Меня пригласили в качестве эксперта на новую дискуссионную площадку "NurOtan Trends". Откровенно говоря, был удивлён, что первая дискуссия на площадке партии проходила не по социально-общественной, а по деловой теме, которая более подходит для НПП "Атамекен". Из бесед с представителями партии уже перед дискуссией и после неё я понял, что это был пилотный проект и вся подготовительная работа, формирование повестки и участников дискуссии были переданы центру "Талап". Как бы то ни было, хорошо что партия "Нур Отан" создала дискуссионную площадку, и надеюсь, что в дальнейшем повестки дискуссий на ней будут носить больше общественно-политический характер.

В качестве ключевых или основой для обсуждения стали презентации центра "Талап" (Рахим Ошакбаев) и "Халык Финанс" (Мурат Темирханов, правда, самого Мурата не было, но презентация была продемонстрирована, а позднее он изложил свою точку зрения в СМИ). С точки зрения финансиста и текущей ситуации Мурат прекрасно объяснил, почему в Казахстане дорогие кредиты. Но я хотел бы посмотреть шире.

Прежде всего, необходимо задаться вопросом: действительно ли в Казахстане дорогие кредиты?

Ниже приведены ставки кредитования в реальном выражении для некоторых стран. Данные Всемирного банка, Национального банка РК и Комитета по статистике МНЭ РК (в части инфляции). Видно, что в реальном выражении кредиты в Казахстане в 2008-2014 годах были сопоставимы со ставками в Сингапуре, Малайзии, Венгрии и Чехии (я намеренно привожу данные по развивающимся странам – тем, на кого пытается равняться Казахстан).

Cтавки кредитования в реальном выражении для некоторых стран в сравнении с Казахстаном

Эти страны сопоставимы и с темпами экономического роста. Понятно, что чем быстрее растёт экономика, тем выше должны быть ставки. Когда в стране экономический бум, спрос на кредитные ресурсы растут. При спаде они падают.

Обращу внимание, что в Чехии, Венгрии в 2009-2013 годах был слабый рост, но сопоставимые ставки. Ни разу не слышал об общенациональных дискуссиях по ставкам в Европе.

Вопрос второй: насколько связаны экономический рост и занятость с процентными ставками в экономических условиях Казахстана?

График экономического роста, доходов населения и процентных ставок по кредитам

В 2011-2014 годах реальная ставка кредитов была в 1,5-2 раза ниже, чем в 2001-2006 годах, однако темпы роста ВВП, рост реальных доходов населения и заработных плат были ниже. Очевидно, что взрывного роста экономики в результате снижения ставки не случилось.

Более того, пока статистически нет никаких свидетельств того, что низкая процентная ставка стимулирует производство в стране. Она выливается в рост торговли. Ниже представлен график доли различных отраслей в ВВП РК.

График доли различных отраслей в ВВП РК

За 10 лет, в период после 2009-2014 гг., реальная процентная ставка была существенно ниже, чем в период 2000-2007 гг., однако именно при низких ставках устойчиво росла доля торговли в ВВП и наблюдалось устойчивое падение доли обрабатывающей промышленности.

Зато каждый раз при снижении реальной процентной ставки устойчиво растёт доля чистой прибыли в ВВП. Валовый внутренний продукт активнее перераспределяется в прибыль владельцев и акционеров за счёт наёмных работников. Проще говоря, прибыли растут быстрее, чем заработные платы и доходы наёмных работников.

Очевидно, что тезис "Дайте дешёвые деньги бизнесу, и произойдёт диверсификация экономики, рост благосостояния граждан, ускорится экономический рост" как минимум спорен. Однозначной статистической связи между дешёвыми кредитами и экономическими успехами либо ростом благосостояния населения нет. Зато есть определённая корреляция между ростом прибыли крупного и среднего бизнеса и дешёвыми кредитами.

Дискуссия вышла интересной и, по моему мнению, ярко обнажила системные, ключевые проблемы взаимоотношений бизнеса и власти (в том числе в лице регулятора – Нацбанка РК). Проблема экономической политики страны и теперь же и нашего бизнеса заключается в том, что приоритетом и государственной политики, и требованиями бизнеса стало обеспечение бизнеса "всем необходимым" – финансами, человеческим капиталом, цифровизацией, продажами. Под этими лозунгами ведутся все дискуссии, и это стало нормой. Бизнес вдруг перестал быть уделом предпринимателей – сильных людей, принимающих на себя риск, ищущих и находящих возможности, создающих ценность в существующих условиях. Судя по информационному фону и уровню дискуссии, бизнес теперь ждёт и требует создания ему условий для работы, "а то мы умрём" (то есть работать не будем). Понятно, что это не касается тысяч предпринимателей, выкручивающихся и строящих бизнес без господдержки – но они её и не требуют. Однако на макроуровне создаётся именно такой информационный фон.

В этом плане показательна фраза председателя НПП: "Дожились. В "Дорожной карте" бизнеса нет денег, акимы и бизнес в один голос просят об этом… Как будто банков у нас нет". Я согласен, что это принципиально неправильная ситуация. Но она неправильна не в том, что кредиты дорогие (как показано выше, не дороже, чем в Восточной Европе или в Юго-Восточной Азии). Она неправильна в том, что денег у государства просит бизнес, а не пенсионеры, инвалиды, многодетные семьи, бюджетники, а акимы поддерживают бизнес в этой просьбе. И опять справедлива фраза председателя НПП: "Вы уже фактически бизнес приучили – посмотрите, в ваших слайдах рост корпоративного долга идёт вне банковского сектора, в основном по другим каналам" (в слайдах – по каналам госфинансирования). Действительно, госполитика приучила бизнес, что государство будет активно участвовать и помогать бизнесу: дешёвыми деньгами, бюджетными расходами, специальными правилами госзакупок, целевыми трансфертами, снижением налогов.

Считаю ключевым моментом модернизации сознания и залогом реально новой эффективной экономической политики переосмысление взаимоотношений между государством и бизнесом. Но это – тема отдельной дискуссии.