Экран общественного доверия

Почему на тридцатом году существования суверенного Казахстана наша страна продолжает пребывать под информационным "зонтиком" соседней России? Этим вопросом уже не первый год упорно продолжают задаваться многие казахстанцы – от "диванных" национал-патриотов до социологов и медиа-экспертов. На самом деле есть основания полагать, что актуальная на рубеже веков проблема сегодня – с каждым новым годом 21-го столетия – только прибавляет в остроте.

Действительно, аудитория казахстанских телеканалов существенно уменьшилась за последние 7-8 лет – согласно данным Общественного фонда ЦСПИ "Стратегия" , только с 2013 по 2017 год казахстанская телезрительская аудитория сократилась на 43% – "молодняк" от 18 до 40 лет практически полностью ушёл в интернет (где, кстати, можно найти и все "традиционные" телеканалы). В то же время большинство тех, кто остаётся верен "зомбоящику", согласно существующим замерам, предпочитает российское ТВ. На это могут возразить: данные представляются не совсем корректными, поскольку не учитывают стремительного роста численности населения, для которого единственным языком общения (а значит, и телесмотрения) является казахский. Эти телезрители по понятным причинам не могут считаться аудиторией российских телеканалов. В то же время они редко становятся участниками соцопросов, поэтому их требования к качеству казахскоязычного телевещания остаются, так сказать, за кадром.

Традиционно недовольны этим качеством жители столицы и крупных городов страны, которые одинаково свободно владеют и казахским, и русским. Они, согласно тем же соцопросам, предпочитают российские аналитические и научно-познавательные программы, а также западные сериалы. При этом казахстанские телеканалы опрошенные оценивают как недостаточно профессиональные в плане развлекательных и познавательных программ, а также ток-шоу. Информационным же передачам, по мнению респондентов, не достаёт честности и объективности в освещении как оперативных событий, так и трендов и тенденций политического и экономического развития.

Отдельная тема – объективность замеров и рейтингов популярности телеканалов. Очевидно, что у завсегдатаев социальных сетей и у тех, кто редко гостит в интернете или совсем не прибегает к услугам Всемирной паутины, абсолютно разные требования к качеству телевизионных программ. Многие представители первой группы телевизор практически не смотрят, но именно их экспертное мнение нередко становится определяющим. На запрос в Google "российское информационное влияние в Казахстане" выпадают десятки интервью и аналитических статей известных и не очень журналистов, политологов и политиков, высказывающих радикальные рецепты – вплоть до полного запрета ретрансляции всех российских телеканалов на территории республики. Очевидно, что это неплодотворный подход.

В то же время приходится признать вторичность казахстанских телеканалов, большинство "оригинальных" программ которых – всего лишь кальки соответствующих российских. Хотя справедливости ради стоит сказать: после 2014 года, когда произошло присоединение к России Крыма и начался гибридный конфликт на юго-востоке Украины, уровень доверия казахстанцев к российским телеканалам ощутимо снизился. Но казахстанское телевидение за прошедшие годы так и не смогло заполнить образовавшуюся нишу.

Почему так произошло? Большинство экспертов и медиа-менеджеров сходится в том, что причина – нехватка на отечественных телеканалах профессионалов, проблемы с финансированием и многочисленные запреты – как писаные, так и принятые по умолчанию. Очевидно, что последнего хватает и в России, но за счёт более высокого профессионального уровня телевещатели из соседней страны продолжают доминировать на нашем информационном пространстве. Не стоит забывать и о том, что от смотрибельности напрямую зависит приток рекламы. Рекламодатель охотнее клюёт на российские ток-шоу и сериалы, собирающие в прайм-тайм у экранов миллионы зрителей.

Правда, в последнее время многие специалисты говорят о том, что казахстанское телевидение рано хоронить. К примеру, Тарас Бойченко, генеральный директор рекламного агентства Optimum Media Eurasia, полагает, что рейтинги казахстанских телеканалов будут расти в силу хотя бы увеличивающейся доли казахов в общей численности населения и, соответственно, – роста казахскоязычного контента. "Думаю, этот процесс идёт, и этот процесс естественный. У нас есть телеканалы, вещающие на государственном языке. Появляется всё больше программ на казахском также на других каналах. Это нормальный процесс, связанный с развитием общества. Поэтому, мне кажется, мы недооцениваем казахскоязычную аудиторию. Более того, меня радует то, что и большое количество молодёжных программ появляется на казахском языке. И это не зависит от политических моментов, это объективная данность. При этом в ближайшее время вещания только на государственном языке не будет, население всё-таки двуязычное, но то, что будет больший процент контента на казахском – думаю, так и произойдёт".– такой прогноз этот специалист давал ещё в 2017 году.

Другой вопрос: можно ли говорить о достойном качестве этого контента? Абсолютное большинство аналитических программ, развлекательных передач и ток-шоу на государственном языке не могут претендовать на популярность в молодёжной казахоговорящей среде – это уже давно общеизвестный факт. Возможно, именно по этой причине в последнее время бурно развивается казахский сегмент в социальных сетях в том же Facebook, например.

Но, с другой стороны, хотя социологи из года в год отмечают падение зрительского интереса к телевидению, стремительный уход вчерашних фанатов голубого экрана в интернет, в соцсети, для Казахстана эта общемировая тенденция ещё долгое время не будет определяющей. Во всяком случае для сельчан и жителей малых городов. По данным президента ОФ "Центр социальных и политических исследований "Стратегия" Гульмиры Илеуовой с 2004 года доля телевидения на отечественном информационном рынке сократилась менее чем на десять процентов, тогда как читателей печатных СМИ стало меньше в несколько раз. К примеру, в 2017 году картина получения казахстанцами информации, по данным ЦСПИ "Стратегия", была такая: ТВ – 64%, интернет – 39%, через разговоры с родственниками и знакомыми – 31%, печатные издания – 6%, радио – 7%. Чаще всего люди смотрят ТВ спонтанно (71% по стране). Но старшее поколение (35+) смотрит вдумчиво, от начала до конца, а потребители среднего возраста "фоново" и "клипово", переключаясь с канала на канал (от 18 до 34 лет). 52% респондентов (люди до 54 лет) не верят тому, что говорят по ТВ и радио, пишут в газетах. В большинстве казахстанцы предпочитают собирать свою картину мира из разных источников по частям, и важную роль в этом играет личное общение, а чаще всего информацию из интернета перепроверяют через новости по ТВ.

Тем тревожнее представляется многолетняя тенденция падения интереса и, стало быть, доверия казахстанцев именно к отечественному телевидению. Ведь это по большому счёту несёт потенциальную угрозу информационной безопасности и, если угодно, информационному суверенитету нашего государства – со всеми, как говорится, вытекающими…

Вот почему у многих сегодня на повестке дня необходимость создания общественного телевидения, базирующегося на принципах свободного получения информации, подаваемой с разных точек зрения, но прежде всего – с позиции государства Казахстан. Это будет лучшим воплощением идеологемы, ставшей одной из ключевых в предвыборной риторике президента Касым-Жомарта Токаева: "Мнения разные – страна одна". В наблюдательный общественный совет такого, принципиально нового для страны телевидения могли бы войти, в том числе, и участники Национального совета общественного доверия. Это, кстати, существенно укрепило бы авторитет НСОД, несколько девальвированный в последнее время.

Ведь главное условие, позволяющее в будущем вернуть казахстанскому телевидению зрительскую аудиторию, – стопроцентное доверие общества ко всему, о чём говорят и что показывают с телеэкранов.