74 килограмма фруктов и ягод в год – норма для тех, кто хочет долго оставаться живым и здоровым. Но хотеть мало. Цены на привозную продукцию чем дальше, тем больше. О местной лучше не вспоминать. Незрелые и мелкие яблочки, которые двадцать лет назад свалили бы гнить в ближайшей канаве, в магазинах Алматы в конце лета стоят 500 с лишним тенге. Как крупные и красивые французские, немецкие, итальянские плоды, наверняка доставленные в южную столицу самым дорогим видом транспорта – воздушным. Что происходит с плодоводством Казахстана и когда мы сможем выполнять норму, заданную медициной, рассказывает национальный координатор проекта UNEP-GEF по сохранению и использованию агробиоразнообразия в Центральной Азии (2006 – 2013 г.г.) доктор биологических наук Тлеу НУРМУРАТОВ.

– Подходящие условия для садоводства есть только на юге и юго-востоке страны. 90 процентов садовой продукции дают Алматинская, Жамбылская и Южно-Казахстанская области. Северные и другие территории в небольшом количестве производят ягоды. Для выращивания плодов там условий нет. Но даже при таком раскладе мы можем сполна обеспечивать себя фруктами. Правда, не сегодня. Лет 15–20 придётся подождать. Сейчас идёт массовая закладка садов, инициированная государством и поддержанная госсубсидиями. Не хотелось бы, чтобы эту работу делали кое-как. Обследование хозяйств трёх областей, проведённое в рамках международного проекта по сохранению агробиоразнообразия, показало, что ошибок допускают много.

В Чингильдинском массиве, где раньше выращивали овощи, какой-то богатый человек взял 100 гектаров земли и посадил сад всего из трёх сортов яблони, что само по себе не здорово. Сортов должно быть много, тогда созревание плодов происходит в разное время, и сад «работает» непрерывно. Расстояние между деревьями на этом участке – шесть на шесть метров, то есть земля используется нерационально. Междурядья зарастают травой, а технику пустить нельзя – тесно. В то же время параметры современного сада три на четыре или полтора на четыре метра, обеспечивая большие урожаи, затрудняют жизнь сорным растениям.

В Уйгурском районе Алматинской области есть фирма «Райымбек». Её глава получил субсидию от государства на закладку 20 гектаров сада, но распорядился деньгами из рук вон плохо. Все посаженные деревья – турецких и итальянских сортов, не адаптированных к местным климатическим условиям. Они плохо растут, усыхают, сильно повреждаются вредителями. Прошло всего восемь лет с момента закладки сада, а часть деревьев уже выкорчёвывают. В том числе грушу и сливу. А по-хорошему интенсивный сад должен жить и плодоносить 40 лет, разреженный – 60–70.

В ходе проекта мы изучали агробиологические особенности сортов и сделали интересные наблюдения. В суровую зиму 2011 года, когда в отдельных районах температура опускалась до минус 35–37 градусов, многие интродуцированные сорта яблони (Голден делишес, Старкримсон, Айдаред и др.) подмёрзли, а местные (Заря Алатау, Заилийское, Ренет Бурхардта, Талгарское и другие) перезимовали благополучно. К тому же они, как показали исследования, хороши для интенсивного садоводства. Так зачем же от них отказываться?

В списке рекомендуемых для выращивания в Казахстане приоритетных плодовых культур 66 сортов яблони, 23 столовых сорта винограда, 14 сортов абрикоса, 6–7 сортов груши. Есть из чего выбирать. Я часто бываю в Ташкенте, там фрукты, особенно после наших, невозможно есть. Самые вкусные яблоки и самый вкусный виноград – в Алматинской области. И этим надо пользоваться.

Комментарий КазНИИ плодоводства и виноградарства:

Специалисты института только за последние 20 лет создали 150 новых сортов яблок, груш, сливы, вишни, черешни, ягодных культур и винограда. По урожайности они не уступают лучшим сортам мировой селекции, а по вкусовым качествам и внешнему виду превосходят их. Если бы всё это быстро внедрялось и выращивалось, мы давно имели бы фруктовое изобилие. Но в 90-е годы площади садов резко сократились. Если раньше плодовые занимали 100 тыс. гектаров, виноград – 30–35 тыс., то сейчас 44 и 14 тыс. гектаров соответственно. Обеспеченность населения фруктами составляет всего 33 процента. В прошлом году собрано 278 тыс. тонн плодов и ягод, ещё 528 тыс. тонн было завезено из других стран.

– Хороший сад начинается с хороших саженцев, а посадочного материала не хватает…

– Все владельцы питомников получают субсидии. Раз так, можно сказать им: выращивайте столько-то саженцев апорта, столько-то Голден делиша, столько-то Айдареда. Но такого задания никто не даёт. Власти на местах вообще не вникают, кто что производит, как будут использоваться бюджетные деньги. И наши питомниководы проявляют чудеса находчивости. Например, закупают саженцы по дешёвке в соседних странах и продают в Таразе, Алматы, даже Панфилове. Подумайте только: и растить ничего не надо, и деньги, полученные от государства, целы, и за руку никто не схватит, потому что лицензия на торговлю посадочным материалом есть. А что слабые растения, подсох­шие и с низкой приживаемостью – это никого не волнует.

Комментарий КазНИИ плодоводства и виноградарства:

– По мастер-плану, разработанному Минсельхозом, к 2020 году предстоит заложить 11750 га плодовых культур. Для этого надо иметь хорошо развитую питомниководческую базу. Сейчас в республике 20 элитных специализированных хозяйств, занимающихся производством посадочного материала. Они ежегодно поставляют на рынок полтора миллиона саженцев. Но для закладки садов интенсивного типа, требующих до 2500 саженцев на гектар, этого, конечно, мало. Потребность уже сегодня составляет два с лишним миллиона.

Завоз саженцев из других стран – большая ошибка. Сорта и даже подвои, на которые они привиты, должны быть адаптированы к местным условиям. Заграничные растения трудно приживаются, а то и просто оказываются больными. Особенно опасен так называемый бактериальный ожог. Из Северной Америки эту болезнь привезли в страны Европы, Прибалтику, Россию, Украину. С недавних пор она появилась и в Казахстане. Пока это небольшие очаги, с которыми ещё можно справиться. Если болезнь попадёт в дикорастущие плодовые сады, мы потеряем яблони Сиверса, а вместе с ними и все розоцветные культуры. В той же Америке 50 лет борются с бактериальным ожогом, но пока безрезультатно.

Местные саженцы по качеству превосходят привозные. Сейчас институт приступает к выращиванию безвирусного материала. В помологическом саду уже есть маточник безвирусного черенкового сада из четырёх сортов яблок. Для питомников – подвои нового поколения, которые могут обходиться без шпалер.

Пришло время повсеместно переходить на интенсивную технологию, когда на гектар земли высаживается 1500–2500 плодовых деревьев – в 3–5 раз больше, чем обычно. Но никто не учит, как правильно заложить интенсивный сад, как за ним ухаживать, как подбирать сорта. Центры распространения знаний у нас есть, только учёба там совсем слабенькая. Фермеры в большинстве своём неграмотны, и этим пользуются все, кому не лень.

Один американец завёз из Австралии в Казахстан феромоновые ловушки для плодожорки, и садоводы охотно отдают за них 10 тысяч тенге, думая, что с помощью этого приспособления можно истребить вредителей. Ничего подобного! Самцы плодожорки летают за пять километров. Если вы собрали бабочек в Маловодном, на их место прилетят другие из Каракемера, и численность популяции восстановится. Кроме того, феромоны, завезённые с другого континента, могут быть просто неэффективны в местных условиях. Спрашиваю у продавца: «Вы химик-органик?» – «Нет». – «Плодовод?» – «Нет». – «Как же вы этим занимаетесь?» «Я, – говорит, – бизнесмен, моё дело продать».

– Будет ли всё-таки возрождён апорт?

– Будем надеяться, хотя обещания некоторых парламентариев засадить склоны Заилийского Алатау этим великолепным сортом остались не выполненными, а государственная программа по возрождению апорта буксует уже несколько лет. В 50-е годы прошлого столетия на юго-востоке страны под этим сортом было занято 70% садовых площадей, сейчас около пяти. В погоне за увеличением валового сбора закладка садов сорта апорт стала осуществляться без учёта зональности. Черенки заготавливают с неотселектированных деревьев. Поэтому преобладают малопродуктивные формы апорта, идёт деградация сорта, усугубляющаяся вирусной инфекцией.

В целом интерес фермеров к апорту невелик: он поздно, лишь на 8–10-й год вступает в плодоношение, тогда как другие сорта начинают давать отдачу через 3–5 лет. Но эту проблему можно решить. Институтом плодоводства и виноградарства собрано более 100 клоновых форм апорта. Из их числа выделено несколько перспективных с более ранним плодоношением. Уже есть маточные насаждения, где будут заготавливать черенки для массового выращивания элитного посадочного материала.

Заявки на выплату субсидий для закладки апорта рассматриваются в приоритетном порядке, субсидирование ухода за яблонями этого сорта продлено до 7 лет. Но в целом государство плохо помогает тем, кто пытается выращивать апорт. В большом штате Минсельхоза нет ни одного агронома-плодовода. Как министерство будет выполнять свою программу по плодоводству – я не знаю. Кто-то должен сидеть там, задавать направление и бить кулаком по столу – тогда только будет порядок. Нельзя приказать фермеру, пусть приказывают тем, от кого зависит распространение знаний, кто должен убеждать людей, пропагандировать прогрессивные методы работы, осуществлять контроль.

– Как известно, возрождение апорта невозможно без дикой яблони Сиверса.

– Когда-то заросли яблони Сиверса сплошными массивами покрывали склоны Джунгарского и Заилийского Алатау. В результате хозяйственной деятельности человека (в годы войны дикую яблоню рубили на дрова!) и изменения климата они почти исчезли. Сейчас государство уделяет большое внимание охране дикоплодовых лесов, но ущерб, нанесённый им, может оказаться невосполнимым. Яблоня Сиверса продолжает исчезать. Некоторые специалисты считают, что надо выкорчёвывать старые деревья, заготавливать черенки из корневой поросли и высаживать их в землю. Но без ухода они будут плохо расти. Поэтому мы предложили свою методику сохранения дикоплодовых лесов и ознакомили с ней заинтересованные министерства. Дело за ними.

– Будет ли на наших столах больше местных абрикосов и персиков?

– Абрикос особая культура. В условиях Алматы он даёт 3–4 урожая за 10 лет. В Чилике, Чундже можно получить восемь. А в более холодных местах, в результате подмерзания цветков – всего 2–3 урожая. Огромное дерево стоит, а ягод на нём нет. Кто это станет терпеть? Спиливают. В горах мы обнаружили абрикос, который переносит заморозки до минус 8 градусов. Для селекционеров это просто находка. Но большого интереса я не заметил. Поехали посмотрели и всё.

Как бы там ни было, Уйгурский район Алматинской области «сидит» на абрикосах. Местные фермеры выращивают сорта, устойчивые к заморозкам, и получают хороший урожай. Прямо «с куста» его отправляют в Россию. Там с удовольствием покупают казахстанские фрукты. С яблоками та же картина: их везут в Астану, Костанай, Павлодар и дальше – в российские города. Иногда владельцу сада даже урожай снимать не надо: россияне сами загружают им фуры.

Это плохо, что никто не регулирует торговлю с заграницей. Можно же просчитать, сколько нужно фруктов, например, южной столице, и поставить условие фермерам, получающим субсидии: столько-то продаёшь здесь, остальное – где хочешь. Но тогда нужно создавать торгово-закупочные базы. Может, фрукты и не везли бы в Россию, но опасения, что они испортятся, вынуждают садоводов поступать таким образом.

Теперь о персиках. Они неплохо растут на крайнем юго-востоке страны, в Панфиловском районе, но садоводы выращивают их больше для себя, чем на продажу. Товарное производство этих плодов так или иначе налажено в Шымкентской области. Сейчас там закладывают много новых садов на землях, где раньше выращивался хлопчатник.

Комментарий КазНИИ плодоводства и виноградарства:

– В Казахстане 35,5 тыс. га пригодных для садоводства земель. На них планируется заложить сады интенсивного типа с высоким уровнем агротехники и урожайностью не менее 25–30 тонн с гектара. В лучших хозяйствах страны уже сейчас получают до 60 тонн.

Закладка садов на 11,7 тыс. гектаров будут субсидироваться государством. Для этих целей выделено 38,5 млрд тенге. В 2014 году планируется засадить плодовыми культурами почти 2000 гектаров, в 2015 году – 2300, затем 5000 и так далее по нарастающей до 2020 года. Минимальная стоимость закладки сада – миллион тенге (если это апорт, который нельзя загущать). Интенсивный сад, на который сегодня делается ставка, «стоит» 2,5 млн тенге.

Учёными института при поддержке проекта UNEP-GEF по сохранению и использованию агробиоразнообразия в Центральной Азии создана модель развития плодоводства для юга и юго-востока страны, которая должна обеспечить увеличение продукции садов и виноградников в пять раз. К 2020 году планируется производить миллион тонн плодов в год: 400 тыс. тонн – на экспорт, 400 – на переработку и 200 тыс. тонн – на потребление в свежем виде. Для сравнения: в 2013 году произведено всего 287 тысяч тонн, в том числе 79,4 тыс. тонн винограда.

– Как вы относитесь к обработке плодовых культур пестицидами?

– Пестициды – это ядовитая «приправа» к фруктам. Некоторые фермеры, даже в лучших хозяйствах, 25–30 раз за сезон обрабатывают сады. Часто на всякий случай. Потому что хотят во что бы то ни стало получить товарную продукцию.

Я занимаюсь садом 20 лет, и за это время обрабатывал плодовые деревья пестицидами всего два раза. Ничего страшного не произошло. Урожай не хуже, чем у других. Регулярный полив, своевременная обрезка и подкормка укрепляют растения, они меньше подвергаются болезням и «атакам» вредителей. А у нас пытаются обработать даже дикорастущие яблони, чего нельзя делать ни в коем случае. Природа должна сама отрегулировать этот вопрос. В помощь ей можно запустить полезных насекомых (зеленоглазок, божьих коровок), но не больше того.

– Что вы скажете о рентабельности казахстанских садов?

– Плодоводство – одна из самых выгодных отраслей сельского хозяйства. Рентабельность сада при средней урожайности превышает 280 процентов, а в лучших хозяйствах достигает 350. Даже если человек не делает всего, что нужно делать, не направляет все усилия на получение урожая, всё равно он имеет большую выгоду. По этой причине многие фермеры стали отказываться от сахарной свёклы, сои, кукурузы и переходить на сады.

– Нужны ли садам удобрения?

– Не меньше, чем полям и огородам. Особенно органические. Но, к сожалению, органики сейчас так мало, что даже дачникам её не хватает. В этом году машина навоза, причём не доведённого до кондиции (не отлежавшегося, не перепревшего), стоила от пяти до десяти тысяч тенге.

Комментарий КазНИИ плодоводства и виноградарства:

– Если не вносить органические удобрения, яблони и груши не будут плодоносить. В условиях нехватки навоза мы предлагаем фермерам обратить внимание на птичий помёт, особенно куриный. Из органических удобрений это самое лучшее. Птица питается зерном, и отходы её жизнедеятельности очень богаты полезными веществами.

Чтобы повысить содержание гумуса в почве, достаточно перед посадкой внести пять тонн куриного помёта на гектар сада. Наличие органики в почве улучшает зимостойкость плодовых деревьев и позволяет увеличить выпуск продукции. Очень важны удобрения для саженцев. Если питания не хватает, корни прорастают в нижние грунты. При переносе саженцев в сад делается поверхностный срез почвы, и практически вся корневая система теряется.

Небезразлично, на какой территории – чистой или грязной – будет осуществляться посадка плодовых деревьев. Сейчас предлагают высаживать апорт чуть ли не во всех частях города. Но яблони будут поглощать выхлопные газы, и это отразится как на их самочувствии, так и на качестве плодов. Только на высоте от 800 до 1000 метров над уровнем моря им абсолютно комфортно. Больше нигде апорт не может быть получен в таком виде, который мы помним и ценим.

Я объехал много стран и везде обращал внимание на сады и виноградники. В Германии, если у человека есть клочок земли с виноградником на берегу Рейна, он считается богачом. Получает ягоды, перегоняет в вино, делает хорошие деньги. Опрыскивание посадок производится с небольшого вертолёта. У нас бы крик подняли: как так, отрава попадёт в реку… Там – тишина. Потому что применяют современную технологию, при которой мельчайшие капельки попадают точно в цель.

Садовой техники за рубежом выпускают много. Но в большинстве наших хозяйств её ещё не видели. Только недавно один фермер стал применять машину для закладки сада, а остальные по старинке выполняют эту работу вручную.

И всё же, если правительство повернётся лицом к проблемам плодоводства, то скоро мы будем с фруктами. Свободных садопригодных земель у нас много, и при желании можно завалить Алматы и весь Казахстан яблоками, грушами и другими плодами. Хотя спрос на них всё время будет расти, потому что образ жизни и взгляды людей на питание стали меняться. Мяса и молока сейчас употребляют меньше, а фруктов и овощей – больше. Об этом тоже надо помнить.