– Я же не герой какой-то! Из пожара никого не спасал! Что я могу рассказать? – так начинает свой рассказ Амантай Какен, ныне почтенный аксакал, некогда журналист, а потом долгие годы сотрудник всесильного КГБ. В руках Амантая ГазизЅлы сигнальный номер его новой книги: «ШЫРFАЛАі немесе та№ы да неміс автономиясы туралы» («КОЛОВЕРТЬ, или Ещё раз о немецкой автономии»). В своём труде ветеран спецслужбы рассказывает о том, как волевым решением центральные власти повергли в изгнание целые этносы. Рассказывает о том, как люди, боровшиеся за право иметь Родину, оказывались под прессингом, а некоторые вообще – в психушке. Рассказывает о том, как летом 1979 года несколько тысяч представителей казахской молодёжи вышли на главную площадь Целинограда с лозунгами о неделимости Казахской ССР, но об этом в то время ни строчки не написала ни одна советская газета.

ХОДОКИ ПОШЛИ

Идея расселить всех прибывших и обосновавшихся когда-то в Поволжье немцев витала в головах партфункционеров давно. Немцы, откликнувшись на призывы царской России прибыть в Россию и освоить неиспользуемые богатые земли, к концу 30-х годов прошлого века оказались головной болью для новоиспечённого советского правительства. Напряжённая обстановка во взаимоотношениях с Германией, желание многих немцев покинуть совет-ское государство, раскулачивание, под которое часто попадали трудолюбивые, зажиточные немцы – всё это скапливалось как снежный ком, и проблема уже не касалась только автономии немцев Поволжья – вопрос о дальнейшей судьбе немцев остро стоял и в казах-ских степях.

Из докладной записки Акмолинского окружкома ВКП(б). Секретно. Центральному аппарату ВКП(б). 13 марта 1930 года: «С прошлого года началось активное эмиграционное движение, подтверждающееся следующими фактами, как например: в селении Красноярском Революционного района в конце 1929 года под влиянием зажиточной части население выбрало ходоком Барна Ивана, собрав ему по 60 коп. с души на дорожные расходы, 30 декабря /19/29 года отправило в Москву за визой на выезд».

Количество таких ходоков росло. Как отмечается в записке, эмиграционные настроения быстро растут, нарастает недовольство против советской власти и распространение провокационных слухов. Более того, негатив распространялся уже не только внутри страны, но и за рубеж, что для молодого советского государства было очень щепетильным делом.

Из докладной записки Акмолинского окружкома ВКП(б). Секретно. Центральному аппарату ВКП(б). 13 марта 1930 года: «Кулак села Романовского Беккер Карл рекомендует всем знакомым немцам немедленно уезжать в Германию, угрожая, что против СССР скоро вспыхнет война и советская власть падёт (…) Имеются также случаи, когда в полученных из-за рубежа письмах (Тонен, Германия) Фрундталь, Сан-Дакота, Сев. Америка и др.) рекомендуют всеми силами пытаться переселиться, указывая способы переселения, не заезжая в Москву за разрешением, чтобы не попасться».

СТАТУС – СПЕЦПЕРЕСЕЛЕНЕЦ

С началом Великой Отечественной войны оказалось, что совершить задуманное – расселить немцев подальше от западных границ СССР будет проще. 28 августа 1941 года в Кремле был принят Указ Президиума Верховного совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Именно «благодаря» этому документу тысячи, сотни тысяч немецких либо смешанных семей, по сути, оказались в ранге заключённых.

Из Указа Президиума Верховного совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Москва, Кремль. 28 августа 1941 года: «По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному Германии, должны произвести взрывы в районах, заселённых немцами Поволжья (…) В случае, если произойдут диверсионные акты, затеянные по указке из Германии немецкими диверсантами и шпионами в республике немцев Поволжья и прилегающих районах и случится кровопролитие, Советское правительство по законам военного времени будет вынуждено принять карательные меры против всего немецкого населения Поволжья».

– Таким образом, власти как бы оправдывали свои действия, хотя мы понимаем, что никаких угроз, описанных в указе масштабов, не было. Однако тысячи, если не миллионы советских немцев, оказались, по сути, заключёнными в своей стране. Стране, которая стала для них Родиной,– рассказывает Амантай Какен.

Совершенно секретно. Постановление Совета Народных Комиссаров СССР «О правовом положении спецпереселенцев». Москва, Кремль. 8 января 1945 года: «1. Спецпереселенцы пользуются всеми правами граждан СССР, за исключением ограничений, предусмотренных настоящим Постановлением. 2. Все трудоспособные спецпереселенцы обязаны заниматься общественно полезным трудом (…) 3. Спецпереселенцы не имеют права без разрешения коменданта спецкомендатуры НКВД отлучаться за пределы района расселения, обслуживаемого данной спецкомендатурой. Самовольная отлучка за пределы района расселения, обслуживаемого спецкомендатурой, рассматривается как побег и влечёт за собой ответственность в уголовном порядке. 4. Спецпереселенцы – главы семей или лица, их заменяющие, обязаны в 3-дневный срок сообщать в спецкомендатуру НКВД о всех изменениях, происшедших в составе семьи (рождение ребёнка, смерть члена семьи, побег и т.д.) (…) За нарушение режима и общественного порядка в местах поселения спецпереселенцы подвергаются административному взысканию в виде штрафа до 100 рублей или ареста до 5 суток». Подпись: Зам. Председателя Совета Народных Комиссаров Союза ССР В. Молотов, Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров СССР Я.Чадаев».

В ноябре 1948 года вышел кремлёвский указ о том, что абсолютно все спецпереселенцы: немцы и представители других национальностей, переселённые в отдалённые районы СССР, останутся там «навечно, без права возврата их к прежним местам жительства».

ИМИДЖ В ОПАСНОСТИ!

В середине 50-х, а также в середине 60-х годов Кремль издал несколько указов, отразившихся на судьбе спецпереселенцев. В конце концов насильственное переселение этнических немцев и представителей других национальностей было признано грубым попиранием прав советских граждан, имевших место в годы культа личности Иосифа Сталина. Однако вопрос оставался открытым. Если многие народы так или иначе смогли вернуться, воссоздав свои автономии, то немцы и крымские татары остались не удел – их автономии восстановлены не были.

– В Москву, как и в 30-е годы, вновь потянулись ходоки. Люди митинговали у посольства США и Германии, их разгоняли, некоторых сажали в психушки, кого-то снимали с поездов. Люди подавали петиции с длинными списками немцев, желающих покинуть Советский Союз. Например, в одном из списков, который вывез за рубеж Сахаров, было около 20 тысяч немецких фамилий. Все эти люди хотели выехать на историческую родину. Да, тогда не было Интернета, но всё равно скрыть волнения от западных спецслужб и в целом западной общественности было невозможно. Так или иначе информация о том, что в СССР нарушаются права граждан, что людей попросту не выпускают из страны, прошла в западных СМИ. Нужно было что-то делать. Восстановить автономию немцев Поволжья было нереально. Во-первых, тамошние места с тех пор были заняты другими. Во-вторых, отправить людей обратно – это значит забрать из Казахстана тысячи квалифицированных рабочих рук, причём с только что освоенных огромных целинных земель. Тогда решено было всё-таки разрешить выезд небольшой группы немцев. Около 300 человек. Тогда же вернулись к идее создать немецкую автономию прямо здесь, в Центральном Казахстане, – рассказывает Амантай Какен.

По словам автора книги, подготовить почву для автономии поручили именно КГБ, который мало того, что не имел необходимых организаторских навыков, так ещё и само задание никак не входило в компетенцию спецслужбы. Тем не менее наверх пошли служебные записки, докладные и прочая документация.

Из записки группы ответственных работников ЦК КПСС «Об образовании немецкой автономии». Август 1978 года: «Более половины советских немцев – 936 тысяч человек живёт в Казахстане. Они составляют 6,6% населения республики. А в таких областях, как Карагандинская, Кокчетавская, Павлодарская и Целиноградская – 10–13%. В республике насчитывается около 230 населённых пунктов с численным преобладанием немецкого населения. (…) Выросла значительная прослойка руководящих кадров из числа лиц немецкой национальности: около 500 из них входит в номенклатуру ЦК и обкомов Компартии Казахстана, около 3 тысяч –  в номенклатуру горкомов и райкомов партии. (…) Немецкую автономию можно было бы образовать на территории пяти районов, входящих ныне в состав Карагандинской, Кокчетавской, Павлодарской и Целиноградской областей с центром в г. Ерементау. В этом случае её территория составит примерно 46 тыс. кв. километров, население свыше 202 тыс. человек, из них около 30 тыс. немцев. Состав партийной организации – свыше 10 тыс. коммунистов». Подписи: Ю. Андропов, И. Капитонов, М. Зимянин, З. Нуриев, Н. Щёлоков, Р. Руденко, М. Георгадзе, В. Чебриков.

– Наконец 31 мая 1979 года было постановление Политбюро ЦК КПСС об образовании немецкой автономии в Казахстане. После было принято ещё несколько документов о порядке образования автономии и так далее. И вот в небольшой город Ерементау прибыли 12 министров, каждого по своей линии сопровождал начальник областного масштаба, к примеру, руководитель сельхозуправления, здравоохранения и так далее. Вся эта внушительная делегация прибыла, чтобы уже на месте обсудить, где будут находиться разные ведомства, что необходимо будет построить, сколько на это понадобится средств и так далее. Вбили колышки, сфотографировались на память. Местные, открыв рты, не могут понять, что же случилось? То есть населению никто даже не удосужился сообщить, что здесь будет вскоре немецкая автономия и они окажутся её жителями. Это было большой ошибкой, – считает ветеран спецслужбы.

ИНСПИРИРОВАНО ИЛИ СТИХИЙНО?

После завершения работы высокой комиссии по стране поползли слухи. В отсутствии какой-либо достоверной информации из официальных источников эти слухи усиливались. Сами немцы оказались в замешательстве и в весьма двояком положении: с одной стороны, они хотели бы иметь свою автономию, но почему здесь, в Казахстане? И как к этому отнесутся местные жители? Тем более центром будущей автономии был выбран Ерементау, родина легендарного казах-ского Богембай батыра, который боролся за независимость казахских степей от джунгар.

Из служебной записки в ЦК КПСС «О негативных проявлениях, имевших место в Целиноградской области» в 1979 году: «16 и 19 июня с. г. в Целинограде появились рукописные листовки. По улицам города прошли группы молодёжи с антиавтономистскими лозунгами, которые затем собирались на центральной площади. В основном это были студенты и учащаяся молодёжь казахской национальности. Воспользовавшись такой обстановкой, отдельные провокаторы, выступая с явно националистических позиций, выдвинули подстрекательные лозунги о том, что Казахстан един и неделим, нет места немецкой автономии в Казахстане, лозунги о возможном принудительном переселении немцев на территорию создаваемой области и выселении оттуда казахов. Имели место так и оскорбительные для немцев высказывания».

О том, что это было за шествие, до сих пор нет единого мнения. Все соглашаются, что колонны были чётко организованы, что транспаранты с лозунгами были подготовлены заранее. Журналист Игорь Трутанов в газете «Дойче Альгемайне» в 1991 году, расследуя это дело, писал: «Я не верю тому, что Брежнев или Кунаев непосредственно участвовали в разработке акции в Целинограде. Я позволю себе проанализировать некоторые факты и выразить предположение, что это была запланированная операция служб безопасности против движения советских немцев за восстановление государственности (…) О том, что травля немцев была запланирована, свидетельствуют следующие факты: 1) все транспаранты и лозунги были подготовлены заранее, листовки были напечатаны в государственных типографиях; 2) никто из участников «спонтанных» демонстраций протеста не был арестован. Здесь стоит вспомнить о событиях в Новочеркасске 2 июня 1962 года. После временного повышения цен в СССР тысячи отчаявшихся рабочих вышли в Новочеркасске на улицы с портретами Ленина и совсем безобидными транспарантами типа «Да здравствует КПСС!». Голодающие люди требовали только лишь повышения зарплаты. За это они были хладнокровно расстреляны военными. Семеро рабочих, среди них одна женщина, считавшиеся подстрекателями, приговорены к высшей мере наказания».

Были ли эти события инспирированы казахстанской спецслужбой или же имели на самом деле стихийный характер? Показаний, свидетельств на этот счёт огромное количество, и Амантай Какен в своей книге постарался озвучить разные мнения. Одно хорошо, что антинемецкие настроения, бродившие в те дни в будущей столице Казахстана, не привели к столкновениям на национальной почве.

ПОСЛЕДНИЙ СПИЧ

– В конце концов 19-го июня первый секретарь обкома КПСС Николай Морозов сообщил собравшимся на площади, что планов по созданию немецкой автономии в Казахстане нет, не было и не будет. Народ более или менее успокоился. Хотя, насколько я знаю, вопрос не был закрыт совсем – его просто отложили. Позже решить вопрос автономии для немцев обещал Горбачёв, потом Ельцин. Но оба они своих слов не сдержали, и все их выступления в итоге звучали издевательски, – говорит Амантай Какен.

Амантай-ага приводит в пример текст выступления Бориса Ельцина на встрече с жителями совхоза «Осиновский» Саратовской области 8 января 1992 года. Именно эти слова, как считают многие, стали окончательным сигналом для немцев – немецкой автономии в России уже не быть: «Сделаю ответственное заявление, чтобы все об этом знали. Там, где нет компактного проживания немецкого населения, населения немцев Поволжья, то есть чтобы их было подавляющее большинство, никакой автономии не бу-дет! Я вам как президент это гаран-ти-рую! (из толпы – ура!). Другое дело, скажем, в Волгоградской области военный полигон 300 тысяч гектаров пустой, и маршал Шапошников его отдаёт. И там будут они расселены, допустим. И пусть эту землю, которая снарядами начинена, пусть они её обрабатывают. И Германия им поможет. Там, может быть, в каком-то будущем, какая-то такая вот область будет или, может быть, район какой-то такой национальный немцев Поволжья будет, но только когда там будет 90% немцев.

А у нас большинство русских, это во-первых. И у вас по крайней мере 50 национальностей живут и работают. О какой автономии немецкой Поволжья у вас, на вашей территории может идти речь? Ни один дом не будет снесён ради немцев Поволжья! Я это вам гарантирую! Имейте это в виду и рассказывайте всем. И не надо мутить тут воду! Не надо поджигать друг друга».

– Даже я, казах, и то для меня такие речи звучат издёвкой, а представьте, что чувствовали тогда немцы! Вместо Родины, которую у них когда-то насильственно отобрали, немцам Поволжья предлагают поселиться, по сути, на минном поле. Я считаю, это не что иное, как проявление великорусского шовинизма. Но немцы молодцы. Они очень интеллигентные, гордые люди. Они больше не поднимали шума, не митинговали, а просто стали собирать вещи и потихоньку выезжали на историческую родину, – рассказывает Амантай Какен.

НОВЫЕ ПЛАНЫ

Так или иначе есть в целино-градских событиях 79-го как положительные моменты, так и отрицательные. Если, с одной стороны, была угроза массовых столкновений представителей коренной национальности с этническими немцами, разжигание национальной розни и педалирование лозунга «Казахстан для казахов», то, с другой стороны, у политической верхушки Казахстана был повод оправдаться перед Кремлём, отказавшись от идеи создания немецкой автономии в Казахстане. Кроме того, из-за неудачи по созданию автономии в Казахстане под давлением внутри страны и из-за рубежа граница СССР для немцев была открыта, и они смогли выехать на свою историческую родину.

– Я не принимал непосредственного участия в тех событиях. Я вообще тогда работал в Джезказгане, ныне Жезказган, хотя и у нас вопрос немцев стоял не менее остро. Были желающие уехать из страны. Но мне лично повезло с руководством. Это были принципиальные и честные люди. Таких сейчас мало. Мы никого не арестовывали, не давили, в психушки не прятали, – вспоминает аксакал то время.

Как признаёт сам автор, тема, озвученная в его книге, не нова. О ней уже говорили и говорят многие исследователи. Однако, считает Какен, он постарался быть максимально объективным и привести разные точки зрения.