Кайрат ЗАКИРЬЯНОВ: На казахстанский спорт выделяются миллиарды, но львиная доля средств уходит на футбол

Президент казахстанской федерации студенческого спорта Кайрат ЗАКИРЬЯНОВ об итогах Сочи, важности науки и как использовать наследие «ЭКСПО» и Универсиады.

– Одна «бронза» сборной Казахстана на Олимпиаде в Сочи: это неудача?

– Если 20 лет назад на Олимпийских играх в Лиллехаммере у нас не было бы «золота» Смирнова, и мы бы не имели вообще медалей, то оправдания нашлись бы легко. И они не выглядели бы глупо. «Страна молодая, в экономике проблемы, какие ещё награды»? Но прошло 20 лет, и времена изменились. На летней Олимпиаде в Лондоне мы привыкли к вкусу золотых медалей. Сейчас в спорт выделяются очень серьёзные деньги – и поэтому общество имеет право спрашивать за результаты.

– И что оно может спросить?

– То, что медали Владимира Смирнова и Людмилы Прокашевой – это награды людей, которые получили своё спортивное образование ещё в Советском Союзе. «Серебро» Хрусталёвой в Ванкувере – это победа биатлонистки из Красноярска. А «бронза» Сочи Дениса Тена – личная победа доморощенного казахстанского спортсмена. Я нисколько не принижаю достижения его и его семьи. Но давайте посмотрим, можно ли говорить, что эта медаль – отражение хорошего состояния фигурного катания в Казахстане? Нет. Все знают, в каких условиях Денис катался в нашей стране. Всем известно, что своих успехов он достиг, работая с тренерами из Америки и России. И, вопреки всему, он прорвался в элиту фигурного катания.

– Почему, на ваш взгляд, не смог проявить себя лыжник Алексей Полторанин?

– На прошлой неделе я читал один сайт, и там были высказывания, что ему помешал мягкий снег. Послушайте, но ведь по тому же снегу бежали норвежцы, швейцарцы, финны, россияне. И они выигрывали медали! Как я слышал, Владимир Смирнов в интервью одной газете сказал, что Полторанин пик своей формы прошёл до Олимпиады. Почему так произошло? Нехватка знаний у наших тренеров, которые занимались подготовкой лидера сборной. Кстати, то, что никто не знает истинных причин не самого лучшего выступления наших медальных надежд, – очень плохой признак.

– Почему?

– Дело в том, что ещё в 2011 году была опубликована программа президента Казахстана о развитии спорта на ближайшие пять лет. В ней, в частности, было прописано о необходимости создания научно-исследовательского института по проблемам массового спорта и спорта высших достижений. Но за 13 лет ничего не изменилось.

В 2005 году на деньги наших акционеров мы создали НИИ высших спортивных достижений. Тогда пришлось выдержать непростую борьбу с руководством Министерства спорта, чтобы добиться от них финансовых вложений. В основном всё сводилось к исследованию наших спортсменов перед Олимпийскими играми.

– Какую пользу эти исследования принесли?

– Приведу пример с Сериком Сапиевым. Перед Олимпиадой в Пекине он прошёл углублённое обследование, и ему дали заключение: больше форсировать подготовку нельзя. Он не послушался и в четвертьфинале проиграл. Серик признал, что поступил неверно, и перед Играми в Лондоне вместе со своим тренером выполнил все рекомендации. Итог вы видели: на Олимпийских играх мы любовались, в какой превосходной форме он находится. Или взять те же Игры? За три месяца главному на тот момент тренеру сборной по дзюдо было доложено о куче проблем, которые есть у его спортсменов. Он ничего не изменил, не послушался научных рекомендаций, и команда в Лондоне провалилась. И это говорит об одном: игнорировать науку в спорте нельзя.

– Кто ещё игнорирует значимость науки в спорте?

– У меня пару лет назад был разговор с одним видным чиновником Министерства образования и науки. К счастью, там он уже не работает. Этот человек спросил: а какая наука в спорте? Пошёл, штангу поднял, грушу побил – и всё.

– Нынешнее руководство Агентства по спорту вас в этом вопросе поддерживает?

– Да. Но мне бы хотелось, чтобы решение было принято как можно скорее. И моё желание: чтобы в стране после проведения крупных мероприятий оставалось какое-то наследие. Что мы получили после Азиатских игр? Кучу красивых объектов, которые простому человеку недоступны. Но все эти сооружения должны приносить пользу! Скажем, в Сочи сразу после Олимпиады создали Международный олимпийский университет, где будут готовить кадры. В Казань после Универсиады перенесли из Набережных Челнов физкультурный институт и отдали ему 80 процентов всех построенных под соревнования спортсооружений.

– Что вы предлагаете сделать в Казахстане?

– Чтобы в Астане создали Университет, ориентированный на развитие зимних видов спорта.

– Это очень затратное мероприятие.

– Если подойти к этому вопросу грамотно, то нет. В 2017 году в Астане пройдёт «ЭКСПО». Сколько под это мероприятие будет выстроено зданий, павильонов? Почему бы нам не использовать наследие «ЭКСПО»? Я заручился поддержкой Международной федерации студенческого спорта: если будет поддержка со стороны государства, какая-то площадь, они готовы рассмотреть вопрос о создании исследовательского университета физкультуры и спорта.

Понимаете, в Алматы на базе этого университета мы можем открыть три научно-исследовательских института: по вопросам спорта высших достижений, горного и горнолыжного туризма на базе «Кок-Жайлау» и здорового образа жизни.

– Поговорим о деньгах. В последние годы в казахстанский спорт вливают очень много средств. В регионах на спорт выделяют большие бюджеты.

– Да. Выделяются миллиарды. Но большинство средств уходит на футбол, создание готовых профессиональных команд. На детский спорт и массовый очень мало – это большая проблема.

– И как её можно решить?

– Мне кажется, только в добровольно-принудительном порядке. Скажем, указом президента, что в детский и массовый спорт вкладывать не менее 20 процентов средств, которые выделяются в регионе на спорт. Потому что, когда мы говорим о научном подходе, то это касается спорта высших достижений. А массовый и детский спорт можно развить только одним образом: постройкой очень недорогих физкультурно-оздоровительных комплексов. И если у нас будут выделять средства не только на шикарные объекты, которые потом недоступны из-за очень дорогой аренды, а на ФОКи, то мы через 10-15 лет получим не только здоровых взрослых и детей, но и сборную, за которую на зимних Олимпиадах не придётся краснеть.