…Меня упорно позиционируют как журналиста-путешественника. Сам я, правда, никогда и никому не говорил, что я путешественник. Потому что воспитан на трудах классиков жанра и хорошо себе представляю, что такое настоящее путешествие. Путешественником был Нансен, вморозивший свой "Фрам" в лёд Чукотского моря и несколько лет дрейфовавший в надежде на то, что льдину вынесет к берегам Гренландии. Или Пржевальский, уходивший вглубь огромного Белого пятна и годами пребывавший в неизвестности, окружённый со всех сторон враждебными силами природы и злобой людей. Или Миклухо-Маклай, решившийся ради познания поселиться в малярийных джунглях рядом с каннибалами. Поставить свою скромную фигуру рядом с такими колоссами – это всё равно, что сравнить паяльную лампу со стартующим "Протоном".
Да, у меня есть свои учёные интересы в географии. Да, любая поездка для меня – лишь часть увлекательного процесса, начинающегося среди книг и продолженного в тиши кабинета. Да, я горжусь своим многолетним сотрудничеством с рядом географических обществ мира. Но ставить себя рядом с Миклухо-Маклаем, Пржевальским и Нансеном… Не отважусь!
Хотя, если вдуматься и отрешиться от разницы уровней и значений, многие оргвопросы, стоявшие перед великими, не чужды любому, кто ныне пытается двигаться их путями-дорогами. И один из архиважных – финансовый. Потому что любая дорога продолжается до тех пор, пока, во-первых, не иссякнут силы, а во-вторых, не исчахнут средства. Не племена ужасных людоедов и невыносимые условия климата очень часто становились последней преградой на пути классиков. Их возвращало домой полное отсутствие денег. По той же прозаической причине, увы, многие перспективные путешествия, сулившие захватывающие открытия, не состоялись вообще.
…Но вернёмся к нашим тенге. Минувшая осень застала меня в большой поездке по России. Я обычно в последние годы финансирую свои передвижения сам, зарабатывая средства именно с помощью журналистики, где, как правило, имел пару-тройку специфичных проектов в различных изданиях. Во многом из-за удачной конъюнктуры и была выбрана Россия. Согласитесь, когда 1 рубль стоил меньше 3 тенге, а соотношение нашего к "зелёному" оставалось 180:1 – это был немаловажный аргумент для корректировки планов в пользу рублёвой зоны.
Но радость и гордость закончились быстрее, нежели намеченный маршрут. Отпущенный на свободу тенге (вместе с председателем госбанка) заставил резко поменять планы. И сильно поумерил чувство гордости, которое испытывалось на протяжении нескольких предшествующих недель, во время коих рубль круто пикировал вниз, а наш-то! – наш стоял как скала, вызывая законную зависть соседей.
Хотя, к месту будет сказано, россияне к моменту очередного финансового кульбита, уже научились мыслить и считать в единицах своей национальной валюты. И когда я говорил, по обыкновению, что то-то и то-то стоит столько-то долларов, меня неизменно переспрашивали, а сколько это "то-то и то-то" будет в рублях? От этого своего "рублёвого мышления", как мне показалось, жители России гораздо спокойнее отнеслись к обесцениванию своей нацвалюты, чем казахстанцы.
Да и вся экономика России, несмотря на колоссальные запасы углеводородов, опять же по ощущениям, за последние годы ушла от доллара и евро. И там, в отличие от нас, падение рубля хоть и влечёт инфляцию, но вовсе не приводит автоматически к повышению коммунальных тарифов, платы за обучению в вузах и цен на товары и услуги "национальных производителей".
Теперь – к наболевшему. Стоимость любой поездки, как известно, складывается из четырёх основных составляющих (если, конечно, речь не идёт о навороченной туристической путёвке "all inclusive"): транспортные расходы, питание, проживание, посещение. Понятно, что получая зарплату в пикирующем тенге и меняя его на валюту тех стран, в которых тенге не ходит, разницу чувствуешь сразу.
К примеру, Непал, где я бывал в минувшем году, несмотря на разрушительное землетрясение, практически не потерял ни толику своей рупии в отношении доллара. А это означает, что, по крайней мере, три элемента цены поездки можно смело увеличить в два раза. (Даже три с половиной, если учитывать ещё и внутренние переезды-перелёты.) Немного в стороне остаётся лишь международный перелёт. Но он экономит только крохи. Если в прошлом году полёт "Эйр Арабией" обошёлся мне порядка 100 000 тенге, то в нынешнем придётся выложить 150 000. (А если, как патриот, я пожелаю проделать часть пути с "Эйр Астаной", то и все 230 000!) И это – пока. Цены на авиабилеты, хотя растут не так быстро, однако всё выше уползают вверх от сползающего вниз тенге.
Этот частный вариант можно рассматривать как типичную ситуацию. Происшедшую со всеми рядовыми казахстанцами (у нерядовых – свои проблемы), оказавшимися вдруг на приколе в границах своей страны. Нужно ведь иметь в виду, что лихо откладывать деньги на заграничную поездку в условиях тотального дорожания жизни внутри Республики вряд ли смогут даже гордые чиновники, подстрахованные от финансовых напастей непременной индексацией. Так что в своей конституционной массе все мы – путешественники и непутешественники, туристы, паломники, родственники, друзья, командировочные – на ближайшее время оказались в одной лодке. Надёжно сидящей на мели.
Кто виноват? Вопрос риторический. Конечно – нефть!..
