Как попросить казаха "помолчать в тряпочку"?

"Ситуативный казахский. Словарь. Том III" собрал эквиваленты популярных русских разговорных выражений.

Любители конспирологии рассказывают, что книга Каната Тасибекова "Ситуативный казахский. Том І" в своё время попала к тогдашнему премьер-министру Кариму Масимову. Попала и... пропала прямо со стола. Настолько, мол, заинтересованно её штудировали в Ак Орде и стар, и млад, что одалживали друг у друга издание без спроса. Врут, конечно, злые языки, но слушать забавно.

Если говорить серьёзно, то государство гораздо щедрее оплачивает труд СМИ по освещению проблем государственного языка, нежели труд тех, кто непосредственно способствует его укреплению в обществе. Это парадоксальное сравнение привели на минувшей неделе участники ІХ Медиа Курултая. И вот теперь – очередное тому яркое подтверждение.

Освещать презентацию третьего тома популярного издания "Ситуативный казахский" в г. Алматы прибыли сотрудники сразу четырёх телеканалов и пишущие журналисты. Государственный вклад в создание этой книги Каната Тасибекова равен нулю, однако сами журналисты за сюжеты и публикации на эту тему в рамках исполнения госинформзаказа исправно получат из казны гонорар. Комитет по языкам также не заинтересовался и не делегировал на мероприятие ни единого своего представителя – хотя бы из формального уважения к трижды успешному проекту. Участие в тендере по пропаганде казахского языка среди русскоязычного населения также обернулось для г-на Тасибекова фиаско.

Впрочем, рассказывает он об этом без обиды.

– Мне казалось, я подхожу под этот тендер. Я попытался в нём участвовать, подал документы, но не выиграл. Выиграли другие люди, которые много лет выигрывают, – говорит Тасибеков. – Я занимаюсь творческой работой, и стоит только отвлечься на вопрос денег, как сразу пропадает творческий заряд… Проводят конференции – абсолютно бесполезные. Сейчас, под конец года, они пойдут одна за другой: читаются доклады, раздаются материалы. Просто осваиваются деньги. Очень успешно. Просто говорильня, сотрясение воздуха. Так что я не могу ответить на вопрос, нужна или нет господдержка языку: я и так не получаю ничего. Мне не жарко и не холодно, выделяют или не выделяют средства. Но своё дело я делать не перестану. Не ради государственной поддержки я всё это начинал.

В своё время государство всё же поспешило поучаствовать в истории успеха "Ситуативного казахского".

Когда книга уже была создана, свёрстана, когда она поступила в продажу и о ней заговорили, чиновникам очень сильно кто-то сверху намекнул. Мгновенно в казне была изыскана энная сумма. Первый и второй том допечатали с разрешения автора уже в рамках государственного заказа. Эти дополнительные 4000 экземпляров первого и столько же второго тома отыскали своего читателя в библиотеках, школах и вузах Казахстана.

Сам же г-н Тасибеков за свой интеллектуальный труд по созданию столь кропотливого эксклюзива получил в качестве гонорара "смешную сумму", по его словам. Этот жест государства принёс ему больше морального удовлетворения: читательская аудитория несколько расширилась. Расходы по созданию всех трёх книг (вёрстка, иллюстрации, реклама, продвижение, реализация) автор по-прежнему несёт самостоятельно. Его дети подросли, встали на ноги, участвует активно в его бизнесе и супруга, - так что сам глава семейства сосредоточен теперь на творческих изысканиях. Возможно, в этом секрет его успеха.

Когда на презентации книги вновь заговорили о бюджетной поддержке развития государственного языка, был приведён опыт Франции и Alliance française (Французского Альянса): Тасибеков в своё время проходил обучение на родине де Голля и Жерара Депардье. У этой структуры задачи схожие с Goethe Institut и British Council. Культурно-просветительская некоммерческая общественная организация при поддержке посольств способствует распространению французского языка и культуры во всем мире и поощряет диалог культур. Главное в функционировании всех трёх организаций – их удалённый характер работы. Все три структуры продвигают французский, немецкий и английский в основном за пределами своих стран. В Казахстане же господдержкой язык пользуется именно для продвижения внутри страны.

Вот и книги Каната Тасибекова пользуются признанием далеко за пределами нашей республики, а не только внутри Казахстана. В Москве, в Тюмени и в Омске он побывал по приглашению своих читателей. Национально-культурная автономия казахов Москвы обращалась за содействием и к акиму, и к профильному министерству за содействием в проведении мастер-классов Тасибекова. Автор ожидал, что хотя бы билет ему Родина оплатит. Но – зря ожидал.

- У казахов есть поговорка: "Бұдан да жаман күнде, мен тойға барғанмын" ("Даже в день похуже этого я ходил на той". – Авт.). Я ж не последний кусок доедаю. На свои деньги купил билеты, слетал в Москву, представил свою книгу, - рассказывает Тасибеков. – Потому что это нужно моим соплеменникам. Пригласили казахи в Тюмень: они там родились, выросли, это исконно их земля, как и в Омске. Это культурные казахские автономии. Они мне купили билет, я съездил, провёл мастер-классс. Потом Омск пригласил. Там тоже с огромным успехом прошли презентации. Супер отношение у людей!

В Омске разлетелись триста экземпляров "Ситуативного казахского".

Автору пришёл отзыв: "Канат Галимович, Ваши книги продались как горячие пирожки в заводской столовой в обеденный перерыв."

Омичи запросили у него ещё 150. Под Омском сегодня насчитывается, кстати, около 40 населённых пунктов с преобладающим казахским населением.

Большим сюрпризом для Тасибекова стало откровение одного оралмана из Монголии, который обратился к нему за автографом. Нашим вовзращающимся на родину соотечественникам остро не хватает знаний русского языка для жизни и работы в Казахстане. Именно на "Ситуативном казахском" они достаточно быстро схватывают его основы. В Южном Казахстане, где русский язык быстро утрачивает свои позиции, книги Каната-аға помогают популяризации языка Толстого и Чехова. Парадокс? Реальность.

Специально адаптированных для российских школ учебников казахского языка и литературы там нет: хотя совсем недавно, в советские времена этим централизованно занималась Москва. Так почему бы из синергии того советского опыта и нынешнего опыта British Council, Goethe Institut и Alliance française не сотворить экспансионистскую (в хорошем смысле слова) политику продвижения казахского языка за пределами Казахстана?

В своих книгах автор делает упор именно на русскоязычного читателя и скрупулёзно подбирает эквиваленты поговорок, пословиц, изречений – всего того словарного запаса, который заточен под конкретную ситуацию. Автор подчёркивает, что в реальной ситуации пользователи языка не используют схемы классических и активно тиражируемых учебников: "бұл – ағаш", "мынау – кітап" ("это дерево", "это книга"). Изучающему язык он помогает смоделировать жизненную ситуацию: сватовство, свадьба, похороны – и прокомментировать её.

С юмором, весьма доброжелательно он размышляет о трайбализме, трёхъязычии, переходе на латиницу, о языке как национальной идее, религии ("казахском исламе"), казахском менталитете и казахских родственниках.

Шала-казахи и межнациональные браки, Алматы и Астана, ЕврАзЭС – словом, всё то, о чём говорят люди на кухне и в автобусе, можно отыскать в І и ІІ томе.

Непосредственно третий том назван "Ситуативный казахский. Словарь" и посвящён 100-летнему юбилею отца автора Галима Жабеевича Тасибекова (1916-2002). В русско-казахском словаре читателям предложены фразеологизмы. Например, чтобы избежать русской кальки "сколько лет, сколько зим!" – "қанша жыл, қанша қыс!", автор напоминает о фразе "көрмегелі не заман!"

Однако самые острые углы автор Канат Тасибеков и редакторы книги Назгүл Қожабек, Ербол Тілешов всё же постарались интеллигентно обойти. Так, эквивалентом к выражению "молчать в тряпочку" предлагается "көтті қысу". Дословный перевод этого сочного казахского фразеологизма (буквально: "зажми свою ж...пу") в силу интеллигентности или же требований внутреннего цензора они не рискнули предложить читателю. (Sozdik.kz переводит "көтіңді қыс!" → (груб.) "не выпендривайся", "көт қысу" → "поджать хвост"; "присмиреть").

Возможно, придание такого лоска было обусловлено рецензентом – Научно-экспертным советом Ассамблеи народа Казахстана, который порекомендовал книгу. Опять же памятна и горькая судьба книги известного писателя, этнографа и исследователя Акселеу Сейдимбека «Бейпіл сөздер: қазақтың эротикалық фольклоры» ("Матерные слова: казахский эротический фольклор"). Если верить Википедии, она была "встречена негативно и не снискала популярности у читателей". С другой стороны, многие пользователи английского языка в первую очередь нахватываются именно простонародного "f..ck you".

Собиранием же казахской нецензурной лексики ещё в XIX веке занимался этнограф Абубакир Диваев, опубликовавший своё издание в 1900 году. Табуированной лексике уделил в своё время пару абзацев в своих заметках "Плетенье чепухи" Герольд Бельгер (1934-2015). Признанный литературный переводчик, публицист и писатель, он писал: “Ещё учась в аульной казахской школе на берегу Есиля, я понял, что казахи главным образом матерятся по-русски. Со всех сторон, даже в классе, только и слышно было по всякому поводу: “оптуоймайт!”. Дурная традиция эта продолжается и поныне, только огласовка стала чище и добавилось ещё одно словечко: “бил-ләт!” Сокращённо: “блин”. Примерно: “Эй, блин, кеше сен, блин, мектепке, блин, неге келмедің, блин?”. “Ой, оттуоймайт, бір шаруа, блин, болып қалды, блин”. Это своеобразный речевой шик. Иногда я думаю: говорить на родном языке казахи будут тогда, когда станут материться по-казахски. Казахский мат значительно образнее и богаче”.