Елена Лисакина – режиссёр
– Что ожидать казахстанскому зрителю от картины "Финансист"?
– Наверное, в первую очередь качественного кино, мы старались сделать его максимально качественным. У нас была задача сделать качественный коммерческий продукт. Так или иначе, там есть какие-то аллюзии на тему размышлений о жизни, но в первую очередь это динамичная история, которая не заставят скучать зрителя, и, может быть, что-то он для себя поймёт.
– Что именно заинтересовало вас как режиссёра в этом материале?
– Я никогда в жизни не мечтала снять кино про деньги, про финансы и фондовый рынок. Я очень далеко нахожусь от этого, у меня абсолютно другие интересы. Но это был шанс для меня снять полный метр. Так получалось, что мои заявки не рассматривались другими продюсерами, киностудиями, "Казахфильмом" в том числе. И здесь появился такой шанс, который, я считаю, глупо было бы упустить, поэтому я его приняла и стала погружаться уже в эту тему, жить с ней. Вот что меня заставило, это был мой шанс, и я его использовала.
– А как именно проходил процесс подготовки, поиск подходов к материалу?
– Изначально идея принадлежала моему генеральному продюсеру Ерболату Байганину, это была его идея, он давно хотел снять фильм о фондовом рынке Казахстана, финансистах, которые работают среди нас. Он работал с несколькими командами, но, видимо, результаты ему не нравились, потому что потом пригласили меня благодаря другому мэтру Сакену Нурымбетову. И когда я пришла, я сказала, что мы полностью переписываем сценарий. Я привлекла Дмитрия Богомолова, и мы вместе с ним сели и за два с половиной, почти 3 месяца переписали сценарий. Параллельно у нас шёл кастинг, параллельно мы ходили на курсы финансовой грамотности, наши актёры, которых мы выбирали и утверждали, они тоже ходили в инвестиционную компанию и понимали, что такое фондовый рынок, как с ним работать, чтобы не было лажи. У нас всегда были консультанты на площадке, то есть мы всегда консультировались и на уровне сценария, и на уровне съёмок, и на уровне того, что будет написано на бумажке у нашего героя.
– А были ли какие-то картины, на которые вы равнялись, по схожей теме, может, откуда черпали вдохновение?
– Я не равнялись. Уже были предпросмотры, и многие там находили какие-то аллюзии и даже куски, скопированные из других фильмов. Я много смотрю кино. В этом фильме я не старалась ни у кого ничего копировать. Я делала, как я себе представляла, как должно выглядеть хорошее, качественное коммерческое кино. Многие считают, что это "Волк с Уолл-стрит", там вообще ничего общего нет. Мне фильм "Волк с Уолл-стрит" вообще не нравится, я его даже до конца не досмотрела, мне неприятно. Больше мы даже не ориентировались, а как такая исходная точка – продюсер мой Ербулат определил, что это фильм "Уолл-стрит" 1986 года с Шоном Пеном и Майклом Дугласом, больше в эту сторону подача. Но то, что получилось, не похоже на "Уолл-стрит" и на "Деньги не спят", оно совсем другое.
– Расскажите, с какими трудностями вы столкнулись именно из-за того, что это ваш дебют в полном метре, то, с чем вы ещё не сталкивались во время учебы или работы над короткометражными картинами.
– Я работала и на сериалах, и на короткометражках, здесь другой момент – момент готовности группы, потому что группа классная попалась, просто мы не до конца все сразу понимали, почему я снимаю так, как я снимаю. Я снимала, например, начинала с крупных планов, я разводила мизансцену среди актёров, с оператором накануне мы делали раскадровки и начинали снимать с крупных планов. А так не снимается, группа не понимает, что происходит, потому что всегда по общему плану понятно, что делать: вот здесь поставить вазу, сюда он подвинет кресло и так далее, а на крупном это непонятно. Но мне в первую очередь надо было взять эмоцию актёра, то есть для меня это было очень важно, потому что я знала, что эмоция актёра – это эмоция зрителя, и поэтому мы снимали сначала крупные планы. И группе было первые полторы-две недели сложно понять, почему я так снимаю. Потом все втянулись, и было хорошо. А ещё самое сложное – подводные съёмки, очень долго шли к ним, мы в течение полутора месяцев пытались снять, четыре раза был подход к съёмкам: и на Капчагае, и разными камерами, и с дайверами, и без дайверов, и всяко-всяко, но в итоге мы их сняли, получилось вроде неплохо.
– Вы говорите о том, что вы изучали этот мир. Что вы там нашли, какую главную эмоцию, которую там увидели, или черту вы хотели передать именно на экране, перенести?
– Это не только касается мира финансов, это касается любой системной структуры: система ломает человека.
Чингиз Капин – исполнитель главной роли
– Что ожидать казахстанскому зрителю от картины "Финансист"?
– Я думаю, что в первую очередь ожидать художественного кино. Почему я говорю художественное – потому что в последнее время (моё личное мнение), современный казахстанский кинематограф потерял художественность.
– Что это значит?
– Это значит, когда помимо того, что нет какой-то интересной истории, очень плоские образы киногероев, плюс влияние сегодняшнего современного темпа, которое рождает глупые однодневные шутки, и вызывает всё это вместе взятое только отвращение.
– А тогда что вас заинтересовало именно в этом проекте как актера? Как вы почувствовали – на уровне сценария, продюсера или режиссёра, что это кино будет именно художественным?
– Меня заинтересовало практически всё. Я помню, как произошло достаточно быстро утверждение меня как артиста. Я прочёл сценарий, мне он понравился своей историей, он был несколько раз переработан Еленой Лисасиной. Я уже знал, что на площадке будет работать Александр Вертяков как оператор, вместе с ним и режиссёром Еленой Лисасиной мы учились во ВГИКе, исполнительным продюсером выступила Анара Жунусова, которая также училась во ВГИКе, а это говорит о том, что люди знают, что они делают и зачем. Плюс крутые мастера, такие как Бабек Жандаев, просто я получал эстетическое удовольствие от того, как он работает.
– Давайте сконцентрируйтесь на вашем герое. Во время подготовки к роли вы ориентировались на какие-то схожие темы, фильмы, где-то заимствовали или на кого-то равнялись?
– Ни один фильм я не посмотрел, хотя были идеи посмотреть, есть кинокартины, которые были уже сняты на эту тему в разных странах. Я как актёр и по большей части марионетка, но не забываю о том, что я человек и имею свою позицию. Я полностью отдался руководству режиссёра, как и должно быть в принципе.
– А тогда как проходил процесс формирования вашего персонажа, вместе с режиссёром вы встречались с реальными людьми, которые работают в этой сфере?
– Да, это так, я получил директиву от Лены Лисасиной изучить этот мир, и благодаря финансовой компании "Фридом Финанс" я смог посещать семинары, мастер-классы и обычные будни финансистов, чтобы наблюдать за тем, как чётко они работают. Также я познакомился с некоторыми людьми из этого мира, и я очень благодарен Сакену – это парень, это брокер, достаточно успешный, мы с ним не так много провели времени, но раз пять встретились и очень долго разговаривали.
– Какую главную черту вы увидели в этом персонаже, или в Сакене, или в людях, с которыми общались, которую бы хотели передать на экране?
– Мне кажется, что люди, работающие с финансами, каким-либо образом имеют огромное желание стать лучшими, но при этом понимают весь риск, и от этого я, например, как Чингиз был очень удивлён, насколько человек может рисковать и быть смелым.
– Вы видели уже законченную картину. Можете суммировать для зрителя, что вас больше всего впечатлило и почему наш казахстанский зритель должен посмотреть это художественное кино?
– В фильме присутствует определённая история, которая меня как актера… Я, например, работаю в театре и никогда не имею возможности посмотреть со стороны спектакль, в котором я играю. В кинематографе, слава богу, это возможно, и я увидел в фильме историю, которая меня зацепила, которая тронула во мне какие-то человеческие эмоции, и мне кажется, сейчас, на данный момент, современному человеку это необходимо. Практически каждый, я уверен, знает, что такое одиночество, и после просмотра фильма, я уверен, каждый зритель задумается, в какой он игре и какая у него цель.
– А во время съемок с какими трудностями вы как актёр столкнулись, как вы их преодолевали?
– Для меня это большая и объёмная роль, прежде у меня были работы достаточно короткие и второго плана. Тут, во-первых, огромное количество съёмочных дней в киноусловиях, а это очень ранние подъёмы и поздние засыпания. То есть все обычные трудности съёмочного процесса, когда, допустим, актёр должен понимать, что сегодня снимается финал, а через неделю только начало фильма. Необходимо было выстроить перспективу роли, провести анализ, понять общую динамику фильма, даже не имея представления, как это будет в итоге в собранном виде, когда произойдёт монтаж фильма. Почувствовать историю и, быть может, потом дать определённое сообщение своим профессиональным коллегам, дать им почувствовать, какая нота звучит, чтобы легче было написать музыку, интереснее можно было бы собрать монтаж. Очень трудно было каждый раз отключаться от процесса, и поэтому в течение месяца мне приходилось быть в каких-то местах резким с близкими людьми либо более сконцентрированным в театре, привить себе вкус, иметь шкурный интерес во всём. Кстати, сейчас с современным обществом в моей голове хорошо ассоциируется шкурный вопрос: а что я буду иметь с этого? Мы забываем о том, что человек может не только иметь, он может отдавать.
– То есть вам сложно было во время съёмочного процесса отделять себя от персонажа, насколько вы углубились в него, что это отразилось и на ваших близких вне съёмочной группы?
– Да, именно так, то есть я себя не узнавал в какой-то части после съёмок, и я надеюсь, лучшие качества моего героя Таира остались во мне и помогают решать трудные задачи по сей день.
– А какие именно это качества?
– Когда вопрос решается в финансах, я начал понимать, что свой труд надо уважать. Если я работаю 12 часов, я должен иметь соответствующее ко мне отношение и определённые комфортные условия. Вы видите, я сам сейчас говорю: иметь. Это не тот Чингиз, который говорит: эй, давайте любить всех, все прекрасны, ничего подобного. К сожалению, нужно считаться.
В самом начале про художественное кино, когда вы спросили, что это значит. Так вот, к сожалению, на данный момент современное казахстанское кино, на мой взгляд, не имеет интересных историй, историй, которые наделены идеей, когда отсутствует этическое начало. Вот, это туда вставить. А когда это предложение заканчивается "и всё вместе взятое вызывает во мне отвращение". Насколько я знаю, бесконечной деградации общества быть не может.
Ерболат Байганин – генеральный продюсер
– Что ожидать казахстанскому зрителю от картины "Финансист"?
– Вопрос непростой. В первую очередь, хорошего кино.
– А что, по-вашему, хорошее кино?
– Когда вы смотрите и понимаете: нет какой-то натяжки, то есть вы не заставляете себя смотреть, а действительно вас фильм держит, вы чувствуете интерес, и те события, которые развиваются в нём, все эти сюжетные линии и повороты – всё это вас действительно цепляет. Поэтому, наверное, первое, почему вы должны идти, – это хорошее качественное казахстанское кино. Красивая качественная картинка, качественный звук, на это мы потратили много сил, денег, времени, мы давили именно на качество.
– Теперь скажите, почему вы решили вообще пойти в мир кино после карьеры в сфере финансов и почему начали именно с этого проекта.
– Так получилось, что меня постоянно приглашали сниматься в каких-то эпизодах, играть банкиров, финансистов, людей моей сферы. Потом, когда я начал в это дело внедряться, я почувствовал, что хочется снять фильм, рассказать о том, чем я занимался много лет, и рассказать в красивой художественной форме.
– Это ваш дебют как продюсера. Какие неожиданные для себя встретили новые задачи, сложности во время этого процесса?
– Мало найти деньги, мало, чтобы у вас была хорошая идея. Первое, с чем я столкнулся, – это хороший сценарий, то есть не каждый мог раскрыть эту тему, финансовая тема достаточно сложная, поэтому нужны хорошие сценаристы. Слава богу, Дмитрий Богомолов смог осилить и раскрыть эту тему очень красиво.
– Вы основывались на собственной интуиции?
– Главное в фильме, даже если есть у вас хороший сценарий, есть деньги, есть идея, должен быть человек, я его называю движок, который эту идею реализует, воплотит, – это режиссёр. И, по большому счёту, я понял, что любой фильм должен быть или написан, или сделан под режиссёра, потому что это его видение, его понимание, мироощущение. Если он сможет донести это в такой красивой форме, то очень многое зависит от него.
– А лично вы участвовали в творческом процессе?
– Фабулу и историю я написал. Пришлось самому, поскольку мы перебрали, у нас было 6 сценаристов, которые не могли эту тему раскрыть, потом у нас было три режиссёра, которые тоже никак не могли ухватить тему. И тут получилось, я обратился к мэтрам 3.22, и они познакомили со своей ученицей Еленой Лисасиной, ей это тема понравилась, мы с ней поговорили, мне понравился её профессионализм. Во-первых, она единственная из всех режиссёров до этого, которая мне сделала презентацию, представила видение этого проекта. Меня это уже купило, то есть высокий профессионализм, глубокое знание: она увидела не только самую тему, как она это видит, через какие характеры, она показала даже стилистику фильма. Как она сказала, лакшери, то есть на очень хорошем уровне фильм. И стилистика, то есть она даже показала световые решения, описывала характер героев, как она видит их образы. Для этого фильма у нас было очень много консультантов, например, помимо художников по костюмам Алена 04.39 мы приглашали профессионального дизайнера-стилиста, который актёров одевал, то есть мы на гардероб каждому главному герою уделили достаточно большой бюджет и время. Там цветовые решения, посмотрите, даже по ходу фильма вы увидите. Например, наша героиня вся такая персиково-розовая, нежная, например, главный герой сначала был непонятный, невзрачный, потом он стал зелёный – цвет денег, доллара. Чингиз был весь синий, директор завода – коричневый, я там был стальной на фоне чёрно-белых фонов. Поэтому меня очень купили профессионализм, глубокое знание этого дела и, самое главное, – желание режиссёра. Я понял, что она справится.
– При бюджете, вы озвучили около полумиллиона долларов, вы рассчитываете на коммерческую выгоду или это больше проект мечты, проект продвижения какой-то идеи?
– Тут нельзя противопоставлять. Любой кинопроект желает отбиться, вернуть свои деньги, но в целом, наверное, вы правы.
– По вашим прогнозам, вы хотя бы отобьёте?
– Рынок у нас очень узкий, у нас всего 17 миллионов населения.
– А вы рассчитываете только на казахстанский?
– Нет, у нас фильм на русском языке, мы хотим, чтобы в постсоветских республиках он тоже прошёл.
