Патриархами, как известно, не рождаются. Это, если хотите, подарок судьбы, обычно равнодушной к достоинствам человеческой личности. Потому что возраст, не отмеченный какими-то особыми достижениями и прозрениями, – это простое долгожительство. Патриарх же, в отличие от ординарных стариков, смиренно доживающих отпущенное, продолжает жить, и не одним лишь прошлым. И продолжает быть интересным не только себе и близким родственникам. Он сам – живое прошлое. Оттого-то ему можно так непринуждённо говорить про то, о чём мы привыкли вычитывать из книг и черпать из прошедшего времени, не сбиваясь при этом на банальные проповеди и избитые пошлости. Он не кичится своими знаниями и не стесняется незнания – потому общается со всеми окружающими, невзирая на возраст и положение, как с равными. Оттого-то беседы с ним столь увлекательны и содержательны.
- Ко мне приходит социальный работник, помогать по дому. Я у них отношусь к категории "карабас", – шутит Алдар Петрович. И следом мы тут же зарываемся в такие терминологические глубины семантики, что дух захватывает! Он с непринуждённой простотой истинного знатока рассуждает о глубинном значении "чёрного", вспоминает "Золотой ключик" и незаметно-неизбежно переходит к своим заветным научным интересам – расшифровке географических названий. Слушать его в такие моменты можно бесконечно.
Топонимика нынче "в топе", а потому ею занимаются все кому не лень. Это, с одной стороны, увлекательно, а с другой, актуально. Но так профессионально, как профессор Горбунов, к проблематике явления тех или иных названий не подходит в Казахстане ни один специалист. Потому что для него, профессионального географа, повидавшего почти все объекты исследования собственными глазами, очевидны те многочисленные неувязки и нестыковки, которые легко глотают пользователи и некритичные читатели с подачи несведущих языковедов. Не случайно же авторам тех или иных дешифровок то и дело приходится подстраивать географию под свои натянутые сентенции.
- Взять, к примеру, название гор Бугыты, которые многие осмысливают как Оленьи горы. Но – ведь вы были там? – это сухое безлесье, где никакие олени существовать не могут. Мне кажется, что топоним ни в коем случае не связан с оленями, а в основе его слово Богет – "преграда". В казахском даже есть своеобразное выражение "бёгет-сёгет", его можно найти в большом казахско-русском словаре. И действительно, если смотреть по местности, то окажется, что горы Бугыты вместе с соседними горами Согеты являются реальной преградой на пути перегона скота от кыстау Илийской равнины на джайляу Кунгей и Терскей Алатау.
- Или вот Чилик, который на современных картах превратился в Шилик, а то и в Шелек. А для объяснения обоснованности нововведённого названия у реформаторов топонимики появилось объяснение, что всё дело в казахском названии разновидности ивы, которая якобы произрастает в дельте реки. Но её-то, этой ивы, по свидетельству ботаников, тут нет. Исходя из того, что в казахском литературном языке отсутствует звук "ч", решили, что он необязателен и для топонимов. Однако это нонсенс, потому что названия на местности возникали не из литературных правил, а из диалектных особенностей. А про широкое использование "ч" в южном диалекте казахского языка известно, об этом, например, писал Аманжолов, и диалектные географические названия, конечно же, имеют и право на существование, и смысл. Чилик по-кыргызски – "чаща", "густые заросли". Остатки этих, некогда непроходимых зарослей сохранились здесь и поныне. Любопытно, что в словаре Даля сохранилось русское слово "чилига", обозначавшее примерно то же. Оно явно тюркского происхождения…
Топонимические изыскания профессора Горбунова доступны читателю. Лет десять назад появилось крайне интересная книжица "Горы Центральной Азии. Толковый словарь географических названий и терминов". А совсем недавно вышел капитальный "Энциклопедический словарь исторических топонимов Казахстана", одним из соавторов которого также был Алдар Петрович. По моему мнению, данное издание – лучшее, что было издано по теме в республике, и остаётся только сожалеть, что оно вышло столь мизерным тиражом и сразу стало практически недоступным.
Ещё одна область исследований патриарха Горбунова – история исследований Казахстана и прилегающих областей – также увенчалась книгой "Природа Казахстана: история познания", которая была издана в 2011 году. Примерно в то же время в Москве появился ещё один его труд "География каменных глетчеров мира", написанный вместе с дочерью Ириной, доцентом МГУ, пошедшей по стопам отца. Ждут издания и мемуары Алдара Петровича, обещая истинное наслаждение ценителям жанра.
Я не случайно останавливаюсь на работах последних лет. Плоды научных изысканий свидетельствуют о том, что невзирая на возраст, Горбунов по-прежнему действующий географ и настоящий учёный. Который будет искать истину и служить науке до последнего дня своей жизни, не выискивая к тому аргументов. А ещё – это красноречивое свидетельство широты его научных интересов. Всего же в активе Горбунова более 20 монографий и книг и более 320 научных публикаций. Топонимия, мерзлотоведение, палеогеография, геоморфология горных территорий, история географических исследований, – всё это его родные темы, всё это, кажется, даётся ему легко и непринуждённо. И это неслучайно – Алдар Петрович обладает изрядной энциклопедичностью познаний, понимает суть научного поиска и владеет очень редким среди современных исследователей даром – "географичностью мышления", качеством, свойственным классикам "науки о земле" периода её расцвета.
Любопытно, что связь с классиками в отношении Алдара Горбунова – не литературная метафора. Его судьба напрямую сопрягалась с такими легендарными именами как Пётр Козлов (последний ученик Пржевальского и продолжатель его дела), Николай Рерих (великий художник, мыслитель, мистик исследователь Глубинной Азии), Николай Горбунов (дядя, секретарь Ленина и организатор знаменитых Памирских экспедиций). Мама, Елена Петровна Горбунова, была участницей последней экспедиции Козлова. Во время этой экспедиции в Урге она и познакомилась с будущим отцом Алдара Петровича – Петром Васильевичем Всесвятским, который писал конституцию для молодой Монгольской республики (в 1930-е отца репрессировали и потому А.П. остался с фамилией матери). В их доме в Урге в 1926 году останавливался во время своей центральноазиатской знаменитой экспедиции ("Алтай – Гималаи") Николай Рерих. Вот тогда-то, по преданию семьи, он и придумал имя для их будущего ребёнка – Алдар.
Не случайно многие сведущие воспринимают Алдара Петровича Горбунова уникальным медиумом, через которого осуществляется непосредственная и короткая связь живущих ныне с блестящей эпохой Великих исследователей Земли. И сегодня я хотел бы пожелать ему (думаю, все, кто знает юбиляра, как и читатели, ко мне присоединятся) прожить как можно больше и сохранить эту связь как можно дольше.
