Идиллия семейного отдыха на берегу Бухтарминского водохранилища прервалась, когда оставшийся без присмотра пистолет марки «Оса» оказался в руках 4-летнего ребенка и выстрелил. Пуля попала в лоб годовалому Таиру.
– Был хлопок, я была уверена, что это у детей «бомбочка» взорвалась, и даже не встала из-за стола, – вспоминает мама мальчика Индира. – Раздался крик, я подумала, что просто дети испугались. Муж выскочил и закричал, что у Таира кровь. Я тогда еще подумала, что, наверное, он упал… выскочила на улицу, взяла его на руки, смотрю, а у него на лбу какое-то белое скопление… уже позже, в больнице, врачи мне сказали, что это мозг… Помню, я тогда встала на колени и стала умолять, чтоб спасли моего ребенка. Я думала, мы его потеряем.
Наверное, сегодня уже неважно, кто виноват в этой трагедии. Как, впрочем, и то, почему ребенка из близлежащего поселка, где ему была оказана первая медпомощь, повезли не в областную детскую больницу Усть-Каменогорска с высококвалифицированными специалистами и столь необходимыми в данной ситуации современным оборудованием и препаратами, а в Зыряновск, который расположен от места трагедии на таком же расстоянии. Главное, что ребенка удалось спасти. Правда, в тех условиях это было действительно на грани фантастики. Особенно остро вопрос встает, когда граница между жизнью и смертью почти стерта и счет идет на секунды.
– В Зыряновске врачи посмотрели сына, но оперировать не стали, – рассказывает Индира, – на мои вопросы все только головой качали, никто не решался взяться за операцию. Потом выяснилось, что из Усть-Каменогорска нейрохирург выехал. А это еще несколько часов на машине, сказали, что на вертолете дорого… Пришлось звонить на работу, чтоб помогли с машиной. Приехал Виктор Васильевич Терентенко, сразу пошел в операционную.
Операция длилась почти пять часов, специалисты говорят, что работал нейрохирург практически голыми руками, сам Терентенко благодарит коллег – местных хирурга и анестезиолога, а еще высшие силы, говорит, что без них в этой ситуации и он был бы бессилен.
– Насколько серьезной была травма? Честно говоря, я просто не поверил тому, что увидел, хотя огнестрельных ранений видел много, – не скрывая своего нежелания комментировать ситуацию, начинает рассказывать Виктор Терентенко. – При подобных травмах люди либо погибают на месте, либо через несколько дней после операции. То, что ребенок дожил до операции, пережил ее и «вышел», – это просто чудо. Прооперировав, я сразу уехал в Усть-Каменогорск, а утром, признаться, просто боялся туда звонить. Боялся, что мальчик умер.
Но Таир выжил. Наутро он уже самостоятельно дышал, открыл глазки, у него порозовели щечки. Состояние было стабильным. Врачи сказали, что немаловажную роль в этом сыграло то, что ребенок был ухоженным, вовремя привитым и практически здоровым – выручил крепкий иммунитет малыша. Послеоперационный период тоже прошел без осложнений. Но самое главное – он вспомнил маму.
– Когда я пришла в реанимацию, Таир посмотрел на меня и заплакал – он узнал меня, – сама со слезами на глазах вспоминает Индира. – Правда, потом меня перестали пускать, чтобы не тревожить его, ребенку нельзя волноваться. Теперь поправляемся, единственное – правая сторона еще не очень хорошо работает, но мы стали приносить его игрушки, книжки, вещи – он вспомнил их!
И это врачи называют еще одним чудом в этой истории. Кажется просто невероятным, чтобы с таким поражением головного мозга его функции оказались практически не нарушены.
– Этому ребенку повезло, что он такой маленький, – говорит Виктор Терентенко. – У детей очень пластичный мозг. У детского мозга огромные резервные возможности. Если у взрослого уже состоявшийся мозг с четкими полями, выполняющими свои функции, то у детей существуют дублирующие системы. В данном случае есть повод говорить о том, что ребенок не останется инвалидом. Мы сделаем для этого все возможное.
Как, впрочем, делают и для других детей нейрохирургического отделения. Парадокс этой ситуации еще в том, что в детской областной больнице, врачи которой спасли и выходили малыша, на тот момент, по сути, еще не было этого отделения. Больница только готовилась к официальному открытию его в сентябре. Но больные дети ждать не могут, помощь специалистов, как и Таиру, потребовалась раньше. Поэтому нейрохирургам детской областной больницы еще за месяц до презентации отделения, на которое, как и положено, прибыли почетные гости во главе с акимом области, для которых устроили торжественную встречу и концерт, пришлось включиться в работу. Они выезжали в районы, проводили экстренные операции – спасали детей. Чем, собственно, и поставили точку в многочисленных спорах по поводу целесообразности открытия детского нейрохирургического отделения.
– На сегодня в регионах нет такого отделения, – говорит директор КГКП «Детская областная больница» Рая Рахимова. – Есть лишь в больнице Алматы, строится в Астане. Дети лежали либо во взрослых отделениях, либо отправлялись в Алматы. Сами понимаете, сколько проблем с этим было связано, но самое главное – ребенку, особенно маленькому, а тем более новорожденному, необходим особый уход, которого во взрослой больнице получить невозможно. А промедление во многих ситуациях смерти подобно.
Необходимость и своевременность открытия отделения подтверждает и статистика. Из 30 коек, на которое оно рассчитано, сегодня занято более 20. Только в реанимации лежат 7 пациентов нейрохирургического отделения, среди них помимо Таира с огнестрельным ранением ребенок с опухолью мозга, другой – гидроцефалией, со спинномозговой грыжей, тяжелой автотравмой…
С открытием отделения у каждого из них появилось больше шансов выздороветь.
А маленький Таир сегодня заново познает мир – учится играть, общаться, ходить. Не все получается, но врачи и родители не теряют надежды и набираются терпения. Рассказав свою историю, мама Таира так и не решилась показать всем своего ребенка – не разрешила сфотографировать. Говорит, боится сглазить.
Коллаж Александра КАНЦЕДАЛОВА
