"Грязный хлопок" Синьцзяна: как Китай принуждает уйгуров к труду на мировую индустрию моды

Китай принуждает сотни тысяч уйгуров и представителей других нацменьшинств заниматься тяжёлым физическим трудом на обширных хлопковых плантациях в провинции Синьцзян на западе страны. Об этом говорят результаты нового расследования, оказавшиеся в распоряжении "Би-би-си".

Расследование основано на обнаруженных в интернете документах, и оно впервые дает ясную картину масштабов использования принудительного труда при сборе хлопка в Синьцзяне. Он составляет пятую часть мирового производства этого продукта и широко используется для выпуска тканей во всём мире.

Помимо обширной сети лагерей, в которых, по имеющимся данным, содержится свыше миллиона человек, получены документальные подтверждения того, что и других представителей нацменьшинств силой склоняют к работе на текстильных фабриках.

Китайское правительство отрицает эти обвинения. Оно настаивает, что лагеря на самом деле являются "школами профессионального обучения", а фабрики – частью широкой и добровольной программы по снижению бедности.

Однако новые свидетельства показывают, что примерно полмиллиона работников ежегодно препровождаются на сбор хлопка в условиях, заставляющих с высокой вероятностью предполагать принуждение. "На мой взгляд, последствия (данного открытия) исторические", – заявил "Би-би-си" старший научный сотрудник Фонда памяти жертв коммунизма в Вашингтоне доктор Адриан Зенц, который обнаружил документы.

Читайте также:

• Китай обвинили в эксплуатации уйгуров на фабриках мировых брендов
• Секретные лагеря Китая. Куда исчезают мусульмане-уйгуры в Синьцзяне?
• От китайской мечты до исправительного лагеря: судьба одного уйгура
• Борода, хиджаб и дети. За что Китай отправляет уйгуров в лагеря

"Впервые мы получили доказательства использования принудительного труда не только при пошиве одежды, но и на сборе хлопка. Это существенно меняет ситуацию. Синьцзян даёт 85% китайского и 20% мирового хлопка, и каждый, кого волнует этичность поставок, должен сказать: "Так делать больше нельзя", – говорит он.

Материалы, состоящие из размещённых в сети правительственных документов и сообщений государственных СМИ, показывают, что в 2018 году округи Аксу и Хотан (в Синьцзян-Уйгурском автономном округе) направили 210 тысяч человек "в порядке передачи рабочей силы" в распоряжение полувоенной организации "Синьцзянский производственно-строительный корпус" для сбора хлопка.

В других источниках говорится, что сборщиков "мобилизовали и организовали", а затем перевезли на плантации за несколько сотен километров.

В этом году власти округа Аксу определили потребность собственных плантаций в сборщиках в 142,7 тысячи рабочих. Она была удовлетворена по принципу "направить всех, кого следует".

Упоминания о необходимости "направлять" сборщиков к "сознательному сопротивлению незаконной религиозной деятельности" указывает на то, что инструкции были разработаны применительно к уйгурам и другим мусульманам.

Сначала правительственные чиновники заключают "соглашения о намерениях" с производителями хлопка, в которых оговариваются "количество, размещение и оплата труда работников". Затем последних призывают "с энтузиазмом записываться".

Имеется множество признаков того, что этот энтузиазм далеко не чистосердечен. В одном из отчётов рассказывается о деревне, жители которой "не желали трудиться в сельском хозяйстве". Чиновникам пришлось снова отправиться туда и провести "разъяснительную работу". В результате на уборку хлопка отправили 20 человек и запланировали послать ещё 60.

Лагеря и фабрики

Китай давно практикует массовые перемещения деревенской бедноты с заявленной целью обеспечить её работой. Это считается частью национальной кампании по борьбе с бедностью.

В последние годы эти усилия активизировались. Считается, что председатель Си Цзиньпин стремится ликвидировать абсолютную бедность к 100-летию Компартии Китая, которое будет отмечаться в будущем году, и видит в этом главную задачу в сфере внутренней политики.

Но в Синьцзяне, по ряду признаков, кампания преследует и политические цели. Там намного тщательнее следят за тем, как реализуются задания и квоты, а на местных чиновников постоянно давят, чтобы план выполнялся.

Поворот политики Китая по отношению к Синьцзяну начался после двух жестоких нападений на прохожих и пассажиров общественного транспорта, происшедших в 2013 году в Пекине и в 2014 году в Куньмине. В обоих случаях власти обвинили уйгурских исламистов и сепаратистов.

В качестве ответной меры с 2016 года началось строительство "лагерей перевоспитания", куда направляют всех, чьё поведение вызывает подозрения в нелояльности: например, тех, кто устанавливает на свой телефон мессенджеры с шифрованием, просматривает религиозные сайты или имеет родственников за границей.

Китай называет эти заведения "школами дерадикализации", но его же собственные документы свидетельствуют, что речь идёт о драконовской системе изоляции с целью заменить прежнюю религиозную и культурную идентичность принудительно навязанной лояльностью Компартии.

Но строительство не ограничилось лагерями.

С 2018 года начала осуществляться огромная программа индустриализации, включающая создание сотен фабрик.

О том, что задачи массового трудоустройства и интернирования решаются параллельно, свидетельствует тот факт, что многие предприятия возникли либо непосредственно на территории лагерей, либо по соседству с ними.

Похоже, правительство убеждено, что труд изменит "устаревшие представления о жизни" синьцзянских меньшинств и сделает из них современных, светских, нацеленных на зарабатывание денег граждан Китая.

"Би-би-си" попыталась посетить одно такое учреждение в городе Куга, которое независимые исследователи определили в качестве лагеря перевоспитания. Оно было сооружено в 2017 году. На имеющихся в открытом доступе спутниковых снимках этого объекта видны заборы и нечто напоминающее сторожевую вышку.

В 2018 году рядом появилась новенькая с иголочки фабрика. А вскоре после окончания строительства спутник зафиксировал нечто важное. Независимые аналитики подтвердили, что на снимках видно множество людей в форме одинакового цвета, передвигающихся колоннами между лагерем и фабрикой.

Мы снимали комплекс по периметру. Всё это время за нами следовали машины без опознавательных знаков.

Фабрика и лагерь сейчас, похоже, слились в единый промышленный комплекс, увешанный пропагандистскими плакатами о достоинствах кампании по борьбе с бедностью.

Вскоре нас остановили, велели прекратить съёмку и уехать.

Согласно местным СМИ, текстильная фабрика даёт работу трём тысячам человек, "мобилизованным и организованным" властями.

Невозможно проверить, кем являются люди на спутниковых снимках и каковы условия труда на фабрике. Наши запросы, направленные на предприятие, остались без ответа.

Всё время, что мы провели в Синьцзяне, полицейские, местные официальные пропагандисты и неопределённые люди регулярно препятствовали нам в проведении съёмки. За нами постоянно следовали большие группы людей в штатском на автомобилях без опознавательных знаков, порой на расстояние в сотни километров.

"Укоренившаяся лень"

Несмотря на связь между лагерями и фабриками, главной целью кампании по снижению бедности в Синьцзяне являются те, кто не лишён свободы. Эта часть общества не рассматривается как угроза безопасности, но считается объектом необходимых реформ.

Более двух миллионов человек, главным образом из бедных крестьянских и пастушеских семей, мобилизовали на работу, нередко после короткого, в армейском стиле, профессионального обучения и идеологической обработки.

Судя по доступной информации, они, как и заключённые лагерей перевоспитания, являются источником рабочей силы для промышленности, в частности, бурно растущих текстильных предприятий Синьцзяна.

В июле нынешнего года ситуацию исследовал расположенный в США Центр стратегических и международных исследований. Как отметили его эксперты, существует вероятность, что представителей нацменьшинств посылают собирать хлопок, однако чтобы установить это наверняка, требуется дополнительная информация.

Новые документы, обнаруженные доктором Зенцем, не только дают такую информацию, но и раскрывают чисто политические цели массовой отправки представителей нацменьшинств на поля.

Инструкция по работе со сборщиками хлопка, изданная региональным правительством Синьцзяна в 2016 году, предписывает "усиливать работу по идеологическому воспитанию и выработке чувства этнической общности".

В одном из посвящённых вопросам пропаганды документов, найденных доктором Зенцем, говорится, что хлопковые поля дают возможность изменить "глубоко укоренившуюся ленивую ментальность" деревенских бедняков и показать им, что "труд – дело чести". Эта мысль неоднократно повторяется и в других местах.

Эти фразы выдержаны в духе официального государственного представления об образе жизни и обычаях уйгуров как препятствии для модернизации.

В одном материале о достоинствах участия в уборке хлопка говорится, что желание оставаться дома и заниматься воспитанием детей является "важной причиной бедности".

Государство внедряет "централизованные" схемы ухода за детьми и пожилыми гражданами и присмотра за скотом, чтобы "каждый мог ходить на работу, ни о чём не беспокоясь".

Имеются многочисленные свидетельства того, что работники, мобилизованные на уборку хлопка, подвергаются контролю и наблюдению в масштабах, далеко выходящих за обычные рамки при найме на работу.

Полицейская инструкция, выпущенная в округе Аксу в октябре нынешнего года, гласит, что сборщики должны пребывать в составе групп, сопровождаемых представителями, которые будут "питаться, жить учиться и работать вместе с ними и влиять на их настроение в период уборочной кампании".

Махмут (имя изменено) – молодой уйгур, который живёт в Европе и не может вернуться в Синьцзян, потому что пребывание за границей является одной из главных причин для помещения в лагерь перевоспитания. Контакты с оставшейся дома семьёй также превратились для него в рискованное дело. Когда они в последний раз общались в 2018 году, он узнал, что его близких отправляли работать.

"Они взяли мою сестру в город Аксу, на текстильную фабрику, – рассказывает он. – Сестра пробыла там три месяца и ничего не получила".

"Зимой мать собирала хлопок для государства, – продолжил Махмут. – Чиновники сказали, что им требуется 5-10% жителей деревни, и ходили от двери к двери. Люди соглашались, потому что боялись, что их посадят в тюрьму или ещё куда-нибудь увезут".

В последние пять лет подобные визиты "от двери к двери" превратились в ключевой механизм контроля за населением в Синьцзяне, где целых 350 тысяч чиновников занимаются собором подробной, граничащей с вмешательством в частную жизнь информации о каждой семье.

Привлечённые к участию в этих "сельских рабочих группах" отлично знают, что в первую очередь от них зависит, кто отправится в лагерь, а кто нет.

"Целиком сфабрикованы"

Растущая хлопковая индустрия Синьцзяна всегда полагалась на сезонную рабочую силу из других провинций Китая. Но уборка хлопка известна всем как тяжёлая и нудная работа. Занятость в стране повысилась, заработки выросли, и мигранты перестали приезжать.

Сейчас пропаганда воспевает то, как местные трудовые ресурсы помогают одновременно решить кризис с рабочей силой и увеличить доходы занятых на уборке.

Нет, однако, внятного объяснения, почему сотни тысяч людей, прежде не проявлявших никакого интереса к хлопку, вдруг массово устремились на плантации.

Хотя в документах говорится, что заработок сборщика может превышать 5 тысяч юаней (764 доллара) в месяц, в отчёте по конкретной деревне говорится, что средняя ежемесячная зарплата 132 "мобилизованных" в ней сборщиков составила всего 1670 юаней (255 долларов).

Независимо от размеров зарплаты, согласно соответствующей международной конвенции, оплачиваемый труд также может рассматриваться как принудительный.

На запрос "Би-би-си" в МИД КНР по факсу пришёл ответ: "Работники из всех этнических групп в Синьцзяне выбирают место работы по собственной свободной воле и добровольно заключают трудовые соглашения в соответствии с законом". В ответе говорится, что с 2014 года число бедных в Синьцзяне снизилось с почти на 20% в 2014 году до менее чем одного процента сейчас.

Обвинения в использовании принудительного труда "целиком сфабрикованы" Западом, утверждает МИД КНР, и обвиняет критиков в стремлении вызвать в Синьцзяне "принудительную безработицу и принудительную бедность".

"Улыбающиеся лица людей всех национальностей, живущих в Синьцзяне, являются лучшим ответом на американскую ложь и сплетни", – написало китайское внешнеполитическое ведомство.

Но "Инициатива за лучший хлопок", независимая организация, поддерживающая высокие этические и природоохранные стандарты в хлопковой индустрии, сообщила "Би-би-си", что опасения относительно китайских методов сокращения бедности побудили её с недавних пор прекратить аудит и выдачу сертификатов синьцзянским фермам.

"Как мы выяснили, есть опасность, что жителей бедных сельских общин принуждают к работе в рамках программы по снижению бедности. Даже если эти работники получают достойную зарплату, что возможно, нет уверенности в том, что они выбрали свою работу добровольно", – заявил директор организации по стандартам и гарантиям Дамьен Санфилиппо.

Он объяснил, что международным наблюдателям его организации стало крайне трудно получить доступ к объектам в Синьцзяне, и это ещё одна причина, по которой работа в этом регионе была прекращена.

Решение его организации самоустраниться повышает риск компрометации для мировой индустрии моды, утверждает он. "Насколько мне известно, на месте нет никакой организации, способной подтвердить, что хлопок производится в соответствии с этическими стандартами", – заявил Санфилиппо.

"Би-би-си" поинтересовалась у 30 ведущих мировых брендов одежды, намерены ли они после нашего расследования продолжать использовать полуфабрикаты из Китая. Лишь четыре из них – Marks and Spencer, Next, Burberry and Tesco – ответили, что строго следят за тем, чтобы в продукции, закупаемой ими в Китае, не использовался хлопок из Синьцзяна.

Покидая Синьцзян, в окрестностях города Корла мы миновали место, на котором ещё в 2015 году не было ничего, кроме голой пустыни.

Сейчас там расположен гигантский лагерь тюремного типа, внутри которого видны многочисленные постройки, являющиеся, по утверждению независимых экспертов, производственными корпусами.

Мы полагаем, что это первый снимок данного колоссального сооружения, сделанный независимыми авторами.

Это лишь один из подобных комплексов, которыми ныне усеян местный ландшафт, и это последнее жуткое напоминание о том, насколько размыта в Синьцзяне грань между массовым трудом и массовым заключением.

Автор – Джон Садуорт