Пока в Казахстане обсуждают запрет на хиджабы в школах, в Великобритании спорят о том, должны ли ученицы носить юбки на занятия. Летом Independent опубликовало статью о том, что, как минимум, 40 школ ввели это ограничение, чтобы поддержать гендерно-неконформных учеников. Иронично, что в российском городе Самаре в 2016 году был обратный случай – девочкам в одной из школ запретили носить брюки.
Запреты и правила в школах могут преследовать разные цели и зависят от тенденций в обществе в целом. Вопрос в том, насколько образовательные учреждения имеют право решать за вас, как вам следует выглядеть и как это может сказаться на вас во взрослой жизни. Informburo.kz рассказывает о разных взглядах на школьную форму и о том, почему хиджабы или другая ненормативная для школы одежда могут быть только полезны ребёнку.
Султана
Мальчик в полупрозрачном топе-"сеточке" и в женской блузке стоит в школьном коридоре. Напротив – солидная дама – директор школы. "Мальчик не должен так одеваться!", – отчитывает она ребёнка. Мимо проходят другие дети, которые похихикивают или удивлённо глядят на происходящую сцену.
Ни директор, ни другие дети не знали, что мальчик пришёл в школу в маминой одежде потому что он не мальчик, а трансгендерный подросток. Султана с детства осознала свою феминность.
"Это было похоже на то, что тебя пытаются оклеветать, говорят неправду. Тебе говорят: ты вот это, а ты говоришь: нет, вы врёте, это неправда, я не вот это, я вот то. Мало того, что тебя пытаются оболгать, тебя ещё пытаются переубедить, и ты всеми силами сопротивляешься, что ты не это, а именно то, что у тебя внутри", - говорит Султана.
В начальных классах Султана ещё ходила в школу в той же форме, что и остальные просто потому что, в силу возраста ещё не могла самостоятельно решить вопрос одежды. Потом Султане пришлось идти на компромиссы, например, надевать чуть более узкие брюки или леггинсы. Когда Султане обрезали её длинные волосы, она почувствовала будто её лишили чести.
"Мне всегда говорили: "Подстригись, боже мой, ужас какой!" Постоянно пытались меня постричь. Иногда у них получалось, иногда нет. Это всегда была большая трагедия, когда мне обстригали волосы, я чувствовала, будто меня обесчестили. Прямо как женщину-самурая, онна-бугэйся".
До шестого-седьмого классов Султана не решалась надевать женскую одежду в школу, так как опасалась, что у неё будут проблемы с администрацией школы, либо её, в конце концов, могут просто избить. Но в один прекрасный день она решила, что больше не хочет носить то, что не по душе. Тогда она и устроила свою мини-акцию протеста.
"Я поняла, что я уже больше не хочу подстраиваться. Я поняла, что в этом мире есть гораздо более важные вещи, чем наша безопасность. И вот я решила прийти в школу, а это был как раз день дежурства. Я взяла мамину "сеточку" и мамину блузку, надела это всё. И во время дежурства директор отчитала меня перед всеми, назвала женоподобной, сказала, что так нельзя. Другие дети видели некое одобрение со стороны директора, что меня можно пристыдить, обозвать. Мне кажется, это дало им чувство, что раз директор себе это позволяет, то и им можно".
Как от формы отказались и снова вернулись к ней
Государство может стараться сделать так, чтобы его граждане выглядели более-менее одинаково, когда получают знания, или наоборот стремиться дать им как можно больше свободы выбора. Это может зависеть от культурного и исторического контекста. Любопытно, что в Германии даже во времена Третьего Рейха у школьников не было единой формы.
В советских школах регламентировались не только одежда, но и причёски детей. В переходный период после распада Союза в школах настали времена свободы внешнего самовыражения. Отчасти это происходило из-за стремления к демократизации и отрицания старого, отчасти из-за того, что родителей чаще беспокоило, чтобы одежда у их детей вообще в принципе была, забота о единой форме казалась излишней роскошью. В 21 веке в постсоветских странах начали вновь вводить обязательную форму.
В Казахстане с 2000 годов в некоторых школах начали разрабатывать собственные фасоны одежды для учеников. Окончательно этот вопрос был решён в 2016 году, когда министр образования издал соответствующий приказ. В нём указаны общие требования к форме мальчиков и девочек. Самой обсуждаемой его частью стала та, что запрещает ношение элементов одежды религиозной принадлежности к различным конфессиям. Вопрос свободы вероисповедания, вопрос навязывания религии маленьким девочкам в хиджабах, а также вопрос светскости наших школ – всё это обсуждается не первый год.
Зарина
1 сентября Зарина в сопровождении мамы пришла в свою школу в Талдыкоргане в полном торжественном облачении для Дня знаний. На ней была жилетка с жёлтой полоской, эмблема школы, галстук и прочие атрибуты, определённые уставом школы. Выбивалась только одна деталь: платок на голове, подвязанный под подбородком. В школе Зарину встретила завуч, которая сказала, что она не зайдёт в класс.
"Раньше её просили завязывать платок назад, как бандану, сказали, что можешь прикрывать волосы немного платочком, она на это не соглашалась, -рассказывает мама Зарины Гульвира Оспанова. - Всю четвёртую четверть её не пускали в школу, а с 1 сентября она пошла на компромисс и говорит: "Хорошо, я буду завязывать назад, но только внутри школы". Она пошла с трудом на этот компромисс, потому что видит, что тяжело, столько нападок. А в этом году школа сказала: вообще всё снять, никаких платков, был приказ".
Гульвира растит трёх дочек. Она говорит, что у них в семье свобода вероисповедания, например её супруг нерелигиозный человек. Старшая дочь Гульвиры учится в колледже и носит светскую одежду. Младшая ещё слишком мала, чтобы выбрать стиль одежды, а Зарина, по словам Гульвиры, сначала стала носить платок по примеру мамы. Потом из имиджевой детали платок перерос в нечто большее.
Гульвира объединилась с другими родителями, которые считают, что их дочери должны ходить в школу в хиджабах. Был подан коллективный иск о нарушении конституционного права на свободу вероисповедания. Однако требования родителей не удовлетворили. Сейчас Гульвира ждёт апелляции. Пока она перевела дочь на дистанционное обучение.
"Это неправильная ситуация, потому что они нарушают, во-первых, Конституцию. Даже самый первый раздел, первая статья гласит, что наш Казахстан – это, демократическое, светское и правовое государство, и высшей ценностью является человек, его права и свободы. То есть уже получается, тут на человека никто не обращает внимания".
О хиджабах в школе
Мусульманка и общественница Иман Куанышкызы говорит, что вместе с другими верующими предлагала МОН несколько вариантов по обучению девочек-мусульманок.
"Мы предлагали варианты, где все требования по так называемой "светскости" в понимании директоров школ выполняются. Мы предлагали законодательно утвердить дистанционное образование. Кстати, тогда наши именитые НИШи, Тамосы и прочие образовательные сети смогли бы выйти на дистанционный формат преподавания, в итоге все только выиграли бы от этого. Вы думаете, что МОН с радостью пошел на компромисс? Нет, я вас уверяю. Министерство предоставило очередную отписку на наше предложение, а директора школ отказываются отдавать девочкам их документы для перехода на дистанционное обучение, хотя у них есть справка о прикреплении к другой школе! Касательно раздельных школ, где девочкам не нужно будет носить платочек, потому что педсостав будет полностью женским, можно сказать, что их очень трудно открыть, потому что никто не верит, что они полностью светские, и что девочки посещают занятия без платков, поэтому постоянные проверки гарантированы. Это сильно подрывает эффективность образовательного процесса".
Консультант по менеджменту в высших учебных заведениях и руководитель компании, занимающейся профориентацией Дидар Марданов считает, что школам нужна единая форма, так как это сглаживает социальное неравенство между школьниками и помогает настроиться на учёбу.
"Есть очень много исследований, где показана польза того, что в школе все дети носят одинаковую одежду. Есть доказанные исследования, что это помогает школьникам концентрироваться не на внешнем виде, не на внешних формах, а на каких-то более важных вещах. Очень важно понимать, что они носят одинаковую одежду лишь 40-30% своего времени, в остальное время они могут одеваться как хотят. Школьники очень сильно самовыражаются, любят показывать социальный статус, в этом плане то, что они в одинаковой одежде, им вреда не наносит, но пользы чуть больше".
Дидар Марданов считает, что школы должны оставаться светской территорией. Однако веротерпимость при этом должна также сохраняться.
"У нашего государство есть несколько инструментов, как воздействовать. К сожалению, некоторые инструменты очень сложны, а некоторые инструменты очень легки, и когда у Казахстана стоит вопрос, какими инструментами он обходится – он обходится самыми простыми, - высказался Дидар Марданов. - Нужно делать хорошее образование, качественную систему педагогов, но это сложно, это затратно, это вопрос долгосрочности. В этом плане я считаю, что государству нужно подойти более ответственно и мыслить более широко, а не так узко, как сейчас, и не держаться за стандарты, что со своим уставом в чужой монастырь не лезут. В этом случае это не работает, и очень важный момент, что школа – такая же собственность каждого гражданина, это не частный монастырь, это наша общая территория".
Неправильная причёска
Александра Алёхова говорит, что её сыну постоянно делают замечания в школе, куда он ходит. Всё дело в причёске. Сын алматинки не носит дреды или ирокез. Но у него выбриты затылок и виски. Модная причёска никак не укладывается в представления администрации школы о том, как должен выглядеть ученик.
Претензии начались ещё в прошлом учебном году, а с начала этого года десятиклассника стали чуть ли не каждый день встречать на пороге школы и говорить, что с такой причёской в школу ходить нельзя.
"Я за лето хорошо подготовилась, посмотрела закон об образовании. В законе про длину волос для мальчиков не сказано ни слова. Там написано, что просто должна быть ухоженная, аккуратная причёска. Девочкам нельзя с распущенными волосами ходить, мальчикам, как нам говорят, с длинными волосами. Но про длину волос для мальчиков в законе на самом деле ничего не говорится", - прокомментировала Александра Алёхова.
Александра решила поговорить с директором школы о своём сыне и попросила не оказывать на него давления, так как это может повлиять на его учёбу.
"Я просто попросила директора не третировать ребёнка, не ломать ему психику, потому что у него сейчас десятый класс, углубленная программа обучения. Директор согласилась со мной. То есть если бы он что-то нарушал своей причёской, директор бы в категоричной форме указала на это или показала бы документ, где написано "нельзя". Но этого не произошло", - говорит Александра.
Закон об образовании РК действительно ничего не говорит о причёсках учеников. При этом в нём сказано, что уполномоченный орган "разрабатывает и утверждает требования к обязательной школьной форме".
Что касается школьных уставов, то в Законе об образовании не указано, что этот документ регламентирует требования к внешности учеников. Но там есть слова о том, что "устав организации образования может содержать иные положения, относящиеся к её деятельности и не противоречащие законодательству Республики Казахстан".
При этом закон также гласит, что учащийся имеет право на "свободное выражение собственного мнения и убеждений", а также, что "применение методов физического, морального и психического насилия по отношению к обучающимся и воспитанникам не допускается".
Должна ли школа диктовать?
В США в государственных школах нет единой формы, есть лишь дресс-коды, например, нежелательно носить глубокие декольте или слишком низко сидящие брюки. В Японии школьная форма обязательна, правда, при этом она прочно вошла в массовую культуру как фетишизированный предмет одежды. В Финляндии, система образования которой считается одной из лучших, тоже нет школьной формы, потому что для системы образования важнее индивидуальность учеников, а одежда – это способ самоидентификации.
Унификация внешнего вида в человеческой культуре – это всегда способ контроля. Сделав всех одинаковыми, общество превращает человека в одного из многих, лишённого социальных отличий и индивидуальной внешней экспрессии. Наверное, поэтому форма так важна в наиболее тоталитарных системах: армия, тюрьма. С другой стороны, форма играет и объединяющую массы роль, она говорит о принадлежности к сообществу и может быть предметом гордости.
Насколько педагогично и насколько уважительно по отношению к формирующейся личности ребёнка, облачать его в форменные латы с самого детства?
Детский психолог Оксана Гулак говорит, что в целом единая форма не может оказать решающее воздействие на психику ребёнка, хотя это тоже может стать одним из факторов, который подавляет индивидуальность. В целом, требования к одежде школьников - это не так опасно, важно не скатиться в диктат и регламентацию мелких деталей внешности учеников, так как это может превратиться уже в нечто большее, чем просто требования к одежде. Например, это может стать способом угнетения неугодных.
"Я думаю, что, когда школьная форма начинает быть тем, когда, к примеру, хочет ребёнок надевать пиджак или нет, а его заставляют его надевать, или недостаточно только белого, это очень похоже на такие жёсткие тюремные законы. Я думаю, что это не проблема формы, а проблема некоторых школ, которые могут чрезвычайно жёстко относиться к внешнему виду, - считает Оксана Гулак. - Это не убьет индивидуальность, если она есть. Если же она не поддерживается родителями и учителями, то и школьная форма, и всё что угодно может убить эту индивидуальность, поэтому это не столь значимо. Самое значимое – это отношение родителей и учителей к ребёнку, к тому, что он думает, что он чувствует. Школьная форма – это просто нечто дополнительное, которое создает, может быть, дополнительный маленький плюс или дополнительный маленький минус, но это не является большой проблемой".
При этом, индивидуальные случаи, например, трансгендерность ребёнка – это фактор, который по мнению психолога, нельзя игнорировать.
"С моей точки зрения это очень важно – воспитывать в обществе толерантность к различным сексуальным ориентациям и гендерным идентичностям, которые формируются в подростковом возрасте, потому что как бы мы ни хотели вывести эту сексуальную ориентацию, она будет, - говорит психолог. - Вопрос не только в желании подростка иметь, к примеру, секс с кем-то, здесь замешаны очень многие чувства, многие эмоции, потому что эта сексуальная ориентация, гендерная идентичность захватывает очень многое. Если тут мы будем давить на ребенка, одевать его в одежду другого пола, которую он не хочет носить, тогда у нас большой риск подтолкнуть к мыслям о суициде, или серьезным неврозам, или психическим расстройствам".
Что касается религиозных взглядов, то, психолог признаёт, что зачастую они просто навязываются детям родителями. То есть здесь актуализируется вопрос осознанного выбора. С другой стороны, личность в любом случае во многом формируется под влиянием культурного бэкграунда взрослых, которые её окружают с самого начала.
"Толерантность ко всему, и в том числе к вероисповеданию, – это очень важный вопрос, который, к сожалению, мы не всегда выдерживаем, потому как это будто ставит под угрозу нашу собственную идентичность, если другой очень открыто репрезентирует свою идентичность, - прокомментировала психолог. - Мне кажется, самое лучшее, что мы можем сделать, это уважать верования людей, выбор их сексуальной ориентации. У юристов есть хорошая пословица: мои права заканчиваются у кончика носа другого. Я думаю, то же самое мы можем сказать и про форму, и про платки. Здесь это принятие другого, пока это не наносит какой-то очевидный ущерб другим".
Мы встретили Султану, о которой говорилось в начале материала уже взрослой. Стройная шатенка держится уверенно, она рассказала нам, что работает координатором проекта по поддержке ЛГБТИК + сообщества в Астане. Султана по-прежнему считает, что школа и общество в целом не должны навязывать человеку стандарты внешности и одежды.
"Мне кажется, что, когда школа или государство навязывает какие-то стандарты одежды или экспрессии самовыражения, это очень сильно вредит индивидуальности и очень сильно сказывается потом на людях. Система образования, говорит, что благодаря единой форме, мы можем больше фокусироваться на учёбе, и не отвлекаться, к тому же форма стирает классовые различия. Но так ли это? Будут ли дети, учиться лучше, сидя в неудобных, душащих, некрасивых, одинаковых формах? И с какой целью эта система, пытается скрыть классовые различия, которые в любом случае будут видны? По-моему, это очень серьёзно, потому что наша экспрессия, наше самовыражение – это то, как мы взаимодействуем с социумом, это то, что мы хотим сказать социуму. И когда более молодое поколение пытается отличаться и одеваться по-другому, говорить по-другому, выглядеть по-другому, это очень хорошо. Это было всегда на самом деле, это культура, это то, как молодое поколение пытается показать свою непохожесть, новизну. Это нормально, несмотря на все запреты. К сожалению, очень мало кто понимает, что запреты не работают, что всегда находятся какие-то иные пути, как это всё обойти".
