Скоро пельмени, вареники, манты и голубцы казахстанской фирмы «Барон» попробуют и россияне. Компания планирует запустить завод по производству полуфабрикатов в Московской области. Производитель уверен, что эта продукция и там пойдёт на ура. Корреспонденты «Мегаполиса» попытались выяснить, в чём секрет успеха компании.

Аккуратные пельмени, один в один, будто их выстреливали из аппарата, падали на конвейер. Работницы едва успевали проверять края «мясных колобков» и соединять пельменные «ушки». Они шустро перебирали пальчиками по кругляшам, практически не поднимая глаз. Затем долепленные пельмешки ровными рядами двигались по конвейерной ленте и ссыпались в корзину. А после одна из «пельменщиц» их снова проверяла и отправляла на заморозку.

Полуавтоматическое оборудование изрядно облегчило труд лепщиц. Фактически им остаётся только склеить «уши». Хотя в цехе есть машины, которые даже эту работу выполняют за людей. Куда сложнее лепка мант – здесь без человеческих рук никак не обойтись. Девушки сами аккуратно залепливают края теста, причём в виде косички. Уж не знаю, сможет ли когда-нибудь машина делать такие «шедевры»?

Заморозка всех продуктов происходит в автомате. Стоит только закинуть в камеру сырые пельмени, как из другого окошка они вылетают уже ледяными. Один пельмешек мне тоже доверили закинуть в чудо-аппарат, а через несколько секунд я крутила в руках уже обледеневший кругляш. Показали нам и как делается мясная начинка для будущих пельменей и мант. Она состоит из нескольких видов мяса, но курятина здесь не приветствуется.

– Мы используем только натуральные ингредиенты. Никаких ароматизаторов и добавок. Даже тесто замешиваем на натуральных яйцах, а не на яичном порошке, – объяснила технолог по организации труда Наталья Полякова.

Правда, в каких пропорциях соединяют ингредиенты, она не рассказала: секрет!

Компоненты для вареников готовят в огромных котлах. Например, картошку варят прямо в кожуре, а потом её чистят и измельчают. Подготовка начинки для вареников – это процесс творческий. Есть где разгуляться технологам. Например, новая сотрудница компании, технолог потребительского контроля Юлия Бойко, недавно предложила добавлять в начинку для вареников грибы. И многим потребителям это понравилось. Есть цеха, где делают тефтели, голубцы, котлеты и биточки. Производители даже о сладком к столу подумали. Делают сырники с изюмом.

– Когда ко мне приходят гости, непременно хвалят те блюда, что я ставлю на стол. А когда узнают, что это полуфабрикаты, удивляются, – рассказывает директор сбыта Оксана Кизилова.

– В магазинах можно увидеть пельмени по меньшей мере 20 разных производителей. Как вам удаётся выдерживать конкуренцию? – обратилась я к генеральному директору ТОО «Барон» Сергею Калинину.

– Есть один еврейский анекдот. Как-то умирал человек, который умел варить роскошный чай. Напоследок к нему подошёл друг и говорит: «Не уноси секрет с собой. Ты сейчас умрёшь, я без твоего чая жить не смогу. Расскажи, как его готовить?» Старик его подтянул к себе и шёпотом сказал: «Заварки нужно больше добавлять». Мы работаем на отечественном сырье, не используем усилители вкуса и просто не обманываем клиентов. Вот и всё.

– А почему вы решили заняться производством полуфабрикатов?

– Все ассоциируют компанию «Барон» с продуктами питания, но на самом деле – это оборудование. Мы выпускаем большой спектр машин для переработки сельхозсырья. Изначально у нас была макаронная фабрика, несколько крестьянских хозяйств и небольшой цех по производству оборудования. Во-первых, нужно было перерабатывать сельхозсырьё. Да и машины необходимо было проверить в работе. Когда завод разрабатывает оборудование в своём КБ и не эксплуатирует его, естественно, у него нет информации о том, как себя чувствует тот или иной узел. Когда же приходит технолог или механик и говорит, что этот узел работает со сбоями, есть проблемы. Есть возможность исправить неполадки. Так открылось небольшое предприятие по производству полуфабрикатов.

– Сравнивали ли вы свои машины с европейскими или китай­скими?

– Очень хорошие линии есть в Италии, но там другой подход к продукту. У них, к примеру, фарш обрабатывается, проходит термическую обработку, а после используется как сырьё для равиолей. Этот фарш легко дозируется. У нас же евроазиат­ская кухня, и совсем другие массы нужно использовать. Наши фарши вязкие и влажные. Мы покупали небольшую итальянскую машину, но не смогли её запустить. На нашем сырье она не работает. Пришлось сделать свой аппарат с учётом всех этих моментов. Что касается качества оборудования, то мы не уступаем итальянскому. Немцы приезжали к нам, и оно им понравилось. Сейчас мы строим новый завод.

– Вы нацелены завоевать российский рынок?

– Мы не нацелены никого завоёвывать. Мы хотим жить, созидать. Был момент кризиса, когда остались без заказов. Ничего хорошего это не предвещало. Мы построили под Москвой завод по производству полуфабрикатов…

– Но в России тоже есть кризис?

– Кризис в Московской области – это совсем другое. В радиусе 800 км от Москвы проживают 40 млн человек. А у нас в радиусе 3000 км проживает 15 млн. Но мы ещё не запускали завод в Московской области, он в консервации и ждёт оборудование. Что касается рынка России, то думаю, что мы займём какую-то его долю. И возможно, не только там. У нас очень роскошная кухня. Я сам вырос в ауле и знаю, что мясо степного скота заметно отличается по вкусу. В степи нет столько травы, как на лугах, но она очень калорийная, солёная. У неё совсем другие физико-химические показатели. Луговая трава не даёт таких результатов, как степная. У наших степей очень большой потенциал. В этом году мы планируем построить комплекс по производству мяса.

– Где, по-вашему, проще начинать свой бизнес: в России или в Казахстане?

– Если откровенно, то открыть бизнес здесь проще, чем в России. Казахстанская банковская система ни в какое сравнение с российской не идёт. У нас клиентов обслуживают гораздо быстрее. Я имею в виду платежи и взаиморасчёты. Кредиты наша компания не берёт принципиально. Отношение в банках совсем другое: на тебя никто не кричит, нет столпотворения. А если ты VIP, то тебя ещё и чашкой кофе угостят…

– А как же коррупция?

– Коррупция есть в любой стране. Кто хочет что-то делать – ищет возможности, кто не хочет – ищет причины.

– От Таможенного союза вы получили какую-то выгоду?

– Смысл в нём гигантский. Самую большую выгоду вообще получил Казахстан. Представьте наши гигантские территории, ресурсы, а численность населения всего 16 млн. Можно строить огромные комбинаты, но внутри страны реализовать эту продукцию невозможно. А в России 150 млн платёжеспособного населения. У моего отца есть 2 га сада. Так в прошлом году он не мог продать яблоки, а в этом году его товар ушёл со свистом. Российские фуры стояли в очереди. У меня есть знакомые из рекламного агентства, так москов­ская фирма пригласила их работать. Россияне им заплатили за интеллект. Какие-то неудобства есть в связи с тем, что завозить товар из Китая трудно. Но, если мы сейчас не закроем границы, то не будем развиваться. Ведь человек, который покупает и продаёт, он не созидает. Человек, который что-то строит, производит, постоянно оттачивая мастерство, развивается. Идёт в ногу со временем плюс ко всему есть ещё и генная память, это передаётся из поколения в поколение.

– Сейчас производителям выгодно продавать свои продукты россиянам. А как же продовольственные пояса?

– Мы можем иметь карликовые хозяйства, чтобы обеспечить свои 16 миллионов населения. А если у нас есть платёжеспособный сосед, то есть смысл покупать серьёзные комбайны, строить огромные элеваторы. Себя-то мы прокормим, но можем ещё и денег на сельском хозяйстве заработать. С помощью этих рынков мы выведем наше хозяйство на серьёзный уровень. Допустим, в прошлом году я вырастил килограмм яблок и продал их за 300 тенге, а в этом году – за 600. Половину суммы можно вложить в покупку холодильного агрегата.

– Но от этого страдают потребители…

– У нас будут снижаться цены, когда будет перепроизводство. Когда будут современные технологии, качество и объёмы. В первую очередь мы будем экспортировать, потому что там больше платят. Раз крестьянин из Костаная предпочёл продать мясо в Челябинск, то, значит, там больше заплатили. Он захочет ещё больше вырастить скота и продать мяса. Чем больше у нас будут закупать, тем больше мы будем производить. Потом наступит момент, когда у нас будут излишки и пойдёт обратный процесс. Цены будут снижаться.

– Чтобы больше вырастить скота, нужны земля и инфраструктура. Близ больших городов нет свободной земли, а в степи нет инфраструктуры.

– Но ведь эти территории когда-то использовались как пастбищные. Есть старые заброшенные посёлки, колодцы. Например, мы построили три с лишним километра дороги в солончаках. Я сам лично всю зиму там корячился, потому что мы хотим заниматься производством мяса. Этот продукт не даст большой надбавленной стоимости, это не «халява». Сельхозобъект окупит себя, может, только через 10 лет. Но и через 20 лет люди будут есть мясо, и через 40 лет. И мы чихать хотели на любой экономический дисбаланс. Продукты питания – это фундамент…

P.S. Репортаж подготовлен в целях продвижения реализации программы создания продовольственного пояса вокруг южной столицы Казахстана.