Как из Казахстана изгнали "ядовитое" китайское пиво

В начале 1990 годов наше юношество, поголовно переодевшееся в спортивные костюмы "адидас" (китайской фабрикации) дополнило свой облик ещё одним непременным аксессуаром – початой бутылкой сделанного в том же Китае пива. Впрочем, любви к пенному змию из Синьцзяна были покорны все возрасты тогдашних любителей. Знатоки ценили не только низкую цену им­портного напитка, но и его (соответствующие массовым запросам) вку­совые качества. Китайское пиво незаметно, быстро и окончательно (как казалось) стало элементом бытия казахстанцев.

Гром среди ясного неба прогремел летом 1995-го, залпом из спа­ренного ствола двух "Ка­раванов" (в те годы всенародно любимая газета, наряду с привычной "толстушкой", выходила ещё и в ежедневном варианте), начинённых бо­езарядами сведений, полученных от неких "торгово-санитарных инспекторов". Оказалось, что под видом пива китайцы пичкали простодушных казахстанцев всякой опасной для жизни гадостью – так что (мороз по коже!) са­мые доверчивые даже поп­латились жизнью!

Сооб­щение, вызвавшее пани­ку у обывателя и здоровый скепсис у искушённых граждан, привело к подозрительно быстрой реакции властей – несмотря на незавер­шившуюся проверку, ввоз китайского пива в Казах­стан был полностью остановлен. Последовавшая эк­спертиза выявила даже "источ­ник отравления" – потерпевшие подверглись воздействию яда аконита, с помощью которого ещё в Древнем Риме казнили приговорённых к смерти. Откуда он взялся в пиве?

Чтобы не обвинять ки­тайцев в сознательном от­равлении казахстанцев, было пущено весьма правдоподобное объяс­нение – дескать, по халат­ности и недомыслию ки­тайские пивовары "спу­тали" корень аконита с корнем солодки. Вот, мол, какие недотёпы!

Благодаря продуман­ной пропаганде в средствах массовой информации, в общественном сознании среднего потребителя живенько сформировался и образ китайской пивовар­ни - этакая полузавалившаяся фанза, в тёмных не­драх которой неумытые субъекты разливают в грязные бутылки недобродившее зелье. Чего уж с этих китайцев требо­вать?

Между тем, сама аб­сурдность ситуации и сла­женность, с которой ве­лось в Казахстане "очернение" свет­лого образа светлого китайского пива, с самого начала всей этой истории ясно указыва­ли на то, что мы имели дело с очеред­ной, хорошо продуманной локальной операцией на ограничен­ном участке экономического фронта. И падкие на сенсации журналисты были лишь крохотными винтиками (так хотелось думать) в чьей-то большой и слож­ной игре.

Чтобы убедиться в справедливости очевидно­го, мне в том же 1995-м удалось побывать в "логове врага" – у синьцзянских пивоваров. Производители по ту сторону границы пребывали в унынии и растерянности.

– Почему так? – с горечью вопрошал удручённый това­рищ Ян, замначальника легпрома СУАР. И тут же сам отвечал на свой вопрос. – В 93 году мы поставили на экспорт 2000 тонн пива, 94-м – 8750, а в нынешнем 95-м успе­ли вывезти 35 000 тонн. И 80 процентов из них – к вам, в Казахстан. Мы видели, что наше пиво значительно потеснило конкурентов на вашем рынке именно благодаря своему высо­кому качеству и низкой цене.

В сопредельной провинции Китая в те годы функционировало 14 пивзаводов, работали они в основном на внутренний рынок – китайцы в начале своей Реформы стали одними из самых завзятых любителей пива в мире. Самым крупным в регионе был Синьцзянский пивзавод, на южной окраине Урумчи. Он, надо сказать, менее всего напоминал тот образ "грязной фанзы", который был сформирован нашими СМИ. Ог­ромные корпуса, современные ли­нии, часть которых была пос­тавлена из Германии и Дании, компьютеризация процесса, многократный контроль за качеством на всех этапах – начиная от чистоты бутылок и кон­чая расфасовкой по ко­робкам. Всё это я видел собственными глазами.

– Если бы наше пиво оказалось отравлен­ным, то число жертв было бы несопоставимо боль­ше! – Главный инженер завода, то­варища Му, пивовар с двадцатилетним стажем, тоже не скрывал своего недоумения. – Ведь по технологии из одной бочки пиво разли­вается в 150 000 бутылок. А технология эта, как и стандарты, в КНР оди­наковы с таковыми же в Германии и Чехии. В на­шей стране, где произво­дят много миллионов тонн пива в год, не было зафиксировано ни одно­го случая отравления.

Это был не первый случай "недобросовестной конкуренции" в отношении Китая, потому-то возможность честно конкурировать с китайскими производителями в те годы вообще серьёзно не рассматривалась. А потому борьба за рынок (свой рынок!) велась не очень чистыми методами.

К тому времени, напомню, уже "выяснилось", что:

• китайский сахар ока­зался вдруг абсолютно "несладким";
• китайская жеватель­ная резинка "приводила к повальной потере потенции";
• китайские игрушки были признаны "опасными для здоровья".

Но если китайские игрушки всё равно оказались незаменимыми, а своя сахарная промышленность у нас не восстановилась до сих пор, то в "войне за пиво" – победа осталась за нами.

А методы… А чего? Нормальные методы эпохи, которыми широко пользуются в мировой торговле даже самые признанные лидеры.