Последние месяцы прошли под знаком усилившейся борьбы с коррупцией. Прокуратура активно самоочищается, активизировалась работа Бюро по противодействию коррупции, Президент использует термины "мафия" (про "СК-Фармацию") и "скрытый рэкет бизнесменов".
В результате Правительство и прокуратура начинают очередной пересмотр контрольно-надзорных функций, активизируется борьба за снижение давления на бизнес, растёт количество арестованных чиновников. Это, безусловно, необходимо, но не приведёт к нормальным результатам до тех пор, пока наша судебная система не станет гарантом законности и справедливости. Это очень важный аспект, который выпадает из поля зрения, но без серьёзной чистки в судебной системе всё становится бессмысленным.
В любом деле есть ключевой фактор, от которого зависит общий успех. Очень часто этот ключевой фактор не очевиден, но если над ним не работать, то все усилия будут впустую, а если его выявить и эффективно его решить, то многие проблемы отпадают сами собой. Так вот, в плане соблюдения законности, в борьбе с коррупцией, в формировании здорового общества таким ключевым фактором является судебная система.
Мы добились высокого положения в рейтингах по показателю независимости суда – это хорошо. Но независимость суда – это лишь основа и возможность для его справедливости, сама по себе независимость не гарантирует справедливости.
Рейтинги оценивают независимость, но не справедливость, потому что они формальны.
В результате, формально имея высокие рейтинги, страна фактически бесконечно и безуспешно доказывает своим гражданам и всему миру свою прозрачность и справедливость.
Несколько примеров в обоснование приведённого тезиса. Явления скрытого рэкета бизнесменов со стороны прокуратуры, о котором говорит Президент, не было бы, если бизнесмены были готовы идти в суд, где могли бы доказать свою невиновность и виновность отдельных прокуроров. В свою очередь, после нескольких дел, проигранных прокурорами, начались бы проверки на их служебное соответствие, заинтересованность и т.д., и в следующий раз необоснованно преследовать бизнес было бы очень сложно.
Если посмотреть на акции протеста, самоподжоги, теракты, которые происходили перед зданиями органов прокуратуры, РОВД, КНБ, то легко понять, что источники их в ощущении несправедливости, безысходности. Но, позвольте, в стране решения принимает только суд. Только суд может признать кого-либо виновным, лишить имущества и свободы, – все эти акции протеста должны быть перед судами. Если человек уверен, что в суде он докажет свою невиновность, если общество (рядовой гражданин и должностное лицо) уверены, что суд оправдает невиновных и накажет виновных, то обе стороны будут осторожны. Силовики будут осторожны в обвинениях и своих действиях, граждане не будут прибегать к крайним мерам. Самое показательное признание в этом плане сделал террорист Кулекбаев, который в первую очередь намеревался мстить судьям, но переключился на полицию только в силу того, что те в форме и их легче идентифицировать.
Принципы создания Международного финансового центра Астаны по сути отражают признание этой же проблемы судов, но уже со стороны самого государства.
Создание экстерриториального законодательства, привлечение иностранных судей – это официальное признание того, что нашим судам и судьям не верят иностранные инвесторы, и страна с этим ничего не может поделать. Опыт Международного финцентра Дубая, на который ссылаются авторы инициаторы, является уникальным – все остальные крупные центры работают в рамках собственных законов и судов.
Иностранные инвесторы обычно изучают судебную практику, а значит, беседуют с теми, кто уже сталкивался с судебной системой, и делают выводы. Реагируя на эти выводы, страна, вместо того чтобы исправлять недостатки, предложила инвесторам других судей и другие законы.
Значение судебной системы как главного фактора законности и справедливости не очевидно в массовом сознании по той простой причине, что граждане с ней реже сталкиваются. Не веря в справедливость, все стараются не доводить дело до суда, поднимая шум в СМИ, подкупая оппонентов, угрожая им, и тогда фокус собирается на полиции, прокуратуре, других госорганах. Те, кто уже столкнулись с системой, в публичном пространстве не выступают, потому что это становится "давлением на суд", а те, кто несправедливо пострадал, уже не активничают, потому что "обжалованию не подлежит". В результате судебная система остаётся в тени, кроме редких всплесков по особенно резонансным или вопиющим случаям, но именно её проблемы лежат в основе коррумпированности и неэффективности всей государственной системы.
Если суд не гарантирует закона и справедливости, то исполнительная ветвь власти может искренне "самоочищаться" бесконечно долго и безуспешно. Если же будет почищена судебная система и в неё поверит общество, то автоматически отвалится грязь и от исполнительных органов: теперь уже общество будет их "терроризировать" судами.
Независимость суда – это основа для вынесения непредвзятого, законного, справедливого решения, но она не гарантирует такого решения. Наши судьи независимы настолько, что даже масштабная борьба с коррупцией обходит их стороной, хотя в непредвзятость их решений мало кто верит: народ возмущён решениями, самоподжигается, расстреливает госслужащих. Недоверие к судам является ключевой проблемой, которая не даёт установиться нормальному взаимодействию общества и государства.
