Моя кузина Ульяна – пациентка психиатрической лечебницы. Скатилась Уля с ума, как с горочки, почти 25 лет до этого прожив с любимым мужчиной в гражданском браке. Оговорюсь: для неё этот брак гражданский, для него – по всем канонам шариата.
Ульяна немного старше меня, поэтому помню я её примерно с 13-летнего возраста. Серьёзная девочка, школьница-отличница, дочь, всегда слушавшаяся родителей. Папа – заводской проектировщик, мама – математик, проблем с Улей у них никогда не было.
Десятый класс девочка закончила с двумя четвёрками, по остальным предметам было «отлично», сдала документы в институт, хотела учиться на географа. Мы, конечно, говорили ей, что, живя в столице, она могла бы пойти и не в педагогический, но Ульяна очень любила географию. Знали бы родственники, что все эти разговоры про институт, высшее образование и любимую профессию закончатся ничем. Через неделю после зачисления в вуз Ульяна вышла замуж. И учиться не стала.
Саида она встретила в «Рембыттехнике». Были раньше такие центры бытового обслуживания, где располагались все мастерские сразу. Забирала из ремонта босоножки, солидный мужчина восточной внешности, о чем-то разговаривавший с сапожником на непонятном Уле языке, взглянул на неё пристально и уже по-русски сказал: «Красивые девушки не должны сдавать обувь в ремонт. Порвалась – выброси». Ульяна вспыхнула: «А мои родители учат меня скромности. Некрасиво хотеть лишнего и осуждать ближнего».
Он извинился за своё действительно некрасивое замечание, предложил познакомиться, Ульяна отказалась, признавшись, что у неё нет других знакомых мужчин, кроме одноклассников.
– Разве одноклассники мужчины? – рассмеялся незнакомец. Но дальше приставать не стал.
А через месяц Ульяна вышла за него замуж. Саид нашёл её по адресу на квитанции, что выписывали в «Рембыттехнике», спросил корешок у сапожника. Роман у Саида с Улей случился бурный, вскружил он мигом девчонке голову подарками, ухаживаниями, серьёзными разговорами. Когда речь зашла о свадьбе, родители Ульяны даже обрадовались. В стране начиналась эпоха кооперативов и коммерческих магазинов, безработицы и беспредела. А мужчина, посватавшийся к дочери, по всей видимости, при делах, степенный, небедный. А то, что нерусский, так не беда. Зато красивый.
Свадьбу мы праздновали странно. Сначала дома у Ульяниных родителей, но без гостей со стороны жениха. Приехали только Саид и его старшая сестра, которые во второй половине дня увезли Улю к себе в усадьбу. Нас на торжество в дом новых родственников не пригласили. Как потом рассказала Ульяна, её ещё в машине сестра Саида прикрыла шёлковым покрывалом до пят, дома отвела в дальнюю комнату и попросила сидеть там, пока не выходя к гостям. Уля удивилась всему, но Саид сказал, что так сделать необходимо, что таков обычай.
С Ульяной вечер и ночь провели племянницы и младшая сестра Саида, а наутро сам он принёс невесте очень нарядную восточную одежду, сказал, что нужно переодеться: «Сейчас, наконец, и будет свадьба».
В гостиной мулла провёл обряд вступления в брак, потом к Уле, уже жене Саида, подходили её новые родственницы, поздравляли, рассматривали близко, в лицо. Следом народ разошёлся по комнатам, мужчины сели за одни столы, женщины за другие, все не спешно пили чай и кушали горячее. Когда разъехались все гости, остались в доме только Уля, Саид и его старшая сестра. Та разрешила Ульяне пойти в комнату к мужу, сказав, что убирать посуду станет сама: мол, на кухне есть посудомоечная машинка, трудов-то никаких. А утром эта женщина пришла в спальню новобрачных, чтобы забрать простыню. Увидев на ней расплывшееся пятно крови, заулыбалась, одобрительно посмотрела на Ульяну, забрала простынку и уехала.
Много лет подряд после той свадьбы Ульяна говорила нам, что очень счастлива с Саидом. Несмотря на то, что его родственники как-то сторонились частого общения с Улей, так и не приняли её близко, муж её любил. Хорошо зарабатывал, у его семьи было несколько фирм, вечера проводил с женой, а когда родились дети – с сыновьями Азаматом и Алишером. К тестю и тёще, пока те были живы, муж Улю отпускал, но только с детьми. Изредка и старики приходили к дочери. Удивлялись, как та богато живёт. В каждой комнате удобная заморская мебель, гигантский холодильник полон продуктов, во дворе дома розарий.
– Подружки, наверное, тебе завидуют? – спросила раз Ульяну мать.
– Нет у меня подружек, – ответила та.
Беспокоило родителей Ульяны и то, что Саид не женат на их дочери официально. Наводили справки о зяте. Его семья приехала из Китая, куда прадед с прабабкой однажды откочевали с казахских земель, не желая признавать советскую власть. Отец у Саида казах, мать уйгурка, всего детей в семье семеро, трое сыновей и четыре дочки. Первыми в Казахстан перебрались двое младших братьев Саида – разведали торговые пути. Бизнес на купле-продаже стройматериалов пошёл, «кочевать» обратно собралась вся семья. Стали не просто возить стройматериалы из Китая, но и дома клиентам «под ключ» строить. Отец у Саида набожный, все в семье ходят в мечеть, занимаются благотворительностью, внуков старики воспитывают в строгости, от детей и невесток требуют полного послушания.
– Брак, скреплённый молитвой перед Всевышним, самая лучшая гарантия семейного благополучия, – объяснил сам Саид тёще, когда та пристала с расспросами. – Мой отец тоже не состоит в официальном браке с мамой. Но никто не скажет ни о нём, ни о ней чего-то дурного.
На том от зятя и отстали. Живёт-то Уля с ним хорошо, только слишком тихо, не общаясь с посторонними. Разве что детей в школу отвезёт или в гости к родне с мужем съездит.
Помню две истории, над которыми когда-то смеялся. Сейчас почему-то уже не смешно.
Ульяна наша скучала по блюдам, что ела до замужества дома. У Саида она по кулинарным книгам быстро научилась готовить восточные блюда, а хотелось ей сала, холодца с горчицей, отварной рульки. Вот однажды ей мать и привезла кусок шпика, положила в холодильник, да, как назло, заглянул в него через несколько минут за чем-то Саид.
– Это что? – спросил он жену и тёщу, указывая на пакетик со шпиком.
– Сало, – пожала плечами тёща.
– Так, мама… Вы говорили, что хотели бы такой холодильник, как у нас? Забирайте этот. Только вместе с продуктами.
Не нужен был Саиду холодильник, в котором хоть минуту полежало сало. Сам вызвал грузчиков, машину, и увезли в дом тестя огромный агрегат с запасом продуктов на месяц.
Второй случай произошёл, когда Ульяна изъявила желание самой водить машину. Во дворе стояло несколько иномарок, а водил их один Саид. Муж согласился с тем, что Уля тоже может ездить за рулём. А инструктора по вождению, чтобы это была женщина, не нашлось. Не мог допустить Саид, чтобы его жена часами ездила в машине наедине с посторонним мужчиной, даже если это нужно для получения прав. Взялся учить сам. А права он Ульяне подарил. Принёс и торжественно вручил: мол, смотри, все твои прихоти исполнены.
Уле было сорок, когда отец Саида, старый Касым, заговорил о том, что в семье старшего сына всего двое детей. Так не пойдёт. Тут же слова старика до снохи донесли дочери Касыма. Даже взялись помогать родить, возили по святым местам, водили к знахаркам, полечили у дорогих врачей. Но это всё не помогло. И однажды Саид, придя домой, позвал Ульяну в тишину спальни на серьёзный разговор.
– Я беру вторую жену. Отец так велит.
– Другую?
– Ещё одну. Но это не умаляет моей любви к тебе. Просто так надо.
Наверное, к тому моменту Ульяна уже устала от всех этих «так надо», сотни раз произнесённых мужем за 20 с лишним лет. Она наотрез отказалась принять соперницу, как должное. Готова даже была уйти от мужчины, который хочет стать многожёнцем. Но куда пойдёшь? Ни профессии, ни собственного жилья, не работала ни одного дня в жизни, не знает, на что и как живут простые люди там, вне стен её уютного богатого дома.
В общем, тоже расстроенный Саид тихо взял в жёны дальнюю родственницу Ыкпал. Она, юная, нарожала ему за три года троих дочерей. А у нашей Ульяны начались провалы в памяти, а потом она и вовсе стала похожа на маленького ребёнка. Говорит, что думает, делает, что хочется, все её эмоции тут же отображаются на милом лице.
Дети к тому моменту уже выросли, старший даже был женат. Младший учился за границей. Саид нанял медсестру, которая стала за Ульяной присматривать, когда та не находится в больнице. А в больнице она живёт, как минимум, половину года. Психиатры поставили ей диагноз из нескольких мудрёных слов, сказали, что «это уже навсегда», нужно только в стационар обязательно Ульяну устраивать осенью и весной и смотреть, чтобы питалась хорошо, одевалась по сезону. Не простывала, не перегревалась. Короче, сдвиг по фазе полный.
И так уже девять лет. Саид её не бросил, она так же живёт в его доме, он каждый день навещает жену, бывает, остаётся у неё ночевать, погуляет с Улей во дворе, поможет искупаться, купит ей диски с индийскими фильмами. Полюбила она их с недавних пор. Любит Саид всё ещё Улю, и это сразу видно, но у него теперь есть и Ыкпал, их совместные дети, забота о которых отнимает массу времени. Набожный Касым ещё жив, и, когда ходит в мечеть, всегда раздаёт богатое подаяние, молится, чтобы матери его внуков Алишера и Азамата Всевышний вернул рассудок.
