Взятки гадки

Напомню, как развивались события последних дней. 10 мая 2012 года итальянская газета Corriere della Sera («Вечерний курьер») опубликовала небольшую статью, которая называлась «Commissariare l’Eni in Kazakhstan». В статье сообщалось, что прокурор Милана обратился в суд Милана с просьбой: направить государственного комиссара в филиал Eni в Казахстане или в качестве альтернативы запретить компании вести переговоры по контрактам в Казахстане по разработке месторождения Кашаган. То есть фактически миланский прокурор хочет запретить деятельность Eni в составе международного консорциума компаний, разрабатывающего крупнейшее нефтяное месторождение, открытое за последние 30 лет, – Кашаган.

По какой же причине прокурор намерен вырвать итальянскую нефтяную компанию, входящую в пятёрку крупнейших в мире, из проекта, который вот-вот даст первую нефть? Очень просто: идёт расследование, которое должно ответить на вопрос: действительно ли Eni на первом этапе проекта потратила 20 млн долларов на взятки казахстанским чиновникам?

Для многих казахстанских СМИ это оказалось новостью, которую они не без видимого удовольствия растиражировали уже 11 мая. Между тем дело завели давно – год назад. В июне 2011-го итальянские СМИ сообщали, что бывший руководитель офиса Eni в России Марио Реали сообщил следователям о том, что, по его данным, компания платила взятки казахстанским чиновникам в 2004–2005 гг. А ещё раньше Eni обвинили в коррупционных действиях в Ираке и Кувейте.

Так что следствие идёт не первый месяц, как говорится, своим чередом. Причём, заметьте, это следствие против итальянской компании, никого из казахстанских должностных лиц ни в чём не обвиняют. Ещё одна деталь: это дело против Eni и его дочерней компании Saipem. Паоло Скарони, возглавляющему концерн, никаких обвинений не предъявлено.

Казахстанские чиновники комментировали ситуацию каждый по-своему. Ответственный секретарь Министерства нефти и газа Канатбек Сафинов, который оказался на острие информационного удара самым первым, объяснил происходящее разборками внутри проекта: «Там внутри Кашагана давно идёт борьба за операторство, поэтому пытаются всё время – это уже не первая попытка – оператора поменять. Там есть различные группы международные, которые пытаются поменять (оператора), поэтому всевозможную информацию выбрасывают», – процитировало его слова агентство Reuters.

Министр нефти и газа Сауат Мынбаев «попался» журналистам только в пятницу. Он прокомментировал ситуацию так: «Известно, что итальянская прокуратура проверяет одного из субсубподрядчиков компании Eni по эпизодам 2004-2005 годов. Понятно, что правительство Казахстана имеет отношения только с Eni, но никак не с его субподрядчиками, и тем более не с субсубподрядчиками».

А днём ранее своё слово сказала финансовая полиция в лице своего официального представителя Мурата Жуманбая. Во-первых, он сообщил, что в финпол Казахстана итальянские правоохранительные органы и власти по данному вопросу не обращались. Это и неудивительно, ибо итальянским следователям нечего запрашивать у казахстанских коллег – это их расследование против их компании по делу о даче взятки.

Во-вторых, г-н Жуманбай добавил, что «органы финансовой полиции со своими полномочиями, конечно, будут проверять все указанные факты». То есть наша финансовая полиция пообещала сама заняться вопросом получения взятки, что тоже логично. Рискну предположить, что особо усердствовать в этом вопросе никто не будет, так как было бы правильным дождаться результатов работы итальянских прокуроров – либо подтверждения коррупции с упоминанием конкретных имён, либо отказа от обвинения, что влечёт за собой и отказ от следственных действий на нашей стороне.

А на нынешнем этапе нас больше, мне кажется, должны интересовать влияние данного следствия на проект. Суд должен принять решение 29 мая. Скорее всего, говорят эксперты, суд направит государственного комиссара в Казахстан. Сможет ли консорциум компаний работать, если один из крупнейших партнёров – а Eni принадлежит 16,81% проекта – фактически окажется парализованным и не сможет принимать никаких решений? Наши чиновники, конечно, в один голос заявляют, что всё будет нормально, на ход освоения месторождения это не повлияет, но верится почему-то с трудом.

Что же касается самой истории с взятками, меня интересуют два вопроса. Первый. За что Eni давала взятки в Казахстане в 2004–2005 гг.? Чего хотела добиться? В проекте по освоению Северного Каспия компания находится с самого начала, значит, за вхождение платить смысла нет. (зачем покупать билет, если вы уже приехали?) Увеличить долю или влияние Eni через казахстанские власти никак не могла: все паи были распределены между компаниями-партнёрами, а Казахстану, как известно, в то время вообще ничего не принадлежало. Может быть, Eni заплатила за операторство в проекте, на что намекают некоторые казахстанские интернет-СМИ? Но оператора выбирали все участники. Конечно, слово казахстанской стороны имело значение, но не решающее. К тому же оператором проекта Eni стала ещё в 2001 году, и давать за это взятку спустя 3–4 года как-то странно.

Никоим образом я не хочу обелить наших чиновников. То, что они запросто могли взять 20 млн долларов, у меня сомнений не вызывает. Но я очень сильно сомневаюсь в том, что итальянская компания станет отдавать те же 20 млн просто так, ни за что, без всякой причины. А вот причины-то я как раз и не вижу.

Второе. Какую роль в идущем расследовании играет Максат Иденов, бывший первый вице-президент НК «КазМунайГаз», который прославился тем, что уволился, прислав заявление по факсу? В СМИ сообщается, что прокуратура расследует коррупционные действия Eni в Казахстане в период до 2007 года. Максат Иденов пришёл в КМГ как раз в 2007 году. Ныне он работает в Eni. И, пожалуй, вряд ли найдётся в Европе другой человек, который так же хорошо, как господин Иденов, знает внутреннюю кухню Северо-Каспийского проекта. Тем более, что именно он приложил максимум усилий к тому, чтобы развалить сложившуюся систему управления консорциумом и изменить соотношение сил внутри него прежде всего в пользу Казахстана. Кроме того, общеизвестно, что Максат Иденов обладает весьма серьёзными амбициями и вполне может претендовать на то, чтобы руководить КМГ или даже всей казахстанской «нефтянкой».

Сотрудничает ли Максат Багитович со следствием? Консультирует ли он миланского прокурора? Не хочет ли он воспользоваться ситуацией, чтобы свести счёты с теми, кто «выдавил» его из КМГ? Не входит ли в его планы возвращение на «белом коне» после того, как руками итальянского правосудия будет поставлен крест на тех, кто препятствует его триумфальному воцарению?

И хотя эти вопросы меня очень интересуют, ответа на них мы, к сожалению, не знаем. Но, может быть, ещё узнаем?