Во-первых, к примеру, в марте 2013 года баррель нефти стоил около 109 долларов, а литр бензина Аи-92 на АЗС - 110 тенге. В июне и августе 2014 года при стоимости нефти 115 и 102 доллара за баррель, цена литра Аи-92 составляла, соответственно, 115 и - максимальная за все времена цена - 128 тенге. Как видим, стоимость барреля в августе заметно снизилась, но правительство умудрилось (запретив импорт топлива из России и тем спровоцировав его дефицит) одномоментно поднять его на 13 тенге. Сегодня при котировках барреля сырой нефти около 65 долларов стоимость литра Аи-92 установили в 108 тенге.
Во-вторых, если причина заключается в цене нефти, то должны одновременно изменяться цены на все виды нефтепродуктов. У нас этого не происходит. В частности, цены на дизтопливо и бензин Аи-92 периодически то уравниваются, то стремительно удаляются друг от друга. Иллюстрацией этого стало и нынешнее изменение цен: стоимость дизтоплива осталась прежней, а бензина Аи-92 повысилась на 9 тенге.
В-третьих, в прошлом году правительству понадобилось почти пять месяцев, чтобы заметить обвал мировых цен на нефть и снизить предельные цены на бензин. Тогда как сегодня для поднятия стоимости горючего оказалось достаточно менее двух месяцев крайне неустойчивого роста мировых котировок. Таким образом, обоснование властями скачка предельной цены на бензин ростом стоимости нефти абсолютно не убедительно.
Однако это не означало, что рост цен на топливо прекратился. Оптовые цены на нефтепродукты (в отличие от розничных на бензины Аи-80, Аи-92 и дизтопливо) государством не регулируются. Это позволяет оптовым поставщикам при "замороженных" розничных повышать закупочные цены на свою продукцию. При запрете импорта топлива оптовые цены на светлые нефтепродукты в 2013 году выросли на 10%, в 2014 году – на 14%. Не стал исключением и этот год. С 5 марта (сроком на 45 дней) был введён очередной запрет на ввоз ГСМ из России. И уже во второй декаде оптовые цены на нефтепродукты в республике, по сравнению с началом месяца, выросли в среднем на 6%. В целом за период с марта по май (включительно) на бензин Аи-92 они увеличились на 26%: с 84 тысяч тенге до 106 тысяч тенге за тонну. Соответственно, маржа розницы сократилась. А ведь в неё входят транспортировка нефтепродуктов, их хранение и прочие затраты, отсутствующие у оптовиков.
И это понятно. Все три отечественных НПЗ находятся под контролем НК «КазМунайГаз», но работают по давальческой схеме: владельцами произведённых нефтепродуктов являются поставщики сырья. Цены, по которым они поставляют сырье и получают с заводов нефтепродукты, не афишируются. Поскольку экспорт нефти, её поставка на НПЗ, оптовая продажа нефтепродуктов на внутренний рынок находятся в руках одних и тех же игроков, то они могут, пользуясь отсутствием открытой информации, безнаказанно манипулировать ценами и диктовать свою ценовую политику. На них приходится 86% в общем объёме перерабатываемой нефти и около 88% бензина, 86% дизтоплива и 77% мазута отгруженных с НПЗ нефтепродуктов.
Нефть идёт вверх – они поднимают цены на бензин. Доходы от продажи нефти на экспорт падают – они тоже повышают цену на топливо на внутреннем рынке, чтобы компенсировать потери и удержать маржу. Отметим, что при повышении в августе стоимости литра АИ-92 со 115 до 128 тенге из дельты в 13 тенге оптовым поставщикам досталось 11 тенге, розничным - всего 2 тенге.
В этот раз на действия оптовых компаний наложилось изменение ситуации в России. Правительство России объявило ведущий к изменению структуры ценообразования с повышением цен на топливо "налоговый манёвр" в нефтяной отрасли, который предусматривает ступенчатое снижение экспортной пошлины и увеличение налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Кроме того, рубль стал восстанавливать свои позиции, что также ведет к удорожанию российского бензина в Казахстане. И если в конце февраля оптовая цена тонны российского Аи-92 на границе составляла около 380 долларов, то сегодня – около 500 долларов.
За два десятилетия строительства капитализма в нефтянке Казахстана (как впрочем, и во всех областях, связанных с ресурсами) создать полноценные рыночные механизмы не удалось. На одних шестернях стоят тормоза госрегулирования, другие вращаются совершенно свободно, создавая нефтяным компаниям широкое поле для манёвров. Такая схема государственного "регулирования" учитывает интересы лишь узкого круга крупных компаний и работает крайне неэффективно. Тем не менее, правительство, несмотря на то, что у него ничего не получается с решением проблем внутреннего рынка нефтепродуктов, упорно не желает расставаться с режимом его административного управления. Хотя известно, что действие объективных экономических законов административными мерами можно лишь временно подавить, но отменить их невозможно.
