Две недели военный прокурор Алматинского гарнизона полковник юстиции Серик Аскаров «пытал» командира в/ч 36739 полковника Кенджеева по поводу сложившихся «острых неприязненных отношений» между начальником и его подчинённой. Требовал представить в прокуратуру объяснительные от всех, кто каким-либо образом унижал достоинство старшего дежурного по связи отделения связи и АСУ, не пускал в туалет, оскорблял, не давал принимать пищу во время исполнения служебных обязанностей...

Прослужив в армии более 16 лет, никогда не имея нареканий от руководства и тем более каких-либо дисциплинарных проступков, единственный кормилец в семье прапорщик Эльмира Абильгазина была уволена в запас. Коса на камень, как она сама считает, нашла именно из-за её эмоционального обращения в военную прокуратуру.

– Какому командиру или начальнику понравится, когда на него жалуются, тем более в военную прокуратуру? Но я не могла далее терпеть хамское ко мне отношение, – говорит Эльмира Абильгазина. – Меня постоянно в чём-то обвиняли, унижали и оскорбляли на глазах у всего личного состава Главного центра управления воздушным движением. Следили буквально за каждым моим шагом, даже тогда, когда мне необходимо было идти, извините за подробности, в туалет. Если бы я одна в нашей части такая невезучая была, то, возможно, я бы и не стала обращаться в военную прокуратуру с жалобой на командира. Но здесь (в в/ч № 36739. – Авт.) всех, кто каким-то образом открывает рот в свою защиту, буквально ровняют с землёй. Ранее таким же образом полковник Кенджеев расправился с Куралай Рахимбаевой, Галиной Южаковой, Майрой Шариповой, Даулетом Жунусовым. Все они уволены в запас, хотя могли бы ещё служить и приносить стране пользу. Не зря ведь учились военному делу. Все специалисты высокого класса.

СЛОВО НЕ ВОРОБЕЙ...

Я не поленился, нашёл телефон Куралай Рахимбаевой, которая значилась первой в том «чёрном командирском списке», и на прошлой неделе позвонил ей, задал вопросы об атмосфере в Главном центре управления воздушным движением СВО и о возмутителе прокурорского спокойствия Эльмире Абильгазиной.

– Эльмира – золотой души человек и очень хороший специалист. По отношению к ней полковник Кенджеев, конечно же, поступил очень непорядочно. Мог бы войти в её положение и позволил дослужить хотя бы до 20 календарных лет выслуги. Каких-то 4 года осталось. Квартиру могла бы она тогда получить за службу в армии. Эльмира одна воспитывает двоих сыновей, мальчишки у неё очень хорошие. Старший сын Алишер учится в медицинском институте. Алибеку 14 лет... Рая Мусаевна (мама Эльмиры Абильгазиной. – Авт.) в прошлом году перенесла серьёзную операцию. У неё астма, сахарный диабет и отсутствует одно лёгкое. Эльмира одна всю семью тянет. Свёкор помогает, конечно, внуков не бросает, но сложно действительно всем. А тут такое дело, уволили хорошего человека, не оставив ни малейшего шанса.

– Как вы думаете, почему командир части так невзлюбил свою подчинённую? За какие-такие грехи личные или служебные не пожелал продлить с ней контракт?

– Думаю, полковник Кенджеев и тогда, и сейчас не себя слушает и свой внутренний командирский голос, а своё близкое окружение. Не секрет, что он давно окружил себя подхалимами и приспособленцами, которые нашёптывают ему всякие гадости про тех, кто не сломался и не подчинился прихотям некоторых особо приближённых. Когда командир слушает чьи-либо советы, складывается такое ощущение, что он подвергается прямо-таки гипнотическому воздействию.

– А кого вы считаете командирскими любимчиками в Главном центре? Можете открыто назвать тех, кто имеет влияние на полковника Кенджеева?

– Да хотя бы взять начальника отделения кадров прапорщика Гончарову. Думаю именно Юлия Владимировна делает там «погоду», вольно разговаривает со всеми, даже со старшими офицерами. И все ей готовы прямо в ножки кланяться. А мы, уволенные в запас по её хотению и велению, хоть и бедные, как говорится, но гордые. К примеру, я ещё могла бы свободно пару лет служить, но тоже коса на камень нашла. Сначала меня перевели в другую часть, подальше от Гончаровой и полковника Кенджеева, а после и совсем уволили из Вооружённых сил. Надо полагать, избавились как от неугодной и не покорной. Теперь с Эльмирой Абильгазиной таким же образом поступили. Ну невзлюбила её Юля Гончарова, не смогла терпеть далее в части. И в конце концов добилась своего. Дождалась, когда контракт закончится, и убедила командира его не продлять.

ЧТО НАПИСАНО ПЕРОМ, НЕ ВЫРУБИШЬ ТОПОРОМ

Главнокомандующий Силами воздушной обороны генерал-майор авиации Нурлан Орманбетов конфликту между начальником Главного центра по управлению воздушным движением и его подчинённой особого значения не придал: мол, ну не продлил контракт командир части с какой-то женщиной, и что здесь такого?! Имеет полное право. Пусть отдыхает теперь.

– Я вообще не понимаю, зачем эту тему поднимать в газете? Мне доложили, что эта женщина жалобы на всех строчит. В связи с этим в воинском коллективе складывается нездоровая атмосфера.

– В том-то и дело, господин генерал, атмосфера там действительно очень нездоровая. Нервозная. Разве возможно такое допустить в Главном-то центре воздушного движения? Так и до ЧП недалеко.

– Я знаю командира той части. Кенджеев, в общем-то, спокойный по характеру человек, не хам. Сомневаюсь, что он способен кого-либо унижать и оскорблять.

– И тем не менее на него жалуются военному прокурору Алматинского гарнизона. У Абильгазиной одни только благодарности за службу и поощрения, а её взяли и после 16 лет безупречной службы уволили из армии. И вступиться за неё некому. Был один смельчак в воинской части, но и ему, говорят, быстро «крылья подрезали».

– Хорошо. Будем разбираться. Во всяком случае из-за одного такого случая не хотелось бы весь коллектив выставлять в неприглядном виде. Кстати, военная прокуратура Алматинского гарнизона после проверки дала заключение – нарушений законности со стороны командира части полковника Кенджеева по отношению к бывшему прапорщику Абильгазиной не выявлено.

– Абильгазина предполагает, что командир с военной прокуратурой каким-то образом «развёл». Сгладил конфликт.

– Очень сомневаюсь на сей счёт.

– Я могу побывать в той части и поговорить с командиром и его личным составом?

– После согласования с пресс-службой, пожалуйста. Лично я не возражаю.

КОМАНДИР ВСЕГДА ПРАВ

Полковник Кенджеев корреспондента «Мегаполиса» встретил улыбкой. По всему было видно, что никакой вины за собой по поводу скоропостижного увольнения прапорщика Абильгазиной он не чувствует и совесть его перед ней абсолютна чиста. Никакой крамолы и ничего личного – исключительно интересы службы, и только.

Айдар КЕНДЖЕЕВ

– Никакую грязь я не собираюсь сейчас лить на своего бывшего подчинённого. Особых замечаний к ней не было. По службе характеризовалась положительно, обязанности свои исполняла. Ничего плохого сказать не могу. То, что отпрашивалась по состоянию здоровья довольно часто, в вину ей не ставлю. Со всеми бывает. Но контракт с прапорщиком Абильгазиной закончился ещё 14 октября прошлого года. 26 ноября аттестационная комиссия признала нецелесообразным продление контракта. На основании этого 27 ноября ей было выдано уведомление, что 28 декабря она будет из армии уволена. Вот и всё.

– Запоминающийся подарок к Новому году от отца-командира, ничего не скажешь. Что действительно всё так плачевно было с вашим дежурным по связи? Или всё же жалоба в прокуратуру сыграла свою роль?

– Думаете, затаил обиду и отомстил?

– Именно так. И не только я так думаю.

– Ничего подобного. Никакого зла на подчинённого не держу. Со всеми в коллективе у меня сложились ровные деловые отношения. Никаких любимчиков никогда не было и нет. То, что Эльмира Абильгазина обратилась с жалобой в прокуратуру, её конституционное право. Чисто по-человечески я её понимаю и даже хотел помочь, подыскать для неё другое место. Коллектив был против. В последнее время она не вписывалась, не находила ни с кем общего языка, конфликтовала практически со всеми. А я, как командир части, должен стоять за сплочение коллектива, за дружбу.

– Понятно. Скажите честно: после ухода Абильгазиной в вашем коллективе наступила желанная гармония? Лучше стало?

– Обязательно. Небо и земля. Абильгазина всегда считала себя всезнайкой. Верила различным слухам, относилась ко всем с недоверием. Сейчас совсем другое дело.

– А прокуроры перестали донимать проверками? Говорят, у вас с господином Сериком Аскаровым сложились весьма доверительные отношения.

– Тоже верите слухам? Ничего подобного. Ни с кем из прокуратуры я переговоры не вёл и ни с кем не встречался. На вопросы, которые они прислали мне по факсу, ответил, как положено. Объяснительные собрал и отправил.

– На воинской службе давно?

– В армии с 1995 года. Мухтар Капашевич Алтынбаев меня в своё время уговорил остаться на службе. Специалистов тогда не хватало. Я после института пришёл...

– Как командир части жильём обеспечены?

– Нет. В родительской «двушке» пока проживаю с семьёй. В Аксае. У меня трое детей. Живу, как все, и не жалуюсь.

– Неужто полковнику Главного центра по управлению воздушным движением ничего не предлагают?

– Четырёхкомнатных квартир в Алматы пока нет, а от общежития я отказался сам. Другим важнее получить хотя бы одну комнату в том общежитии. У меня крыша над головой есть.

ПЛАТОН МНЕ ДРУГ, НО ИСТИНА ДОРОЖЕ

С юридической точки зрения к командиру части за то, что он не пожелал продлить контракт с одним из своих подчинённых и оставил прапорщика Абильгазину с двумя сыновьями без средств к существованию, никаких претензий, естественно, нет. По закону вроде бы всё правильно, а по-человечески?

– Бог ему судья, – говорит Эльмира Абильгазина. – Справлюсь как-нибудь. Я просто хочу, чтобы в нашей части всё было справедливо и прекратились всякие гонения на тех, кто служит добросовестно, но в силу своего характера не может молча переносить унижения и оскорбления в свой адрес. В отделении связи дежурство несут четыре человека, хотя по штату должно быть пять. Рядовой Аюпов прикомандирован в отделение кадров к прапорщику Гончаровой. В период отпусков мы были вынуждены заступать на дежурство сутки через двое. А если кто выбывает по болезни, то сутки через сутки. Других нерешённых вопросов тоже в части много... Но командир ничего не желает слышать. У него, как говорится, всё схвачено, за всё заплачено. Обидно просто. А сделать никто ничего не может. Думала, хоть в прокуратуре с действиями полковника Кенджеева разберутся, но там посчитали, что он кругом прав. Одна я во всём виновата. Выходит, что прав у нас сейчас тот, у кого больше прав и возможностей.