. Из-за этого многие люди склонны доверять мнению и аргументам спикеров, которые горячо в чём-то убеждены.

"В целом страх и скепсис в отношении базовых станций говорит о том, что Казахстан находится в едином глобальном пространстве, внутри которого идеи распространяются крайне быстро, в частности благодаря существованию соцсетей и мессенджеров. Особенно интересно, как идеи из глобального пространства адаптируются под местные условия и принимают локально укоренённый характер", – рассуждает Бахтияр Рахматуллаев. 

Как решать проблему?

Министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Багдат Мусин в сентябре прошлого года заявил, что для исключения ситуаций демонтажа оборудования необходимо внести поправки в законодательство. Планировалось ввести запрет на демонтаж объектов связи, а также обязательное обеспечение оптической связью перед вводом в эксплуатацию новых домов.  

Пока в отношении "оптики" в зданиях внесены изменения в приказ МИИР (в свод правил "Здания жилые многоквартирные"), но они касаются только фиксированной связи. 

Нужно отметить, что в Законе "О связи" давно есть норма о том, что застройщик должен внутридомовую и внутриквартальную инфраструктуру делать во время строительства. "Но на практике эта норма реализуется редко", – отмечает Олег Снимщиков. 

Что касается демонтажа, то, по мнению операторов связи, проблема даже не в нём.

"Мы не можем установить базовую станцию без согласия собственников. Хотя в других странах есть позитивная практика", – сравнивает технический директор Beeline Казахстан.

Пока же проблема с радиофобией решается, как правило, путём конструктивного диалога. "Мы всегда идём на диалог, предъявляем все документы по первому требованию, показываем результаты замеров СЭС, ведём разъяснительную работу. Часто нам удаётся объяснить, что никакого вреда на самом деле базовая станция не несёт", – рассказывает Олег Снимщиков. 

Определённые результаты есть, когда операторы связи делятся результатами исследований всемирных организаций, возят людей на станции и объясняют принцип работы. "Но, к сожалению, слушать нас готовы не всегда", – говорит он. 

Одну из эффективных мер для борьбы с радиофобией операторы связи видят в усилении просветительской работы совместно с акиматами, особенно в отдалённых населённых пунктах.

Как считает Бахтияр Рахматуллаев, решением проблемы также может стать локальная информационная работа в местности, где жители тесно взаимодействуют друг с другом и их сети прочны внутри сообщества. Такие сообщества имеются не только в малых городах и сёлах, но и в мегаполисах.