Алма-Атинское телевидение ведёт отсчёт своей истории с 1958 года. Алма-Атинское, а значит, и казахстанское. Так что, исходя из восточных представлений, приближается знаковая для его жизни веха – шестидесятилетие.
Появление телевидения в городе алмаатинцы заметили сразу. Даже те, для кого желание обзавестись собственным телеприёмником оставалось призрачной мечтой. Телевышка – красивая, стройная, ажурная, с кокетливой "шапочкой" – взметнулась ввысь на окраине города, и тут же стала предметом гордости горожан. И ещё – одним из символов столицы Советского Казахстана.
В те годы Алма-Ата почти не выглядывала из деревьев. Только несколько сооружений вздымались выше зелёного ординара: Кафедральный собор в парке (там был в те годы историко-краеведческий музей), новенький Дом правительства, Театр им. Абая, радиомачта посередь обширного антенного поля на месте нынешнего микрорайона "Самал"… И отныне – телевышка над телецентром. Восприимчивые к мало-мальским переменам жители специально приходили на эту окраину и зачарованно стояли, задрав головы и созерцая высоту реального воплощения научно-технического прогресса.
Что касается перевоплощения созерцателей в зрителей – процесс не заставил себя ждать. Уже к 1963 году город по вечерам начинал изрядно пустеть, когда значительная часть горожан прилипала взором к 53 тысячам телевизоров. Всего в те годы в Алма-Ате проживали 450 тысяч человек, значит, телевизор был как минимум в каждой третьей семье. Голубые экраны, отсвечивающие в окнах, стали привычным признаком алма-атинского вечера.
Самым обычным телевизором тех допотопно-приснопамятных времён был крохотный "Старт" ("Старт 2", "Старт 3") в массивном деревянном корпусе. Он-то и стал первым в чреде тех народных "ящиков", модели которых начали стремительно меняться по мере совершенствования технологий и расширения возможностей телевидения.
Качество вещания, сигнала и изображения было… Таким, каким было! Никаких альтернатив не существовало. Неспроста в ассортимент шуток тут же вошёл едковатый неологизм – "елевидение" (наряду с "радиоверещанием"). А одним из самых верных способов настройки стал смачный хлопок электронному домашнему любимцу ладонью по загривку. Что удивительно – в эпоху ламп и конденсаторов такой силовой способ часто приносил результат. Главное было – не переусердствовать.
Потому что, в противном случае, экран тут же угасал безвозвратно, и чересчур ретивому обладателю славного бытового прибора предстояла не очень радужная перспектива долгих мытарств по скучным мастерским и ателье. Мастера коих недаром стали любимыми персонажами любимых сатирических журналов "Крокодил" и "Шмель". Как, впрочем, и само телевидение. "Классические" бумажные СМИ неосторожно насмехались над электронными первенцами, наивно забывая ими же тиражируемую истину о том, что, как правило, лучше всех смеётся последний (из оставшихся в живых).
Был, правда, ещё один вариант реанимации дорогого домашнего любимца – народные умельцы. И отнюдь не все из них были способны лишь к тому, чтобы как следует разобрать прибор. Многие в те самодостаточные годы умели не только разбирать, но и разбираться. Разбираться в принципе работы, в схеме, в неполадках. Любопытно, что чинить испорченные телевизоры родственникам и друзьям такие мастеровые люди часто брались вовсе бесплатно, а лишь для поддержания реноме своих "золотых рук".
Но были и такие, кто разворачивал в своих крохотных квартирках настоящие мастерские. Они не нуждались в клиентах и рекламе – слава их передавалась вместе с адресами и телефонами из уст в уста. И хотя формально такая предпринимательская деятельность в СССР была под запретом, власти смотрели на неё снисходительно. Никаких "дел", связанных с подпольными мастерскими, мне лично не припоминается.
Всенародная любовь поколений к технике (в Союзе считалось, что в ней должен разбираться каждый полноценный мужчина) имело следствием и то, что во многих семьях для решения подобных проблем, вообще-то, использовали внутренний ресурс. Мой отец, например, мог не только починить телевизор или радиоприёмник, но и самостоятельно из подручных материалов соорудить и установить на крышу приёмную антенну. И таких, как он, было немало.
Ну, а ради чего был весь этот сыр-бор вокруг голубых экранов? Контент первых передач своей непритязательностью напоминал первые кинофильмы братьев Люмьер. Создатели исходили из того, что зритель всё равно никуда не денется.
Вещание велось всего несколько часов, и в значительной части это был прямой эфир. Вспоминается любопытный казус, произошедший на нашем телевидении во время обсуждения важного вопроса повсеместного введения в севооборот кукурузы. (Сам я из того времени помню только ощущение ожидания вожделенного "мультика", так что это рассказывали более зрелые телезрители.)
В студии – трое: ведущий и два специалиста по кукурузе. Ведущий задал вопрос и явно скучал, слушая дискуссию корифеев. И тут его взор упал на бутылку минералки и три стакана, вынесенных для антуража на столик впереди. Аккуратно поставил три стакана в ряд, открыл бутылку и, профессионально прищурив глаз, филигранно, с доливочкой, вровень разлил минералку по стаканам. (Так, как это делалось в хороших компаниях, где "на троих" разливали отнюдь не минералку.) Что самое интересное – оба оппонента, уловив важность момента, тут же прекратили свой методологический спор, замолчали и впились глазами в манипуляции со стаканами. Было смешно.
Несмотря на подобные издержки "прямого эфира", в те предгламурные времена телезрители знали поимённо всех дикторов. А особенно – дикторш, которые становились предметами нешуточных чувств и жарких обсуждений по "сю сторону" экранов.
Дикторы той ветхозаветной поры считались истинными хозяевами студий. Они не только вели новости, но и предваряли все остальные передачи – "Голубые огоньки", репортажи о матчах любимого "Кайрата", концерты и наши любимые "детские передачи".
Благодаря снимкам, сделанным в начале 1960-х прямо с экрана телевизора, у нас сегодня есть возможность посмотреть на тех зрителей и слегка прочувствовать атмосферу того "младенческого" телевидения.
