Кто не знает Александра Дюма, великого писателя и кумира многих поколений читателей? Это его книгами зачитывалась публика большей половины XIX и всего XX столетия, его героями мечтали быть романтические мальчишки в разных странах, на его книги менялись в пору тотального дефицита в СССР килограммы сданной макулатуры, экранизация любого его опуса была заведомым успехом для самого бездарного кинофильма. Дюма – это Дюма!
Речь, разумеется, об Александре Дюма – авторе "Трёх мушкетёров" и "Графа Монтекристо". Дюма-отце, чей прах покоится в парижском Пантеоне. Дюма-отец – отец не только Дюма-сыну (автору "Дамы с камелиями"), но и всему жанру успешной коммерческой литературы. Он писал для читателя, писал так быстро и так много, что читатель едва успевал перечитывать, писал так легко и непритязательно, что его понимали даже едва умевшие слагать буквы, писал, не заморачиваясь достоверностью и правдой жизни, писал – чтобы писать! Потому-то в ста тысячах страницах, написанных Дюма, можно отыскать самые неожиданные пассажи и сюжеты.
Есть у него строки и о казахах. И они не выдуманы в тиши парижского кабинета, нет! Они выдуманы вблизи казахских аулов.
В 1858-59 годах знаменитый французский литератор совершил длительную (на целый год!) поездку в Россию и, вернувшись во Францию почти героем (то, что для русского – "езда на перекладных", для француза – путешествие!), издал объёмную книжицу – "Путевые путешествия. В России" (В распоряжении автора имеется русский перевод – "От Парижа до Астрахани"). Дюма проехал от Петербурга, по всей Волге, до самого Кавказа: не пропуская ни одного светского приёма, ни одного званого обеда, ни одного заметного ресторана и ни одного гастрономического проявления. Оттого-то его книга в значительной части посвящена анализу блюд и вин, в чём наш герой разбирался, быть может, даже лучше, чем в литературе! Вообще, если искать эталон эпикурейского жизнелюбия, то лучшего кандидата, чем Дюма-отец, и не выдумать!
Одна из глав этих путевых записок носит многообещающее название "У киргизов" (казахов), что, видимо, и послужило основанием для распространённого заблуждения о жизни крёстного родителя графа Монтекристо в казахских степях и аулах.
Однако, если читать не только названия, но и повествование, станет понятным, что Дюма вообще-то не имел никакого намерения отклоняться от почтовой дороги вдоль Волги. А самая значительная часть интересующей нас главы посвящена прославлению судака и развенчанию стерляди! Автор верен себе и воспринимает окружающее лишь второстепенным фоном к своей монументальной фигуре. Как подметил Андре Моруа, в книге путешествия Дюма по России вообще-то "очень много Дюма и очень мало России".
"Нет ничего более унылого, чем бесконечные плоские степи, покрытые серым вереском, настолько пустынные, что это чуть ли не событие, когда вдруг замечаешь на горизонте силуэт всадника, и можно проехать иногда тридцать или сорок вёрст, не увидев не одной птицы. Между первой и второй станциями нам стали попадаться редкие киргизские шатры".
Этот многообещающий посыл позволяет ожидать сочных авторских описаний казахской жизни. Увы! Дюма плохо переносит непубличные места и стремится поскорее добраться до Астрахани, тем более что встречный генерал вопрошает: "Вы, случайно, не Александр Дюма, которого мы ждём уже целый месяц в Астрахани?" Конечно – тот!
Вся информация о казахах, которую мог почерпнуть из книги французский читатель, содержится в трёх сообщениях. Во-первых, Дюма пишет, что "киргизы … пришли из Туркестана и, вероятно, являются уроженцами Китая". Во-вторых, что "в отличие от калмыков, расы мирной и покорной, исповедующей буддизм, киргизы, относящиеся к магометанам … склонны к грабежам и разбою…" А в-третьих, что их дома "сделаны из войлока и имеют форму пирамиды". Прочтя эти строки, почитатель таланта Дюма-отца отчётливо представлял себе эдаких живущих в пирамидах разбойников, уроженцев Китая.
Но, надеюсь, современный читатель не станет упрекать в чём-то старинного писателя? Тем более что писатель этот – Александр Дюма. Отец.
