Бизнес-омбудсмен: Закон о госзакупках в нынешнем виде приносит больше вреда, чем пользы

Какие проблемы мешают казахстанским предпринимателям развиваться и преуспевать? Что необходимо менять в законодательстве, чтобы МСБ чувствовал себя комфортно? Почему важна прозрачность при планировании госбюджета? Эти и другие ключевые для бизнеса вопросы корреспондент Informburo.kz обсудил с бизнес-омбудсменом.

– Канат Ильич, вы разработали стратегию по защите предпринимательства. В связи с чем появился такой документ?

– Как бизнес-омбудсмену мне необходимо было погрузиться в должность и понять согласно установкам главы государства, что происходит, какие излишние административные барьеры есть, как можно улучшить инвестклимат, бизнес-среду для предпринимательства. Оказалось, что обращений по-прежнему много, хотя в целом наблюдается тренд на снижение.

Ко мне предприниматели обращаются тогда, когда исчерпаны все остальные правовые возможности – уже состоялись обращения в госорганы и в суды.

Понятно, что у госорганов есть свои аргументы, но мы стараемся разговаривать в порядке медиации. У бизнес-омбудсмена на самом деле не так много рычагов воздействия, хотя один очень сильный есть, это обращение к президенту страны.

Уменьшение количества обращений мы связываем прежде всего с тем, что внедрена административная юстиция. Теперь предприниматель может оспорить действия госорганов, прошу на это обратить внимание. Плюс, безусловно, повлиял курс правоохранительных органов на превенцию.

В то же время, учитывая, что почти 70% решений принимается в пользу предпринимателей, жалоб на госорганы не становится существенно меньше. Потому что "цена" за неправомерные действия или бездействие госорганов низкая, её по большому счёту вообще нет.

Конечно же, предусмотрена и административная, и уголовная ответственность за неправомерное вмешательство в деятельность предпринимателя. Но эти нормы редко используются.

Проблемой номер один, которую я обозначил в стратегии, является административный произвол в части произвольного правоприменения. Например, предпринимателей привлекают к уголовной ответственности по чисто гражданским делам.

Поэтому одна из ключевых мыслей стратегии: вышестоящие госорганы должны сами регулировать, корректировать или отменять решения нижестоящих подразделений, чтобы предприниматели реже обращались в суды.

Смысл стратегии состоит ещё и в том, чтобы не нужно было обращаться к бизнес-омбудсмену, поскольку все существующие правовые средства защиты работают – прокуратура, суды, органы исполнительной власти.

Теперь думаю о том, как всё вышеизложенное внедрить. Стратегия есть в открытом доступе, и если у кого-то появляются вопросы, пожалуйста, подключайтесь, давайте вместе развивать политику защиты прав предпринимательства. Я открыт к обсуждению.

– Какие риски и преимущества, на ваш взгляд, существуют по сравнению с соседними странами у предприятий малого и среднего бизнеса в Казахстане?

– Считаю, что было одной из ошибок вывести Налоговый кодекс из-под регулирования предпринимательства. Cогласен, что налоги – это более широкая сфера, чем регулирование предпринимательства. Но в этой части НК тоже должен проходить соответствующий анализ регуляторного воздействия (АРВ).

Иначе получится то, что получилось с проектом нового НК, когда президент по нашему письму отложил его принятие.

К примеру, сохранилось произвольное право у налоговиков по блокировке электронных счетов-фактур (ЭСФ). Сейчас я веду соответствующий диалог с Минфином, АФМ, выясняю, зачем им нужно такое право. Блокировка ЭСФ под каким бы то ни было предлогом очень опасна для роста ВВП, экономического роста страны. Существует много необоснованных налоговых льгот и преференций, и они замаскированы от тех же предпринимателей.

При этом я не хочу, чтобы для кого-то повышали налоги, даже для крупного бизнеса. Я лишь хочу выявить и ликвидировать необоснованные налоговые льготы и преференции. Или доказывать их эффективность. Я, как бизнес-омбудсмен, представляю прежде всего гражданское общество.

То есть нужно облагать налогами неэффективность, недеятельность, неиспользование ресурсов. Уж если существуют латифундисты и олигархат, которые не пускают свои ресурсы в оборот экономики, так давайте именно их и облагать платежами в пользу государства. Но у нас по-прежнему пытаются зарегулировать МСБ, обложить налогами живую предпринимательскую деятельность.

– Среди основных проблем, связанных с предпринимательской деятельностью, эксперты отмечают чрезмерно централизованную и социально ориентированную модель управления экономикой, а также большой уровень коррупции. Какие ещё ключевые проблемы вы бы назвали и как их нужно решать?

– Здесь есть несколько набивших оскомину проблем.

Одна их них – это то, что у нас не модернизирован Бюджетный кодекс. Бюджет непрозрачен, когда подаётся в мажилис для обсуждения. Далеко не все денежные потоки включены в бюджет. Все так называемые внебюджетные фонды и потоки квазигоссектора идут мимо бюджета. Сама форма подачи госбюджета кассовая, а касса – это форма, это последствия запланированных доходов/расходов, инвестиций и продаж основных активов, а также финансовой деятельности по привлечению и погашению займов.

Чтобы была понятна бюджетная политика, хотелось бы всё видеть в виде отдельных бюджетов – доходов и расходов, инвестиций (капиталовложений), продаж основных средств и нематериальных активов, бюджетных кредитов и их погашений.

Более того, я считаю, что основной проблемой в нашей, по сути дела огосударствленной, экономике является низкая оперативность государства в плане бюджетного финансирования. А оно неповоротливо. Чрезмерно долго выделяется финансирование. Закон о государственных закупках – это тоже большая волокита. Закон о госзакупках в нынешнем виде, наверное, приносит больше вреда, чем пользы. Госзакупки слишком централизованы. Почему материнские компании, и даже не они, а их советы директоров, решают, кому, где и что закупать? Я считаю, что местные подразделения должны закупать самостоятельно, а центр – контролировать их. Парадигму нужно менять, ускоряя товарооборот. А у нас он замедляется.

Мы хотим всех поймать за руку, чтобы не воровали, но цели не достигаем, теряя в оперативности освоения бюджетных средств. Если задерживается финансирование от государства, то всю страну начинает лихорадить. Когда все пытаются в последний момент освоить бюджет, заключить тендеры, то часто неправильно их проводят, закрывают с нарушениями акты выполненных работ. Поэтому Бюджетный кодекс нуждается в реальной, а не поверхностной модернизации.

– В 2023 году президент страны на открытии первой сессии парламента сказал, что необходима новая волна предпринимателей, способных взять на себя ответственность за экономический прогресс Казахстана. И её ядром должны стать бизнесмены, которые без доступа к административным ресурсам, за счёт предпринимательских талантов и трудолюбия смогли бы построить успешное дело. Есть ли факторы, препятствующие реализации данной задачи?

– Да, это излишние административные барьеры. Взять, к примеру, застарелую проблему Министерства энергетики.

Там, помимо выдачи лицензии и паспортов производств, своим приказом регулятор включает или исключает производителя из реестра производителей, разрешает или запрещает ему экспорт, вынуждая работать только на внутренний рынок. Это всё на самом деле сложные, большие вопросы. Меньше всего я хотел бы что-то поломать, но менять систему надо.

Или возьмём проблему принудительного отзыва продукции по приказу Министерства здравоохранения. Это пример того, как депутатские инициативы влияют на предпринимательство. К примеру, если какая-то продукция по техническим параметрам не соответствует требованиям, на неё, понятно, налагают штраф, изымают её из оборота. Это меры госреагирования. Но при этом ещё и принуждают к отзыву продукции у всех, кому она была ранее поставлена.

Насколько я понимаю, в международной практике предприятие само вправе отозвать такую продукцию, а не потому, что ему приказывают. То есть наш предприниматель получает две меры наказания по одному и тому же событию.

Есть также вопиющие случаи неэффективности судебной системы.

– Какие знаковые законы и НПА, помогающие бизнес-сообществу, приняты за последние годы или планируются к принятию в ближайшем будущем? Как, например, декриминализация экономических преступлений повлияет на развитие бизнеса?

– Большой проблемой для бизнес-среды и инвестклимата являются непредсказуемые и быстрые изменения в законодательстве. О невозможности планирования и рисках пишут все международные инвесторы в своих отчётах. К сожалению, депутатские инициативы по законопроектам и поправкам не проходят анализ регуляторного воздействия.

Когда говорят, что АРВ замедляет реформы, это заблуждение. Напротив, АРВ – это и есть реформы, суть которых в том, чтобы было слышащее государство, чтобы все госполитики, которые оформляются в виде законов, проходили анализ их практических последствий. Без этого не будет реформ. Суть реформ в том, чтобы согласовывать всё с гражданским обществом.

Пока же госорганы, когда хотят провести очередную инициативу без анализа практических последствий, делают это через депутатов. Это секрет Полишинеля. Я хотел бы эту практику прекратить.

Хотелось бы, чтобы депутаты сами себя ограничили в этой части, поскольку речь идёт об ухудшении положения предпринимательства. И я думаю, депутаты поймут политическую необходимость этого решения.

В этом году подписан закон о декриминализации экономических правонарушений, который, уверен, положительно повлияет на развитие бизнеса.

Во-первых, три статьи из УК перенесены в КоАП:

• статья 219 "Незаконное получение кредита или нецелевое использование бюджетного кредита",
• статья 241 "Нарушение законодательства о бухгалтерском учёте и финансовой отчётности";
• статья 246 "Незаконные действия в отношении имущества, ограниченного в распоряжении в счёт налоговой задолженности налогоплательщика, задолженности плательщика по таможенным платежам, налогам, специальным, антидемпинговым, компенсационным пошлинам, пеней, процентов в случае их начисления".

Во-вторых, увеличен ущерб, при котором могут возбуждаться уголовные дела. То есть в настоящее время уголовная ответственность по статьям УК "Экономическая контрабанда" (ст. 234), "Уклонение от уплаты таможенных пошлин, таможенных сборов, налогов, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин" (ст. 236) наступает только для правонарушения, совершённого в особо крупном размере, в то время как ранее такое наказание было для правонарушения в крупном размере.

И в-третьих, возбуждение уголовных дел в отношении бизнеса возможно только при наличии акта проверки, акта налоговой службы и заключения специалистов.