Почему дети в пионерских лагерях СССР постоянно хотели есть?

То, что обычная еда в пионерлагере часто становилась радостью, так просто не объяснить. Поколение 70-80-х, несмотря на дефицит одних продуктов и очередей за другими, никогда не голодало. Холодильники дома всегда хранили достойный запас необходимых продуктов, из которых наши мамы – прирождённые кулинарные мастерицы готовили всякие ежедневные вкусности (каких после многим уже и не приходилось встречать в своей самостоятельной жизни). Но не все из нас ценили материнские изыски, были и такие, которые "выбирали", и такие, у кого "не было аппетита", и даже те, которые вообще "ели плохо" (особенно отличались субтильные девочки-отличницы).

Но это дома. Лагерь волшебным образом преображал всех! "Открывайте шире двери – мы голодные, как звери!" Этот слоган, несмотря на то что официальной отрядной речёвкой он никогда не бывал, может считаться одной из самых прочувствованных и популярных лагерных прибауток. Я выше сказал, что мы не голодали. Но это не значит, что здоровое чувство голода, всегда сопутствующее задорной младости, не было нам знакомо! Было, ещё как! Особенно тут, вдали от дома, где жизнь представляла собой неуёмную беготню на свежем воздухе и хаотичное движение на фоне природы.

И хотя еды должно было хватать, лагерный аппетит неизменно превосходил количество поступающих в организм килокалорий (считая с добавкой!). Так что на завтрак, обед и ужин (и полдник, конечно!) мы неизменно приходили в состоянии радостного предвкушения. Предвкушения вкушения.

"Спасибо нашим поварам за то, что вкусно варят нам!" – ещё одна крылатая фраза-речёвка из лагерного бытия. Обычно её выписывали на самом видном месте в столовой. Так как в нашей столовой работали командированные от предприятия мамы тех, кто отдыхал в лагере вместе с нами, то легко предположить, что к нашему питанию наши повара подходили куда как неформально!

Но даже если бы не так, не могу представить себе какого-то ропота на однообразие меню или качество блюд. Во-первых, воспитание у нас было не такое. А во-вторых… До сих пор помню неповторимый аромат и вкус простого серого хлеба! Его к нам в лагерь привозили из колхозной пекарни Каракемира. "Утаённые" куски мы густо посыпали крупной солью и уносили с собой, "про запас", под майками и в карманах. Если простой хлеб в условиях лагеря становился лакомством, то…

Любопытно, что, несмотря на приличное нормированное питание и недетский аппетит, случая, чтобы кто-то набрал за сезон лишний вес, я не припомню…

…Каждый день в лагере таил в себе элемент неизвестного. К примеру, ещё накануне вряд ли кто-то думал, что завтра ему суждено будет осваивать нелёгкое искусство лепки пельменей. И что это может оказаться столь увлекательным занятием.

Пионерлагерь не был бесконечной анимацией за деньги родителей. (Я, вообще-то, сомневаюсь, что наши родители что-то платили, но, если даже так, это были весьма символические деньги.) И хотя основная работа по пропитанию лежала на снабженцах, поварах и посудомойщицах, дежурство по столовой включало в себя не только формальную проверку чистоты рук всех входящих. Мы сами резали хлеб (хлеб, как отдельное блюдо, часто подавался на полдник с каким-нибудь киселём или чаем – и это было истинное лакомство!), расставляли по столам посуду, порции и убирали после еды вылизанные до состояния промышленной девственности чашки-ложки. И не только.

Как свидетельствуют приведённые снимки, по крайней мере, самые старшие были задействованы в таких архиважных мероприятиях, как приготовление пельменей. Не исключаю, что для многих это было впервые в жизни – дома наши мамы обычно справлялись со всеми кухонными делами без посторонней помощи. Если даже считать, что к обеду в лагере подавалась детская порция из 10 пельменей (но – крупных!), на ораву в 150 человек их предстояло приготовить полторы тысячи! Однако никто не роптал, напротив, новое дело несло с собой прилив творческой активности, и процесс проистекал весело и бодро.

Что до дежурства вообще, то от него освобождались только самые мелкотравчатые обитатели лагерей. Это был один из непременных элементов лагерной жизни.

До сих пор помню напряжённое состояние ответственной суеты во время дежурства. Особенно когда почему-то не успевали вовремя. Отчаянную беготню девчонок в белых колпаках, с подносами. Шумную толпу алчущих едоков, моментально переполняющую помещение. Нервный перестук ложек по мискам (то и другое – из чистого алюминия!), ритм которого постепенно сникал к концу яства. Заветно-чарующий голос сверху: "А кому добавки?" Чей-то отчаянный и обречённый фальцет: "А у меня компота нет!" Шумный сдвиг стульев и дружный крик сытых детских голосов: "Спа-си-бо!".