София, 19-летняя жительница Алматы, решилась неанонимно рассказать свою историю, полную алкоголя, наркотиков, боли, испытаний, но, в конце концов, побед. Её путь начался с раннего увлечения алкоголем и веществами, но благодаря помощи и поддержке в реабилитационных центрах, она смогла найти в себе силы изменить свою жизнь. София делится опытом, чтобы предупредить о том, как рано могут начаться проблемы с алкоголем и наркотиками, и вдохновить тех, кто ищет выход из тьмы зависимости. Её история – это призыв к тем, кто нуждается в помощи, и доказательство того, что выход всегда есть.

"Пока они отвлекались, я втихую пробовала напитки из их стаканов"

Алкоголь? Меня всегда интересовало, что это такое. Первый раз я попробовала пиво в 11 лет. Но на самом деле это началось гораздо раньше. На домашних праздниках, когда взрослые веселились и выпивали, я, ребёнок, была заинтригована их поведением. Пока они отвлекались, выходили покурить, я втихую пробовала напитки из их стаканов. Вероятно, мне было пять или шесть лет, когда я впервые попробовала алкоголь, причём сразу самый разный – от слабого домашнего вина до крепких напитков.

Уже в 10 лет я попробовала курить сигареты, а регулярное употребление алкоголя началось в 11 лет. Мы собирались с ребятами из школы просто так, после уроков или на выходных. Собирались компанией, где были и старшие ребята, которым было по 14-15 лет. Они приносили алкоголь, покупали его в магазине или приносили из дома. Иногда это было пиво, а иногда и водка.

Эти встречи происходили довольно часто, мы встречались у школы часов в 11 утра и решали, куда пойдём дальше, в какие дворы. Мы всегда выбирали места, где нас никто не знал и не мог определить, из какой мы школы. В те времена проводились рейды, фотографировали учеников, курящих или пьющих во дворах.

В нашей компании было минимум 10 человек. Не все пили или курили, но я употребляла алкоголь, причём ровно до состояния, пока ещё могла связать два слова. Моя мама не замечала этого, потому что я никогда не пила до сильного опьянения. Она давала мне деньги на прогулки, и я тратила их на еду, жвачки и чипсы, чтобы перебить запах алкоголя.

"Мне предложили порошок, и я снюхала дорожку прямо с телефона"

Сначала мы гуляли с ребятами после школы, собирались во дворах и употребляли алкоголь. Компании были довольно большими, и в них всегда находились старшие, кто приносил выпивку. Постепенно я привыкла к такому образу жизни, и это стало неотъемлемой частью моего досуга после уроков.

Когда мне исполнилось 12 лет, мы с мамой переехали в другой район, поближе к её работе. Я перешла в новую школу и познакомилась с девочками, которые пригласили меня в свою компанию. Именно тогда я впервые попробовала наркотики. Это был амфетамин. Мне предложили порошок, и я снюхала "дорожку" прямо с телефона.

"Дорожка", "дорога" – линия из любого назального наркотического порошка, которую наркоманы сначала формируют пластиковой картой, затем вдыхают с помощью трубочки, скрученной бумаги или денежной купюры. – Прим. ред.

Эти новые ощущения мне очень понравились. Я не спала сутки, была полна энергии и даже пошла в школу на следующий день, ощущая невероятную бодрость. Однако вскоре столкнулась с неприятными последствиями, "отходы" были жуткие.

Отходы, отходняк – абстинентный синдром, похмелье, ломка, то есть прекращение действия наркотиков и связанные с этим неприятные ощущения: жар, серотониновые ямы, головная боль, в некоторых случаях галлюциногенный синдром. В зависимости от вещества "на отходняках" может происходить всё что угодно – от панических атак, галлюцинаций и боли во всём теле до комы. – Прим. ред.

Сейчас я знаю, что это называется "серотониновая яма", а тогда я не понимала, что со мной происходит. Мне было очень плохо, я соврала маме, что заболела, чтобы объяснить своё состояние. Это была первая ложь, но тогда я и предположить не могла, насколько далеко это всё может зайти.

"Серотониновая яма" или "отравление счастьем" – резкие, бесконтрольные перепады настроения из худшей стороны в ещё более худшую, – от беспричинных слёз и истерик до приступов ярости, – тахикардия, тремор, повышенная тревожность, бессонница, параноидальный синдром, раздражительность, диарея. Наступает вследствие переизбытка гормона серотонина из-за принятия наркотических средств. Может возникнуть как сразу после прекращения употребления, так и через несколько дней. Продолжительность отравления варьируется индивидуально и зависит от многих факторов. – Прим. ред.

В новой компании девочки в основном пили, а парни употребляли траву, таблетки и нюхали порошки. У них был знакомый "барыга", который обеспечивал нас всеми необходимыми веществами.

Барыга – продавец наркотических средств, имеющий прямую связь с лабораторией по производству наркотиков либо выступающий посредником. – Прим. ред.

Я не думала, что это может привести к серьёзным проблемам, мне просто нравилось испытывать новые ощущения. Началось всё с алкоголя, а затем пришла очередь "химии".

Химия – синтетические наркотики, получаемые из неизвестных ингридиентов в подпольных нарколабораториях в условиях полной антисанитарии. – Прим. ред.

Мама не разрешала мне гулять позже восьми вечера. Но мы находили способы встретиться после школы, переодеться дома и отправиться на нашу обычную точку – возле торгового центра, где не было никаких камер. Там мы спокойно сидели, пили алкоголь и употребляли наркотики вдали от посторонних глаз.

"Он делал меня слепой на 10-15 минут"

Со временем я познакомилась с разными видами наркотиков. Моя новая компания научила меня всему: от приёма амфетамина до употребления таблеток и "аптеки".

"Аптека", "фарма" – общее название фармакологических (аптечных) препаратов, применяемых наркоманами в качестве наркотиков. – Прим. ред.

Один из препаратов стал моим "любимым" наркотиком. Вначале мне было достаточно трёх-четырёх таблеток, но со временем дозировка увеличивалась и в конечном итоге я могла принимать до 40 таблеток за раз. Он давал чувство полного безразличия к миру, отсутствие физической боли и эмоциональное равнодушие. О последствиях я тогда совсем не думала, а они настигли меня совсем скоро.

Другой препарат, который, по сути, является каплями для глаз, стал ещё одним средством для достижения нужного мне эффекта. Его капали в нос или кололи внутривенно. Он давал сильный эффект, делая меня временно слепой на 10–15 минут. Тогда я не могла прочитать сообщения от мамы на телефоне, просила ребят из компании помочь мне.

Тогда я думала, что эта компания – мои друзья. На самом деле это не так. Это были всего лишь собутыльники и соупотребители.

Соупотребители, соупотребы – люди, в компании с которыми зависимый принимает наркотики. Как правило, они – главный триггер зависимого при выздоровлении. Даже самая успешная реабилитация может закончиться срывом, если на горизонте появится такой "друг" и предложит "просто встретиться". Общение с активными наркоманами губительно для тех, кто хочет излечиться. – Прим. ред.

Часто мы покупали эти капли в больших количествах, переливали его в бутылочки из-под перекиси водорода для маскировки и всегда носили с собой. На уроки я ходила под таблетками или под порошками, иногда "догонялась" – подкалываясь каплями прямо в школе, чтобы не отпустить эффект и не допустить "отходов". Никто ничего не замечал, сейчас я об этом думаю и удивляюсь – по нам же было видно, что мы "под кайфом" круглосуточно. Но ни родители, ни учителя не замечали, не обращали внимание либо просто не хотели замечать.

"Догоняться" – повторное употребление следующей дозы наркотика при недостаточном эффекте от предыдущей. – Прим. ред.

Побочным эффектом препарата в таблетках, как и всех опиатов, была сильная чесотка, организм отторгал яд, и я буквально расчёсывала себя до кровоподтёков. 

Однажды мама поймала меня на употреблении таблеток. Это было летом, помню, я ехала домой на такси, и меня "накрыло" прямо в машине. Когда я вернулась домой, мама что-то готовила на кухне и попросила меня помочь. Но я была настолько "под кайфом", что не могла нормально двигаться. Мама заподозрила неладное, увидев мои неестественно широко открытые глаза и суженные зрачки. Она спросила, что со мной, и я, конечно, всё отрицала. Но она настояла на тесте на наркотики, который подтвердил наличие препарата в организме.

"Накрыло", "наступил приход", "пришло", "взяло", "торкнуло" – пиковый (самый сильный и острый) момент действия каждой дозы наркотического средства, наркотический удар. Самая скоротечная фаза наркотического опьянения. Тогда как "под кайфом" человек находится всё время потребления, пока вещество действует в организме. – Прим. ред.

С этого дня мама начала контролировать меня более строго.

"Я рассыпала мефедрон в туалете ТРЦ, собрала его карточкой и слизала с пола"

Вскоре наши отношения с мамой снова обострились, и однажды после очередной ссоры из-за денег она выгнала меня из дома. Я связалась со своим знакомым "барыгой" и поехала за новой дозой.

Я договорилась с таксистом, чтобы он отвёз меня к школе, где под камнем была спрятана "закладка" с мефедроном. Таксист стоял курил и ждал, когда я подниму "клад", который был спрятан под камнем. Мне тогда было 12 лет, но таксист не задал ни одного вопроса. 

"Закладка", "клад" – тайник с наркотическим веществом, изготовленный сбытчиком либо посредником для дальнейшего сбыта бесконтактным способом. – Прим. ред.

Уже по дороге к ребятам успела "разнюхаться". Когда приехала, выяснилось, что они все тоже "под кайфом".

"Разнюхаться" – употребить первую "дорожку" назального наркотического порошка, начать цикл употребления. – Прим. ред.

Вечером, когда мама снова попыталась со мной связаться, я отключила телефон и осталась ночевать в туалете торгового центра. Это была худшая ночь в моей жизни. Наркотик, который я приняла днём, начал отпускать, и мне становилось всё хуже. Вдобавок, я чихнула, и мефедрон, высыпанный на экран смартфона, разлетелся по полу туалета. Не думая о последствиях, я сгребла его карточкой и слизала с пола.

На утро я поехала к подруге-соупотребительнице, где смогла помыться и немного прийти в себя. Но вскоре я снова вернулась домой, где ждала очередная ссора с мамой. Я снова поехала искать наркотики.

В тот раз я получила большую дозу "ешек" – 300 миллиграмм. Это разноцветные таблетки разной формы, которые тоже сильно меня расслабили. Но когда эффект начал сходить, мне стало настолько отвратительно, насколько это вообще можно себе представить.

"Ешка", как и экстази или МДМА, – полусинтетический стимулятор. В результате применения изменяются мыслительные и познавательные процессы, ухудшается память и внимание. – Прим. ред.

Находясь в компании ребят, которые употребляли наркотики, я как бы продолжала искать своё место в жизни. Конец мая приближался, и нужно было сдавать учебники и заканчивать учёбу. В это время я старалась находиться в компании, избегая дома. Удивительно, но, несмотря на всё это, я умудрялась хорошо учиться, в 5-6-м классе у меня не было плохих оценок.

Вскоре моя мама и двоюродный брат решили, что нужно действовать радикально. Однажды они велели мне собрать вещи и увезли к тёте, где я должна была жить под присмотром. Это было тяжёлое время для меня – абстиненция и разрыв с привычной средой. У тёти мне было плохо, но я старалась справиться.

Мама решила, что у тёти я не смогу употреблять наркотики, так как там жили мои двоюродные сестра и брат. К тому же учебный год заканчивался и я оставалась под присмотром родственников. Однако это не решило всех проблем.

В итоге мама через интернет узнала о реабилитационном центре и решила обратиться туда за помощью.

"Реабилитация начиналась нелегко, но мне пришлось смириться с новым распорядком"

После того как мама узнала о реабилитационном центре, она решила, что это наш единственный выход. Так я оказалась в своём первом рехабе. Меня привезли туда поздним вечером, около 10-11 часов, я сразу легла спать, предварительно рассказав о своей проблеме соседке по комнате.

Рехаб, реба – реабилитационный центр для зависимых – это организация, занимающаяся физическим, психологическим, социальным и нравственно-духовным восстановлением людей (реабилитантов), страдающих психическими и поведенческими расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ (наркотических веществ, психотропных средств, алкогольных напитков), а также разными формами нехимической зависимости (игромания, пищевая зависимость). – Прим. ред.

Реабилитация начиналась нелегко, но мне пришлось смириться с новым распорядком. Спустя месяц меня перевели в другой центр из-за инцидента. Один из мужчин, находившихся в центре, каким-то образом пронёс туда телефон и наркотики "скорость". Он предложил мне позвонить маме и сообщить, что мне плохо. Я дала ему номер, надеясь, что он сможет помочь и мама заберёт меня домой. Но вместо этого он написал маме, что я должна ему 100 000 тенге за наркотики. Мама была в шоке, после этого случая меня перевели в более строгий центр.

На новом месте реабилитация была ещё сложнее. Три дома, множество сотрудников и строгий контроль. Моя реабилитация завершилась в конце августа и 1 сентября я пошла в новую школу.

Моя ремиссия продлилась недолго, и мне до сих пор стыдно перед мамой и сотрудниками рехабов, которые мне пытались помочь, и очень жалко потраченных на мою реабилитацию денег. Это очень дорогое мероприятие, а я сорвалась уже через две недели после выхода из центра. Мама пошла гулять с подругами, а я написала своим старым друзьям-соупотребителям, что соскучилась по ним. Они предложили мне таблетки и тропикамид, и я снова погрузилась в привычный цикл. Я пыталась совмещать учёбу и наркотики, ходила на занятия в художественную школу и на танцы, но продолжала употреблять.

Под ремиссией у алкоголиков, наркоманов и лудоманов понимается полное воздержание от употребления алкоголя, психоактивных веществ и участия в азартных играх. Ремиссии могут быть спонтанными и терапевтическими. Длительность ремиссии не зависит от рехаба, специалистов, родственников и друзей – она зависит от самого человека. Может продолжаться всю жизнь либо закончиться сразу после выхода из рехаба, зависимый делает этот выбор сам. – Прим. ред.

После первой реабилитации я вернулась домой к маме, которая закончила ремонт в квартире. Вскоре произошёл инцидент, когда моя одноклассница попросила купить ей наркотики, и её друг чуть не умер от передозировки. Его отец был адвокатом, и у меня могли возникнуть серьёзные проблемы, но всё обошлось. Я тогда сильно испугалась.

"Я ходила в школу под наркотиками и алкоголем, редко бывала трезвой"

Первый раз я укололась в 13 лет. Это были уже другие люди, другая компания. Меня укололи одним из аптечных препаратов и "скоростью". Вначале меня кололи другие, но вскоре я научилась делать это сама. В новой компании были люди старше меня, около 20 лет. Они показали, как правильно вводить наркотики, и я быстро освоилась.

Но прошло время, и я ушла в спонтанную ремиссию – как-то так получилось, что в трезвости жизнь оказалась не так уж и плоха, честно говоря, намного круче, чем быть постоянно "под кайфом". "Чистый" период продолжался около двух лет. Я следила за своим здоровьем, ходила к врачам и ничего не употребляла. Занималась учёбой, посещала кружки и секции, в общем, была нормальным подростком.

А в 16 лет снова сорвалась, начав употреблять мефедрон и аптечные таблетки. Я даже не могу объяснить, как и почему это случилось. Я снова ходила в школу под наркотиками и алкоголем, редко бывала трезвой. Но удивительно, что я всё ещё продолжала учиться и даже справлялась с учебной программой.

Так я окончила 9-й класс и поступила в медколледж. Учась в колледже, я ближе познакомилась с компьютером и интернетом, начала играть в игры и больше общаться с друзьями онлайн. В прежней жизни у меня никогда не было настоящих друзей, только соупотребители – люди, с которыми весело употреблять наркотики, но не более. А в Сети я нашла настоящих понимающих друзей. Пандемия окончательно расставила всё на свои места, и проводить время дома за компом мне стало гораздо приятнее, чем в непонятных притонах с полузнакомыми людьми употреблять запрещённые вещества.

"Может, порезаться, и станет легче?"

Самоповреждение, селфхарм – преднамеренное повреждение своего тела по внутренним причинам без суицидальных намерений. Самоповреждение встречается как симптом многих психических расстройств. – Прим. ред.

Впервые я начала заниматься самоповреждением, когда мне было 10-11 лет, ещё до наркотиков. Я увидела в школе у девочки порезы на руке и подумала, что это выглядит красиво и необычно. Мне казалось, что она не такая, как все, и я начала восхищаться ею. Однажды я решила попробовать сама: пошла в магазин, купила лезвие и порезалась. Мне понравилось, но тогда это не стало чем-то важным для меня.

Однако позже, когда моё эмоциональное состояние ухудшилось, я вновь обратилась к самоповреждениям. Это был способ справиться с душевной болью, превращая её в физическую. Когда мне было плохо, я думала: "Может, порезаться, и станет легче?" Я резала себя, чтобы унять эмоциональную боль. Со временем это превратилось в привычку, и сейчас у меня изрезаны ноги, плечи, предплечья, некоторые вены вскрыты, одну из них даже пришлось зашивать.

К сожалению, когда я сталкиваюсь со стрессом, я бегу к лезвию. У меня были периоды ремиссии, когда я не резалась в течение года и двух месяцев. Но недавно у меня снова произошёл срыв, и я порезалась. В последний раз это случилось в прошлый вторник.

Селфхарм и зависимость взялись не из ниоткуда – это последствия моих проблем с психикой. В психоневрологическом диспансере в Алматы врачи диагностировали у меня несколько психических расстройств: шизоаффективное расстройство, биполярное аффективное расстройство и пограничное расстройство личности. Врачи долго метались между тремя диагнозами, но в конце концов остановились на шизоаффективном расстройстве.

Я помню, как однажды рассказала маме о своей депрессии и о том, что мне плохо. Тогда мне было 14-15 лет, и мама не восприняла это всерьёз. Она сказала, что психиатр выписала мне таблетки только для того, чтобы я на них "торчала". А на самом деле это был трезвый период в моей жизни, когда я пыталась бороться с проблемами самостоятельно, мне просто не хватало поддержки.

Все эти три диагноза, поставленные лишь в прошлом году, и стали следствием моего нежелания жить с семи лет, они – причина моей тяги к саморазрушению. Чувство одиночества, депрессия, желание навредить себе, желание убежать из этой болезненной и жестокой реальности – всё это преследовало меня с детства. Конечно, если бы взрослые вовремя спохватились, если бы меня обследовали, поставили диагноз и начали вовремя лечить – скорее всего, у меня никогда бы не возникло проблем с зависимостями и селфхармом.

Скорее всего, алкоголь, наркотики и селфхарм лишь усугубили мои ментальные проблемы. Если бы не это, сейчас мне было бы гораздо легче, не было бы "голосов в голове", галлюцинаций и прочих ментальных штук, которые исчезают только когда я пью прописанные врачами лекарства. Но мы никогда этого не узнаем, как было бы, сейчас я учусь жить с тем, что есть.

"Столкнувшись с проблемой зависимости, я поняла, что хочу изучать психологию"

Со временем, несмотря на все трудности и испытания, я начала видеть своё будущее в другом свете. Сейчас я нахожусь в промежуточной точке – семь месяцев живу и иду к стойкой ремиссии своих зависимостей и расстройств в рехабе, который, скорее, не реабилитационный, а центр трансформации личности. Я стала задумываться о том, как могла бы помочь людям, находящимся в такой же ситуации, как и я. Бесконечно благодарна своему наставнику, психологу Ракишу Ергужину, который вот уже восемь лет рядом со мной в самых сложных ситуациях, и сейчас обучает меня мастерству помощи другим.

Читайте также: Мифы о реабилитационных центрах. Почему зависимые боятся обращаться за помощью

Пользуясь случаем, хотела бы выразить бесконечную благодарность своей маме. Она потратила целое состояние на моё излечение, но не в деньгах дело. Несмотря ни на что, я всегда знаю и чувствую: мама – это незыблемо. Она моя опора, поддержка и забота, в какую бы ситуацию я ни попала. Сейчас у нас прекрасные отношения, я её безумно люблю и уважаю и знаю, что это взаимно.

Моё желание – стать примером для других, показать, что даже если кажется, что всё плохо и жить не хочется, всегда есть выход и люди, готовые помочь.

Моя цель – остаться работать в реабилитационном центре и помогать людям, которые столкнулись с такими же проблемами. Я хотела бы учиться на психолога, чтобы иметь возможность оказывать профессиональную помощь. Моё будущее я вижу именно в этой сфере – помогать другим, предоставлять поддержку и быть тем человеком, к которому можно обратиться за помощью.

Изначально я пошла в колледж, чтобы стать врачом-фельдшером. Это желание возникло в детстве, когда моя бабушка болела раком. Я видела, как ей было плохо, как её возили по больницам, ставили уколы. Тогда я сказала ей: "Бабуля, ты держись, когда я вырасту, стану врачом и буду тебя лечить, чтобы ты никогда не болела". Поэтому я выбрала эту профессию.

Но столкнувшись с проблемой зависимости, я поняла, что хочу двигаться дальше и изучать психологию. Как только мне станет лучше, я вернусь к учёбе, стану фельдшером, чтобы иметь медицинское образование. Затем я буду учиться на психолога, чтобы расширить свои знания и возможности помогать другим.

На данный момент я готова приложить все усилия, чтобы остаться в этой сфере и работать в реабилитационном центре. Хочу быть примером для других, показать, что даже если всё кажется безнадёжным, всегда есть шанс на лучшее. Моя жизнь изменилась благодаря людям, которые помогли мне, и теперь я хочу делать то же самое для других.

Надеюсь, моя история поможет кому-то осознать свои проблемы с зависимостью или распознать зависимость у близкого человека. Тьма намного ближе, чем нам кажется, надо быть настороже всегда.