«Томас, прекратите уже выводить за границу крупные суммы денег», – обратилась я к генеральному директору АО «Казахстан Кагазы» Томасу Матеосу Вернеру. «Если бы у меня было много денег за рубежом, разве бы я здесь сидел?» – ответил он. И пригласил на своё предприятие, где шелест бумаги слышен каждый день.
Не так давно АО «Казахстан Кагазы» накрыл целый водоворот событий. Сначала апелляционный суд Лондона вынес единогласное решение по делу о мошенническом присвоении 150 млн долларов бывшими руководителями компании Максатом Арипом и Багланом Жунусовым. Затем у компании забрали часть бизнеса в счёт долга перед Банком развития Казахстана. Финансовая полиция возбудила уголовное дело по факту уклонения от уплаты налогов в особо крупных размерах. В прессе проскочила информация, что новый руководитель «Казахстан Кагазы» использует подставные ИП, платит миллионные гонорары консультантам и, возможно, выводит деньги за рубеж. Мы, конечно, не аудиторы, но то, что предприятие работает, видели своими глазами.
БУМАЖНЫЕ ЗАЛЕЖИ
Первое, что запомнилось, – башни и ряды из макулатурных блоков. Эти конструкции напоминали нечто среднее между египетскими пирамидами и вавилонским зиккуратом. Сразу захотелось добавить туда стопочку ненужной литературы, которая давно пылится дома. Впрочем, она не тянет даже на кирпичик от той самой «картонной крепости», а такие объёмы, как оказалось, невыгодно сдавать.
– За кило макулатуры мы даём 5 тенге, независимо от того, картонка это, газета или книжка, – рассказал генеральный директор ТОО «KagazyRecycling» Болат Утемисов. – Горожане заезжают в наши пункты приёма, только если у них на чердаке завалялась сотня-другая килограммов ненужной бумаги. Мы работаем с магазинами, крупными супермаркетами, которым нужно куда-то сбывать ненужную упаковку.
Вся эта макулатура здесь превращается в новенькую тару. Не исключено, что завтра она снова станет макулатурной массой.
– Сколько раз так можно возрождать упаковку?
– Есть такое понятие, как усталость волокна, – объяснил начальник производства картона и бумаги Талгат Ажибеков. – Существует специальное оборудование, которое его измеряет. Определяется, какое усилие нужно затратить, чтобы разрушить волокно. У нас неплохие показатели.
– И сколько макулатуры вы перерабатываете?
– 175–180 тонн в сутки. Из этого объёма сырья получается 164 тонны продукции. Завод загружен на полную мощность.
«БЕЛОЙ ЛОШАДЬЮ» НЕ ПАХНЕТ
Изучив хрестоматийный состав картонно-бумажных башен, журналисты прошли в цех по переработке сырья. Как оказалось, бумага измельчается, размачивается, получается некая каша. Потом идёт сортировка: скотч, скрепки, песок и всё, что случайно завернули в бумагу, удаляют. А дальше идёт производство новой упаковки. Опустим некоторые подробности экскурсии. Но какая здесь вонь! Никогда не думала, что крахмальный клей так жутко пахнет. Журналисты, невольно морщась, стали прикрывать носы. Может, Томас Матеос Вернер это имел в виду, отвечая на мой вопрос о деньгах? Впрочем, деньги не пахнут. Судя по табличкам в цехе гофропродукции, у предприятия более сотни клиентов. В коробки «Кагазы» упаковывают пиво «Белый медведь», водку «Белая лошадь» и конфеты фабрики «Рахат».
НОВИНКА КАРТОННАЯ
Цвет, форма и размер будущих коробок разрабатываются дизайнерами. Какие только идеи не приходят в голову мастерам! У входа в отдел стояли огромный робот из картона, гофроскульптура и картонное дерево. Журналисты полюбовались картонными часами и даже посидели в гофрокреслах.
– Деревья, робот и скульптура – это выставочные экспонаты, – объяснил начальник отдела развития и совершенствования продукции Артём Маслаков.
– Как часто ваши клиенты требуют изменить дизайн?
– По мере необходимости. Но мы работаем нон-стоп, иногда сами предлагаем клиентам новую упаковку. Чтобы отдел простаивал – никогда такого не было.
– За какое время вы можете выполнить заказ на новую продукцию?
– От разработки нового дизайна до выпуска проходит где-то две недели. Клиенты транспортируют свою продукцию в другие страны. Например, «Рахат» экспортирует конфеты в Европу, пользуясь нашей упаковкой.
– Был ли у вас какой-то особенный заказ?
– Попросили сделать коробку для перевозки живых цыплят. Клиент даже не знал, как она должна выглядеть. Мы придумали специальные элементы, чтобы, когда вставляешь одну коробку в другую, конструкции не шатались. Сделали отверстия для воздуха. В общем, цыплятам было комфортно…
И тут же на наших глазах дизайнеры сделали коробку для пиццы.
ПОТОМУ ЧТО ТОМАС – ИНОСТРАНЕЦ
Коробки для пиццы, роботы – всё это здорово. Но журналистам не терпелось сорвать свежую новостную «упаковку». После экскурсии они атаковали вопросами Томаса Матеоса Вернера.
– Планируете ли вы создать филиалы в России?
– У нас уже есть филиал по сбору макулатуры в Новосибирске. После Алматы – это второй крупный город по поставкам сырья. Теперь хотим расширяться и не только собирать макулатуру в России, но и перерабатывать её там.
– На конференции, посвящённой экоупаковке, вы сказали, что 75% макулатуры завозите из сопредельных государств.
– Нет, нет! Здесь вышло недопонимание. Мы завозим только 25% сырья.
– Цены на бумажные отходы там отличаются от наших?
– Рынок в Казахстане достаточно молодой, поэтому цены здесь гораздо ниже, чем в Кыргызстане и других странах. Макулатура – такой же биржевой товар, как металлы и золото.
– Какая сейчас финансовая ситуация на предприятии?
– Подписано решение о реструктуризации с АльянсБанком, вышли из логистического бизнеса и сейчас сосредоточены на производстве бумаги и картона. Изначально логистика была нездоровым сектором, так как там было совершено мошенничество. На данный момент долгов, связанных с Максатом Арипом и Багланом Жунусовым, у нас нет.
– Государство помогает?
– Президент говорит о концепции «зелёной экономики», большой блок там посвящён переработке вторичного сырья. Мы сейчас на стадии переговоров с Министерством по инвестициям и развитию и, конечно, будем использовать все существующие программы на благо нашего бизнеса.
– Действительно ли в компании были подставные ИП, через которые выводились деньги? И почему на услуги иностранных консультантов компания затратила огромные суммы?
– С того момента, как я приехал в эту компанию, мы делаём всё согласно букве закона. Уверен, что бизнес нужно делать именно так. Возможно, есть другие мнения. Когда я обнаружил, что в компании была совершена махинация, первое, что сделал, – это подал заявление в Лондонский суд. Именно потому у меня появилось определённое количество врагов. Всё, что мы заявили в суде, имеет подтверждение. Наша оппозиция – это люди местные. Им гораздо проще атаковать нас здесь, потому что Томас Матеос – иностранец. Они стараются подорвать наш имидж в СМИ. Да, иностранные консультанты дорогие. Я не люблю подписывать их счета, но вынужден пользоваться их услугами. Что касается ИП – то это юридические лица, с которыми мы имеем право работать.
– Набеги финпола – тоже происки врагов?
Гендиректор развёл руками и улыбнулся…
