Марат Асипов: Лучше отдать деньги девушке, пострадавшей в аварии, чем Какимжанову

Главный редактор сайта Ratel.kz и директор издательства ТОО "ИТАЮ" Марат Асипов в эксклюзивном интервью Informburo.kz рассказал об истинных причинах конфликта между Ratel.kz и бывшим министром, а ныне бизнесменом Зейнуллой Какимжановым.

– По вашему мнению, чего хочет от вас добиться Зейнулла Какимжанов? Каковы мотивы его действий в отношении Ratel.kz?

– Я думаю, что здесь вопрос не только и не столько в Какимжановых. Конечно, каждый журналист всегда считает, что его процесс показательный, но тут прямо всё в одну точку сошлось. На мой взгляд, апробируется новая методика, по которой можно закрыть любое средство массовой информации. Напомню, что был прецедент, когда Тимур Кулибаев судился с газетой "Республика", и тогда была попытка запретить публиковать что-либо. Тогдашний председатель Верховного суда очень быстро отыграл эту ситуацию обратно, и запрет на публикации был снят, потому что он противоречит Конституции, свободе слова. А в нашей ситуации этот судебный запрет вдруг прошёл. Более того, это (информацию о Какимжановых. – Авт.) было запрещено публиковать вообще всем СМИ, в том числе в социальных сетях.

Коррупционных скандалов становится всё больше, и люди, которые за ними стоят, меньше всего заинтересованы, чтобы информация об этом проходила. Может быть, этот случай назовут "казус Какимжанова", и в историю он войдёт как попытка держать в страхе все СМИ и тем самым оградить больших людей от расследований, от попыток называть какие-то имена.

Второй нюанс – очень серьёзный и опасный. Объясню на примере. Вы журналист, и к вам попадает документ, подписанный высокопоставленным лицом – генеральным прокурором, премьер-министром, кем угодно. Вы как честный человек берёте этот документ, делаете какие-то запросы, проверяете и удостоверяетесь, что да, действительно, этот документ настоящий. Вы пишете материал, в котором используете этот документ. А потом суд выносит решение, в котором говорит: вы должны его опровергнуть. То есть получается, что вы распространили ложную информацию... полученную от премьер-министра! И всё это происходит только потому, что какому-то там Какимжанову или не Какимжанову это не понравилось.

Получается, что журналисту в своей работе нельзя опираться ни на какие документы: постановления, решения Верховного суда, заключения экспертов – всё может оказаться ложной информацией!

– Вы думаете, Какимжанову кто-то помогает?

– Да. Я не знаю, как это физически происходит, но любые его ходатайства удовлетворяются, то, что по закону нельзя, ему почему-то можно. Есть свобода слова – да по фигу, есть Конституция – да всё равно.

– В чём вас вообще обвиняет Зейнулла Какимжанов? Какова формулировка его претензий?

– Распространение недостоверной информации, оскорбление чести и достоинства и требование опровержения изложенной в наших материалах информации. Мы представили все доказательства, все документы, а среди них были протесты Генеральной прокуратуры, постановление Национального бюро по противодействию коррупции, заключения российских экспертов, письма прокуроров, письма государственных органов. Теперь всё это нам надо опровергнуть как недостоверную информацию.

– А вы вообще рассматриваете такой вариант – писать опровержения?

– А это очень интересный момент. Позвольте аналогию. Вот, например, вас просят опровергнуть фразу "Волга впадает в Каспийское море" как не соответствующую действительности. Бред? Но суд решил, что это не так! У вас сразу же возникает вопрос: что нужно опровергнуть? Что не Волга впадает в Каспийское море? Что Волга не впадает в Каспийское море? Что Волга впадает не в Каспийское море?

Пусть нам конкретно скажут, что надо опровергнуть, и мы выполним решение суда. Мы напишем, что Зейнулла Какимжанов – не Зейнулла Какимжанов и он не бывший министр, и он не занимался строительством дорог, и сын ему не сын, и сестра его не сестра, и эксперты соврали, что бетон у него был не той марки. И подозрений в крупных хищениях не было.

Мы обратились в суд с заявлением, чтобы нам дали разъяснение, что именно мы должны опровергнуть. Ждём ответов. Я не знаю, почему возникла такая идиотская ситуация.

Ну и деньги ещё – сумма нереальная какая-то.

– Кстати, насчёт денег. Вы будете выплачивать компенсацию?

– Ну, мы законопослушные граждане. Но это решение суда незаконно, и мы будем подавать кассацию.

Интересно то, что в начале иск нам и "Форбсу" был около 30 миллионов, а потом его увеличили до 70 миллионов тенге. По решению суда, которое уже вступило в силу, мы должны в общей сложности 50 миллионов. Ну, ещё туда же входит сумма иска Процентову…

– То есть в любом случае вы будете выплачивать деньги?

– Будет кассационная жалоба, а там посмотрим. Хотя возможны аресты имущества, ограничение выезда за границу. Конечно, это непростая задача, сумма большая на самом деле.

– Откуда будете брать деньги?

– Мы не на улице живём, есть друзья, мы работаем, зарабатываем... Конечно, это ощутимо скажется на темпах нашего развития. Мы могли бы использовать эти деньги более эффективно, чем по решению судьи Жумамуратова отдать их Какимжанову.

Нам постоянно пишут наши читатели: откройте счёт, мы поможем. Но нам меньше всего хотелось бы это делать. Объясню почему. Представьте, пишет читатель – мальчик из Шымкента с зарплатой 100 тысяч или 90 тысяч: "Я, конечно, не могу вам много дать, но 10 тысяч – могу". Я подумал: и так этот парень непросто живёт, и почему он свои 10 тысяч должен отдавать Какимжанову? Нам меньше всего хотелось бы, чтобы читатели, оказывая помощь нам, на самом деле отдавали деньги Какимжанову. Деньгам всегда можно найти более достойное применение. Например, помочь девочке, которая на днях потеряла обе ноги в ДТП в Алматы.

– Сумма иска такая большая, видимо, не просто так. Может быть, Какимжанов предполагает, что вы не сможете её выплатить и закроетесь?

– Не дождётся! Вообще-то там ещё есть иски. Один на 90 миллионов тенге, второй скостили с 10 до одного миллиона... В общей сложности там ещё миллионов 100. Не знаю, какое решение примет суд.

– А те иски откуда взялись?

– От компаний, которые упоминались в наших публикациях в материалах про Какимжанова. Но там пока ещё ничего непонятно. Хотя, похоже, высокий суд справедливости Медеуского района разделяет взгляды Зейнуллы Халидолловича на свободу слова и другие вещи…

– А вы не думаете, что, если сейчас согласитесь со всеми требованиями Зейнуллы Какимжанова, как раз-таки это и будет прецедент – любой человек может заставить замолчать любое СМИ.

– Это очень важный момент. Но наше поражение в суде абсолютно не означает, что мы остановимся. Какимжанов не вчера появился, не первый день он работает, и многие посты занимал, очень много историй с ним связано. Так что будем продолжать, так и будем двигаться в ожидании адекватной реакции на наши критические выступления. Ждите новых публикаций.

Вот представьте: самолёты, которые взлетают и садятся в уральском аэропорту, избегают тех участков, где была реконструкция "К-Дорстроя". Они стараются там не садиться. Потому что можно повредить стойку шасси и не только. Они пролетают до нормального участка и там садятся. Хорошо, лётчики казахстанских авиакомпаний знают особенности этой взлётной полосы. А не дай бог, это будет какой-нибудь огромный лайнер, который будет пролетать, и ему потребуется экстренная посадка? А там разрыв между бетонными плитами почти два сантиметра!

Но, оказывается, это всё неправда. Есть российские эксперты, которые говорят: бетон не той марки. Вырубать надо куски, латать дырки. Но теперь это всё неправда, мы должны это опровергнуть, так решил суд. Ладно, бумага всё стерпит, а на полосе-то всё видно невооружённым глазом.

– А вы уже что-то удаляли из того, что суд требует удалить?

– Нет. К тому же мы должны и опровергнуть, и удалить как с сайта, так и из социальных сетей. Бред. На самом деле там огромные куски материалов, которые мы должны опровергнуть. То есть получится, что мы их удалим, но в своём опровержении воспроизведём по новой. Мы на протяжении всего суда задавали эти вопросы.

Забавная ситуация, но никто особо не парится, потому что, видимо, там уже всё заранее было понятно.

Но, поскольку материалы у нас были написаны квалифицированно, профессионально и подтверждены документально, наши оппоненты, думаю, даже сами не знают, что мы должны опровергнуть. И они просто потребовали опровергнуть всё.

– Но вы всё-таки будете выполнять решение суда по удалению материалов?

– Сейчас ждём разъяснений, потом придёт судебный исполнитель. Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Почему вы так яростно взялись именно за Какимжанова? У вас что-то личное к нему?

– Нет никаких личных симпатий и антипатий. Напомню, что у нас в тот момент шли две истории: одна с Робертом Шумахером (конфликт между строителем дорог в Казахстане бизнесменом Робертом Шумахером и бывшим главой МВД Заутбеком Турисбековым – Авт.), а вторая история – с Какимжановым и уральским аэропортом. Они, в общем-то, похожи.

Понимаете, для нас в работе есть принципиальный момент – когда речь идёт о какой-то дикой несправедливости, мы обязаны этим заниматься. У Гены Бендицкого, например, была история, когда он на пальцах доказал, что человек просто физически не мог совершить двойное убийство. Человек, которому светил срок 20 лет, вышел из тюрьмы.

Понимаете, здесь вопрос же не в Процентове и не в Шумахере, и не в каких-то определённых людях, а в нашей безопасности. Важно понимать, что нельзя ломать законы. Есть определённые правила игры, которых все должны придерживаться. И если это происходит с серьёзными людьми, крупными бизнесменами, такими как Процентов или немецкий инвестор, миллиардер Гюнтер Папенбург, то что произойдёт со всеми остальными? Здесь уже вопрос наших с вами прав, свобод и безопасности.

Почему у нас так много статей вышло по этому делу? Во-первых, потому, что мы все истории доводим до конца. Во-вторых, Бендицкий через Facebook предлагал Какимжанову интервью, что называется, по гамбургскому счёту. А тот, вместо того, чтобы честно ответить на неприятные вопросы, в Facebook написал, что все это заказуха. При этом у него всегда была возможность общения с нами. И он ею периодически пользовался: несмотря на все критические публикации, размещал у нас свои посты про Сирию, Узбекистан, ещё про что-то. Без проблем.

– А почему он так разозлился, ведь Процентов проводил пресс-конференцию, все СМИ написали об этом, но он подал иски только против вас и "Форбса"…

– А потому,что многие СМИ просто дали информацию с пресс-конференции Процентова и забыли об этом. А мы постарались показать подоплёку всей этой истории. А когда Какимжанов заявил о клевете, это уже стало делом принципа – писать о том, что мы знаем, во что мы верим.

– Какимжанов, видимо, считает, что вы действуете заодно с Процентовым – может быть, он платит вам деньги. Это так?

– Это ложь. С Процентовым история такая была: Гена Бендицкий разговаривал с ним пару раз по телефону. Мы в основном работали с документами, отправляли запросы в госорганы, получали ответы – всё, как в обычном расследовании. При этом всё время появлялись новые информационные поводы. И, конечно, его утверждение, что нам за критические публикации кто-то платит деньги, нас задевает. Мы будем готовить иск, потому что это очевидная клевета.

– То есть не было никаких других причин, кроме той, что вы боролись за справедливость?

– Абсолютно. Мы точно так же занимаемся всеми остальными историями. Я помню, Гена (Бендицкий – Авт.) писал о девочке, которую просто жутко прессовали полицейские, обвинили в наркомании, у девчонки депрессия, чуть ли не суицид. И он за неё заступался. Если подсчитать, у Гены в год в среднем по 50 материалов, за 20 лет – 1000 материалов, это 1000 судеб! Он очень многим помог, спас от тюрьмы.

А ситуация с Процентовым – это тоже страшная вещь с точки зрения бизнеса. Представьте, мы с вами владеем компанией. У вас 49%, и вы генеральный директор, у меня 51% акций. В какой-то момент вы мне перестаёте нравиться. Но когда-то, ещё когда мы с вами начинали бизнес, мы договорились о том, что любое какое-то принципиальное решение – о смене директора, о переводе какой-то крупной суммы, о крупных назначениях – мы можем принять решение только 75% голосов. Это означает, что, чтобы добиться своего решения, я должен выкупить вашу долю. Если вы хотите чего-то добиться – выкупаете мою, по рыночной цене. И это мы с вами зафиксировали в уставе. Но в какой-то момент я вас просто отодвигаю, ставлю своего человека, а потом в суде добиваюсь решения, что наш устав недействителен. Таким образом можно отстранить любого человека.

– Вы не боитесь обрасти исками и увязнуть в них?

– В нашей профессии это неизбежно. Почему, собственно, и бодаемся. Оk, давайте все СМИ будут белые и пушистые, благостные: "Ой, как хорошо жить". Но профессиональная журналистика в том и состоит, чтобы браться за какие-то ключевые проблемы, которые, на наш взгляд, имеют необратимые последствия для страны.

– Огромные выплаты как-то повредят сотрудникам вашей редакции?

– На сотрудниках ничего и никак не отразится. Это уже вопросы собственников – Бендицкого, Асипова, Мекебаева. Наши сотрудники должны получать зарплату. Вопрос в том, что нам будет сложнее реализовывать какие-то планы, но для людей мы постараемся сохранить все условия комфортной работы.

– Но вы же знаете, что говорят о Ratel.kz на рынке? Что, мол, вы берёте деньги и за деньги отрабатываете.

– Про нас такое говорили всегда: и когда мы были в "Караване", и на "КТК", и в газете "Время". Всегда, когда появляется критический материал, говорят, что это заказ. У нас ведь таких материалов было всегда больше, чем у других изданий. Вот свежий пример: Жарас Ахметов берёт открытый отчёт "Самрук-КазынаЭнерго" и пишет по нему материал: что его как экономиста задело, удивило. На экономическом форуме он встречается с Маратом Мухамедсалиевым, работающим в этом самом "Самрук-КазынаЭнерго". И тот говорит: у вас вышел материал, мы думаем, что это заказ.

То есть получается, что у нас любая критика – это заказ. Проще всего так сказать. Не потому, что человек украл деньги, а потому, что его заказали.

– Извините, ответьте на прямой вопрос: вам заплатили, чтобы вы "мочили" Какимжанова?

– Я уже вам ответил на этот вопрос: нет.

– А как коллеги относятся к вам? Отношение как-то изменилось?

– Я чувствую огромную поддержку. Каждый поворот в нашем с Какимжановым деле находит отклик среди коллег, чаще всего они на нашей стороне. Мы никого специально не просили, но люди стали писать посты в Facebook, и среди них именитые казахстанские правозащитники, политологи, юристы. Но есть и те, кто злорадствует, и это нормально, всегда так было.

– А что будет дальше? Сейчас вы выполните все решения суда, вы примерно понимаете, что с вами будет. А как это отразится на остальных СМИ?

– Скажем так: небо не упадёт. Но многие поостерегутся связываться с такими историями как какимжановская.

Вообще на протяжении всей нашей истории всегда были суды, и всегда были иски. И большей частью мы их выигрывали. Потому что справедливость на нашей стороне, и у нас всегда подтверждённые факты. Если мы бы хоть на один грамм были неправы, соврали бы – мы бы извинились. Потому что как минимум непрофессионально давать неподтверждённую информацию.

– Но вы собираетесь выплачивать иски, опровергать информацию, значит, вы признаёте, что были неправы?

– Нет, мы не подтверждаем. Мы выполняем решение суда. Это разные вещи! Да и потом, жизнь же на этом не заканчивается. У нас не то что будущее, у нас и прошлое непредсказуемо. Достаточно вспомнить историю с Рахатом Алиевым – там давление дикое было на газету "Время". Рахат уголовными делами угрожал. Ну и чем всё закончилось? Мы выдержали!