В Казахстане следует безотлагательно возродить институт Конституционного суда

Советовать – не значит защищать

В огромном большинстве стран мира от Австрии до ЮАР и от Азербайджана до Танзании защиту конституционных прав населения осуществляют именно конституционные суды. А там, где их нет - полномочиями определять конституционность законов (и отменять те из них, что противоречат Конституции) наделены иные, столь же компетентные и никому не подконтрольные органы, такие, как Верховный суд (например, Верховный суд США, Швейцарский Верховный суд, так было и в СССР, по Конституции 1924 года).

А как у нас в стране защищаются права граждан, гарантированные основным законом?

В Казахстане нет Конституционного суда, вместо него функционирует так называемый Конституционный совет. Между тем на заре независимости нашего государства конституционным Законом РК "О государственной независимости Республики Казахстан" для исполнения вышеупомянутых функций изначально был учреждён именно Конституционный суд. Действовать этот орган начал в 1992 году, когда были приняты законы "О Конституционном суде Республики Казахстан" и "О конституционном судопроизводстве" и избраны председатель и десять судей Конституционного суда. Однако просуществовал этот высший правовой институт недолго.

Уже 30 августа 1995 года с принятием новой Конституции Конституционный суд был упразднён, а вместо него создан действующий поныне Конституционный совет. И всё бы ничего, если бы только это учреждение реально обеспечивало гражданам практические возможности для защиты своих конституционные прав в случае их нарушения тем или иным нормативным правовым актом. Увы, на сегодняшний день всё это довольно проблематично.

Если ты не участник конституционного производства

Основное препятствие заключается в том, что сегодня граждане не имеют возможности напрямую обратиться в Конституционный совет, потому что не являются участниками конституционного производства. Так как в соответствии с пунктом 1 статьи 20 конституционного Закона РК "О Конституционном совете Республики Казахстан" участниками конституционного производства являются:

1) Президент Республики;

2) Председатель Сената Парламента;

3) Председатель Мажилиса Парламента;

4) депутаты Парламента численностью не менее одной пятой от общего их числа;

5) премьер-министр;

6) суды Республики;

7) государственные органы и должностные лица, конституционность актов которых проверяется.

На первый взгляд, может показаться, что ничего особенного в этом нет. Гражданин ведь может же обратиться в Конституционный совет через упомянутые выше органы. Однако не всё так просто. Для понимания приведу пример. Одним из участников конституционного производства, как упоминалось, является суд. Да, у любого гражданина есть возможность обратиться за восстановлением нарушенного права в суд. В судебном процессе гражданин имеет право заявить соответствующее ходатайство о нарушении его конституционных прав тем или иным нормативным правовым актом и просить суд обратиться с соответствующим представлением в Конституционный совет, однако удовлетворит ли суд такое ходатайство? В 99,9% случаев, уверяю вас, нет.

Без права прямого обращения

Вот вам в доказательство конкретные примеры из практики:

В 2014 году в г. Астане рассматривалось гражданское дело по иску акимата города Астаны, который представляло доверенное лицо истца – ГУ "Управление жилья г. Астаны", к Досыбаеву Мурату Кырыкбаевичу и Елешевой Куралай Кенесовне о принудительном отчуждении принадлежащего им земельного участка для государственных нужд с выплатой денежной компенсации. В ходе всех судебных процессов в апелляционной, кассационной и надзорной инстанции я в качестве защитника интересов ответчиков заявлял ходатайства об обращении судов в Конституционный совет РК по факту противоречия пункта 2 статьи 67 Закона РК "О государственном имуществе" пункту 3 статьи 26 Конституции. Я был уверен, что суды удовлетворят моё ходатайство, так как нарушение Конституции, на мой взгляд, здесь было очевидно.

Дело в том, что пунктом 3 статьи 26 Конституции РК предусмотрено, что "принудительное отчуждение имущества для государственных нужд в исключительных случаях, предусмотренных законом, может быть произведено при условии равноценного его возмещения". Тем не менее в нарушение данного пункта Конституции в законодательстве Казахстана имеется пункт 2 статьи 67 закона Республики Казахстан "О государственном имуществе" от 1 марта 2011 года №413-IV, которым установлено, что "...стоимость земельного участка, отчуждаемого для государственных нужд, перешедшего к собственнику по гражданско-правовой сделке или по решению суда, определяется в размере стоимости, указанной в гражданско-правовом договоре или в решении суда, но не превышающей рыночную стоимость. В случае, если в гражданско-правовом договоре цена за земельный участок не указана, стоимость земельного участка определяется по его кадастровой (оценочной) стоимости".

Неравноценное возмещение изъятого имущества

Между тем стоимость того или иного имущества, указанная в гражданско-правом договоре или решении суда, далеко не всегда является равноценной стоимостью его возмещения, как и было в данном деле. Так, земельный участок может быть приобретен за 100 000 (сто тысяч) тенге, а его реальная стоимость может составлять десятки миллионов, следует учитывать уровень инфляции, девальвацию, постоянный рост цен на недвижимость, условия рыночной экономики, когда имущество может быть продано за меньшую цену.

Согласно отчёту независимой оценочной компании, который был предоставлен суду, реальная рыночная стоимость земельного участка на тот момент составляла 6 805 000 (шесть миллионов восемьсот пять тысяч) тенге! Собственник же получил компенсацию почти в четыре раза меньше рыночной стоимости отчуждаемого имущества. Возникает закономерный вопрос: о каком равноценном возмещении тут может идти речь? При этом даже в соответствии со строительно-товароведческой экспертизой стоимость земельного участка Досыбаева М.К. и Елешевой К.К. составила 2 854 199 тенге, а решением суда размер компенсации был определён в размере 1 844 400 тенге, что меньше почти на 1 010 000 тенге, потому что именно эта сумма была указана в договоре купли-продажи земельного участка. Как правило, суды присуждают сумму, установленную экспертизой, но не в этом случае, ведь есть пункт 2 статьи 67 закона РК "О государственном имуществе", на который всегда можно сослаться.

Кадастровая стоимость также не является рыночной и не может считаться равноценным возмещением. Кстати, с моим мнением тут солидарен и Верховный суд Республики Казахстан. Так, пунктом 12 Нормативного постановления Верховного суда Республики Казахстан от 25 декабря 2006 года №8 "О некоторых вопросах применения судами законодательства о принудительном отчуждении земельных участков для государственных нужд" установлено, что "... размер денежной компенсации за принудительно отчуждаемый земельный участок не может определяться исходя из его нормативной либо кадастровой цены, поскольку они не отражают рыночную стоимость земельного участка, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 статьи 67 Закона о государственном имуществе". Но при этом Верховный суд и здесь делает оговорку на пункт 2 статьи 67 закона "О государственном имуществе", который я считаю неконституционным.

По этому делу вынесены следующие судебные акты:

- Постановление Апелляционной судебной коллегии по гражданским и административным делам суда г. Астаны РК от 2 октября 2014 года;

- Постановление кассационной судебной коллегии №2к-2203-2014 от 26 ноября 2014 года;

- Постановление надзорной судебной коллегии по гражданским и административным делам Верховного суда РК №3г-2924-15 от 23 июля 2015 года.

После всех этих судов я обратился с ходатайством в Генеральную прокуратуру РК о принесении протеста в Верховный суд на вынесенные судебные акты, однако мне также было отказано.

Неверная трактовка от Генеральной прокуратуры

Представляется интересным сам ответ Генеральной прокуратуры от 21.08.2015 года №2-012881-15-45935 в части интересующего нас вопроса: "доводы о неконституционности п.2 статьи 67 закона РК "О государственном имуществе" судом не приняты во внимание, поскольку этим законом регламентирован порядок принудительного отчуждения земельного участка для государственных нужд, а Конституцией предусмотрена возможность принудительного изъятия имущества у собственника".

Полагаю, что данная формулировка Генеральной прокуратуры абсолютно не обоснована. В доказательство этому можно просто привести сам пункт 3 статьи 26 Конституции: "Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд в исключительных случаях, предусмотренных законом, может быть произведено при условии равноценного его возмещения". То есть и в Конституции, и в Законе "О государственном имуществе" употребляется словосочетание "государственные нужды". В чём же Генеральная прокуратура не права? Идём дальше. Да, действительно в законе "О государственном имуществе" говорится о земельном участке, а в Конституции – об имуществе. Однако "имущество" – это намного более широкое понятие: оно включает в себя вещи, деньги, в том числе иностранную валюту, финансовые инструменты, работы, услуги, объективированные результаты творческой интеллектуальной деятельности, фирменные наименования, товарные знаки и иные средства индивидуализации изделий, имущественные права и другое имущество (пункт 2 статьи 115 Гражданского кодекса РК).

Имущество также делится на движимое и недвижимое, а земельные участки – это лишь разновидность недвижимого имущества, то есть и здесь прокуратура явно ошиблась. Что касается слова "собственник", то и в Конституции речь идёт о собственнике, и в законе речь идёт о собственнике, и сам Досыбаев являлся собственником земельного участка. Ошибочность доводов Генеральной прокуратуры налицо.

Суды отклоняют ходатайства граждан

А вот и другие примеры отклонения ходатайств граждан в судебных процессах по поводу обращении суда в Конституционный совет:

2 июля 2013 года в ходе судебного процесса по гражданскому делу, рассматриваемому Апелляционной судебной коллегией по гражданским и административным делам Алматинского городского суда, истцом Кожахметом Р.М. было заявлено ходатайство об обращении суда в Конституционный совет, которое было отклонено (постановление от 02.07.2013 года №2а-4002-2013).

В 2012 году истец Рагимов А.И. обратился в Есильский районный суд города Астаны с иском, признать п.п. 18 п. 12 "Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений", утверждённых приказом министра юстиции РК от 11 декабря 2001 г. №148 в части нанесения осуждёнными себе телесных повреждений и объявления голодовки – противоречащим частям 1,2 ст. 20 Конституции РК и нормативному Постановлению Конституционного совета от 27.02.2008 г. №2, а также пункту 2 статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Определением Есильского районного суда г. Астаны от 9 июля 2012 года ему было отказано в принятии искового заявления. Истцом подана частная жалоба на данное определение. В итоге определением апелляционной судебной коллегии по гражданским и административным делам суда г. Астаны №2а-3093/2012 от 23 августа 2012 года в удовлетворении частной жалобы было отказано. При этом привожу частично сам текст данного определения:

"…В частной жалобе представитель истца просит отменить определение, направить на новое рассмотрения в ином составе, указывает на то, что ссылка суда на возможность обращения истца в соответствии с Законом РК "О порядке рассмотрения обращений физических и юридических лиц" в Конституционный совет самостоятельно противоречит законодательству РК и поэтому невозможна. Так как частные лица правом обращения в Конституционный совет не обладают…

Суд первой инстанции правильно пришел к выводу, что поскольку проверка оспариваемого нормативного правового акта отнесена к компетенции Конституционного совета Республики Казахстан, поданное заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства…".

Получается парадоксальная ситуация: суд признаёт, что оспаривание неправомерного правового акта относится к компетенции Конституционного совета РК, но обратиться туда по закону гражданин не может. Получается этакий правовой тупик.

За что мы платим ребятам из совета

В этой связи у меня возникает ряд вопросов. Почему законодательство не позволяет гражданам напрямую обращаться в Конституционный совет? Что в правовом государстве может быть важнее защиты конституционных прав граждан? И когда этот вопрос будет разрешён?

А вот и официальная статистика по этой проблеме.

С января 1996 года по январь 2016 года в Конституционный совет поступило от судов всего 66 обращений. За 20 лет существования сего органа всего 66 обращений – конечно, это ничтожно мало и абсолютно не соответствует реальному уровню нарушений гражданских прав казахстанцев.. В свою очередь, согласно данным Единой автоматизированной информационно-аналитической системы судебных органов Казахстана, в районные и приравненные к ним суды в 2015 году поступило около одного миллиона 200 тысяч заявлений и дел. Получается, что за один только год судами было рассмотрено свыше миллиона дел, однако за 20 лет суды всего 66 раз обращались с соответствующими запросами в Конституционный совет.

При этом упомянутые 66 обращений судов в Конституционный совет составляют 1/3 от общего количества обращений в этот орган всех государственных учреждений и лиц. Так, за 20 лет в Конституционный совет поступило более 190 обращений: от Главы государства – 21 обращение, от председателей палат Парламента и его депутатов – 77, премьер-министра – 27, судов – 66 обращений.

Всего Конституционным советом принято чуть более 140 нормативных постановлений, из них 6 посвящены дополнительному истолкованию своих собственных постановлений.

Так что реальная практика и статистика говорят только об одном: необходимо срочно создавать в нашей стране эффективную систему защиты конституционных прав граждан.

Что необходимо сделать для решения указанной проблемы?

Я предлагаю создать в нашей стране Конституционный суд, полностью независимый и подконтрольный лишь духу и букве Главного закона страны, орган с предоставлением ничем не ограниченной возможности каждому гражданину напрямую обращаться в это учреждение за защитой своих конституционных прав.

Впрочем, можно рассмотреть и другие варианты решения проблемы. Полномочиями определять конституционность законодательных актов можно наделить Верховный суд Республики Казахстан. Ну а для начала следует использовать самый простой путь: на период ещё продолжающегося действия Конституционного совета внести изменения и дополнения в конституционный Закон РК "О Конституционном совете Республики Казахстан", добавив к участникам конституционного производства всех граждан страны. Тем самым разрешив любому и каждому из них напрямую обращаться в Конституционный суд.