Казахстан: трудности "особого периода"

Прогнозы цен на нефть в 2016 году неутешительны, но Правительство, видимо пытаясь продемонстрировать контроль за ситуацией, излучает оптимизм. Однако учитывая, что снижение нефтяных котировок стало долгосрочным трендом, значительно важнее понимать его реальное влияние на экономику страны, чем заниматься самоуспокоением. Нефтяная отрасль перестала быть локомотивом экономики, но замены ей как не было, так и нет.

По данным Bloomberg, по росту ВВП Казахстан попал в список худших экономик 2015 года. Рост его ВВП ожидается к концу 2015 года на уровне всего 1,2%.  А ведь ещё в мае текущего года Международный валютный фонд (МВФ) прогнозировал рост экономики Казахстана на уровне 2%. Азиатским банком развития (АБР) прогноз роста для Казахстана на 2016 год с 3,8 снижен до 3,2%. Фундаментальная причина этого та же, что и в 1999, и в 2009, и в 2014 годах: сырьевая экономика страны при отсутствии чёткой, промышленной структурно-инновационной политики.

Каждый из этих кризисов заставлял чиновников вспоминать о необходимости диверсификации экономики. Однако всё ограничивалось разработкой и утверждением направленных на это различных концепций и программ. Финансово-экономические кризисы были непродолжительны, цены на нефть и другие полезные ископаемые вновь начинали резво расти, доходы бюджета восстанавливались, а разработанные, но так и не выполненные программы складируются в и без того переполненных нереализованными планами шкафах бывших и ныне существующих министерств и ведомств.

Примером может служить одна из последних таких широко разрекламированных программ, поглощающих ресурсы, но не дающих адекватного роста добавленной стоимости – ГП ФИИР. Отчёт по её первому, завершённому 2014 году этапу показывает, что в нём нет ни одного завершённого проекта. Так, 46 проектов работают на 70%, 5 проектов выходят на проектную мощность в 2015-2016 годах, по остальным идёт загрузка мощностей. В итоге, несмотря на множество индустриальных программ, экспортировать кроме сырья и товаров с низкой долей добавленной стоимости практически нечего.

Доля нефти в экспорте постоянно растёт. Так, если в 2012 году она составляла 74%, в 2013 году – 76,3%, то в 2014 году – уже 79,4%. При этом рост обрабатывающей промышленности – менее 1%! Уровень затрат на производство отечественных товаров делает их дорогими и неконкурентоспособными. Это касается всего: и продуктов питания, и мебели, и одежды, и услуг. Сегодня в консолидированном бюджете Республики доля нефтедоходов составляет около 44%. И это индустриализация?

Изобилие нефтедолларов вызывает у чиновников ощущение процветания и эйфорию. Зачем напрягаться, если нефтедолларами можно закрыть все дыры? В результате существенная часть доходов тратится совершенно неэффективно (международные саммиты и конференции различных форматов, мегапроекты с соответствующими мегарасходами), а крайне необходимые стране проекты остаются без финансирования. Примером этого сможет служить провалившаяся программа модернизации трёх имеющихся в стране НПЗ.

Цены на основной экспортный товар – нефть упали почти вдвое (впервые с декабря 2008 года), преодолев отметку в 39 долларов за баррель, примерно настолько же сократились и стоимостные объёмы экспорта, поступление доходов в бюджет снизились на 40%. Праздник кончился и на этот раз надолго. Текущий кризис – не локальный эксцесс, он вызван глубокими геополитическими и геоэкономическими процессами, носящими глобальный характер. Аналитики не прогнозируют серьёзного повышения нефтяных котировок ранее 2018 года. Необходимость системных изменений в экономике очевидна.

Тем не менее, в Правительстве утверждают, что удешевление нефти не грозит бюджету, поскольку нефтяные доходы идут не в бюджет, а в Национальный фонд. Действительно, напрямую в бюджет они не поступают. Однако ежегодно из Нацфонда перечисляются в республиканский бюджет гарантированный и (по мере необходимости) целевые трансферты. Таким образом, бюджета, не связанного с нефтью, де-факто нет: нефтяные доходы текут в бюджет обходным – через Нацфонд – путём.

Многие аналитики ожидают дальнейшего углубления нисходящих ценовых тенденций на мировом рынке энергоносителей и прогнозируют цены в 70-80 долларов за баррель не ранее 2018 года. Однако главные угрозы для отечественной экономики кроются не в низких значениях нефтяных цен, а в отсутствии внятной денежно-кредитной и промышленной политики.

Правительство, спохватившись, разработало антикризисный план на "особый период", реализацией которого вновь пытается изменить структуру экономики: провести индустриализацию, стабилизировать финансовый сектор, оживить деловую активность, обеспечив бизнес кредитами по низким ставкам, то есть сделать всё то, чего не смогло при высоких ценах на нефть. При этом намерено осуществлять и противоположную задачу – в режиме "жёсткой экономии и рационального использования средств Нацфонда" удерживать инфляцию в "заданном коридоре".

Что делает Правительство для компенсации выпадающих бюджетных доходов? Во-первых, не в состоянии повысить доходность предприятий за счёт эффективного менеджмента и новых технологий, оно пытается поддержать прежний уровень нефтяных доходов девальвацией национальной валюты. Поскольку доходы от экспорта идут в долларах, а бюджет рассчитывается в тенге, то снижение курса национальной валюты позволяет получать её дополнительные объёмы. Как заявил глава "КазМунайГаза" Сауат Мынбаев, компания благодаря переходу к плавающему обменному курсу тенге планирует получить прибыль по итогам 2015 года. Ну а население? Население, оставив "девальвационные ожидания" в прошлом, будет "дедолларизовываться", постепенно нищая с всё более обесценивающимися квазиденьгами на руках.

Во-вторых, с целью пополнения казны намечается проведение новой масштабной приватизации принадлежащих Республике активов с доведением доли государства в экономике до 15% ВВП к 2020 году. В списке предприятий, чьи госпакеты акций могут быть реализованы, числятся и НПЗ: ведь на модернизацию каждого завода требуются значительные финансовые ресурсы. И это понятно.

Власти Казахстана, постоянно затягивая модернизацию отечественных НПЗ, в своё время не сумели использовать высокие цены на сырьё и переориентировать денежные потоки в нефтепереработку. Теперь, вероятно, надеются переложить бремя модернизации НПЗ на их новых владельцев. Однако в текущей ситуации эти стратегические предприятия придётся вновь продавать за бесценок, причём вряд ли можно рассчитывать на форсированное финансирование их модернизации.

Безусловно, есть и другие возможности для пополнения бюджета. В частности, отказ от практикуемого в Республике возмещения НДС за экспортируемое сырье. В мире эта льгота обычно используется для стимулирования экспорта не сырья, а готовой продукции высоких переделов. Если отменить возврат НДС за экспортированное сырье, то бюджет получит значительные суммы в виде доходов от сырьевых отраслей, а отечественные предприятия – сырье для его переработки. Особенно учитывая, что нефть, принадлежащая собственно Казахстану, составляет всего около 20%, остальное – у иностранных компаний.

Однако об этом даже речи не идёт. Более того, власти, озаботившись сокращением доходов владельцев сырьевых компаний, рассматривают (в ущерб бюджету) вопрос снижения для них налогового бремени. Решение по "коррекции" налоговой нагрузки будет принято специальной комиссией до конца I квартала следующего года. "Обрадовало" Правительство и намерением снова забрать пенсионные накопления у Нацбанка и передать их в частные руки. Высока вероятность, что пенсионные активы передадут не опытным инвестиционным компаниям, а аффилированным с финансово-промышленными группами, для которых эти активы станут дополнительным источником фондирования, что ни к чему хорошему не приведёт.