По совершенно необъяснимой причине плот сразу намок и развалился, и тенге из режима свободного плавания перешёл в режим свободного падения, который теперь составляет 9,8 тенге в день против прежних 9,8 метров в секунду. За неполный месяц тенге подешевел почти на 60 процентов: 16 сентября 2015 года его стоимость перепрыгнула 300 тенге за доллар США, тогда как ещё 20 августа он держался на отметке в 188 тенге.
Цены на продукты питания, товары и услуги, напротив, перешли в режим свободного полёта и достигли неслыханных ранее высот. Вот ведь парадокс: в телевизоре отчётливо сказали, что цены останутся на прежнем уровне. А если не верить телевизору, то чему тогда верить?
Но не стоит отчаиваться: последним оплотом стабильности в этом переменчивом мире останется заработная плата. Недавно на самом высоком уровне наше население успокоили: зарплаты меняться не будут. В самом деле, сколько можно? И так уже в два раза подняли за последние несколько лет. Как нам назидательно объяснили, зарплата должна зависеть от производительности труда. То есть, как потопал – так и полопал. И неважно, сколько стоит бензин или хлеб: если так зарплаты каждый раз поднимать – есть опасность переедания. Жизнь не должна меняться, пусть даже доллар триста тенге стоит.
Всё это пустяки по сравнению с профитами, полученными казахстанскими производителями: "Спасибо вам! Спасибо всем"! – раскланивались в благодарностях разномастные казахстанские экспортёры. Еще чуть-чуть – и мы увидим, как предприятия воспрянут, резко повысят конкурентоспособность и завалят внутренний рынок своей продукцией. Компании перестанут сокращать персонал, а Нацбанк перестанет тратить резервы для поддержания курса.
Осталось ещё немного, ещё капельку поднажать, и обнаглевший народ прекратит, наконец, мотаться в Россию за товаром и оставлять там кровные казахстанские деньги.
Но по совершенно непостижимой причине, резервы Нацбанка, потраченные за последние несколько дней на интервенции, достигли нескольких сотен миллионов долларов. На дорогах не убавляется количество машин с российскими номерами, но казахстанскими водителями, а отечественные продукты так и не потеснили импортные с прилавков. Банки, вопреки предсказаниям, не увеличили темпы кредитования бизнеса, так как бизнес сейчас видит свои перспективы достаточно расплывчато и взваливать на себя кредиты не спешит. Да и девальвационные ожидания населения никуда не делись и прочно вошли в список ежедневно обсуждаемых тем.
Особенно грубо и зримо девальвация тенге отразилась на одном из самых востребованных товаров повседневного пользования – бензине. Конечно, число владельцев Tesla в Казахстане устойчиво возрастает, да и BMW i8 в количестве одного экземпляра у нас широко представлен. Но вот остальные водители, чья жизнь при трёхстах тенге за доллар почему-то ухудшается, восприняли подорожание бензина без "чувства глубокага удовлетворения". 4 сентября 2015 Министерство энергетики Казахстана отменило государственное регулирование цен на бензин. Тут уже обошлось без сооружения плотов и прочих плавсредств: самое популярное топливо без разглагольствований было просто спихнуто в воду.
Причина подорожания на этот раз заключается не в подорожании нефти, и, как ни странно, не в аппетите посредников, а в обвале национальной валюты. Из-за этого и пришлось пересматривать цену – иначе дороговатый российский бензин никто не захочет завозить. Нужно чтобы и в Казахстане дорого было, а вот ежели кататься любишь – люби и дорогой бензин покупать. Вот закончим модернизацию наших нефтеперерабатывающих заводов – тогда и зальём вас дешёвым качественным бензином. А пока берите, что дают.
В итоге: топливо в Казахстане оказалось дороже, чем в России. Бензин местного производства, который, казалось бы, дорожать не должен был, также подскочил в цене – чтобы местным производителям обидно не было. Но, хвала Аллаху, цена на 80-й бензин будет регулироваться. А, значит, при определённых познаниях в химии, и в 92-м бензине недостатка не будет.
Нужно также сказать, что с отменой государственного регулирования цены на бензин, его подорожание из однократного явления вероятнее всего, превратится в непрерывный процесс. Канет в прошлое сезонное подорожание – оно станет круглогодичным и не приуроченным к посевной, сбору зерновых или постановке какого-нибудь НПЗ на ремонт. Нужно лишь надеяться, что темпы подорожания будут не слишком высоки. А если в РФ, откуда завозится 35-40% потребляемого в Казахстане бензина, цены продолжат тенденцию к росту, то обновятся ценники и на наших заправках. Но не пропорционально, а с хорошим, годным запасом.
Как видим, традиционные схемы топливного ценообразования были отринуты. Сейчас стоимость бензина для казахстанского потребителя определяется совершенно другими характеристиками, к которым цена барреля нефти не имеет ровным счётом никакого отношения.
Более того, ориентироваться на нефть при ценообразовании бензина – в Казахстане сейчас признак дурного тона. Того и гляди, засмеют.
Тем не менее, классические экономисты утверждают, что цена на бензин, как и другие товары должна формироваться по единому принципу: стоимость сырья + стоимость переработки + другие издержки (налоги, заработная плата, транспортировка и прочее) в совокупности дают цену для конечного потребителя. Это логичный, понятный и общепринятый принцип.
Ему противостоит принцип так называемой "справедливой цены", согласно которому все товары, приобретаемые казахстанцами, были на протяжении долгого времени недооценены. А сейчас должны взять и вернуться к своей "истинной" цене: хлеб должен стоить 300 тенге за булку, АИ-92 – 150 тенге за литр, бумага с изображением Джорджа Вашингтона – 350 тенге. Всё остальное – чем больше, тем лучше. Радует, что население и большинство специалистов не разделяют эту точку зрения, обоснованно полагая, что справедливая цена должна основываться в том числе и на том, сколько за неё готово заплатить большинство потребителей.
По странному стечению обстоятельств, за более чем два десятилетия Казахстан не удосужился построить один нефтеперерабатывающий завод, который бы взял на себя часть нагрузки трёх предприятий советского периода. Долгие годы были наполнены не созидательной работой, а продажей сырой нефти и риторикой о "глобальной диалоговой площадке", "стыке цивилизаций", "уникальном геополитическом положении" и прочим белым шумом.
Вполне может статься, что в 2097 году, когда успешно завершится модернизация наших НПЗ, в мире не останется автомобилей с бензиновым мотором, а меж высоких кристаллических зданий будут летать обтекаемые серебристые капсулы, управляемые совершенными, совсем не похожими на нас людьми.
В целом девальвация национальной валюты, подорожание продуктов, бензина и прочих предметов роскоши – лишь некоторые звенья в разворачивающейся цепочке полноценного экономического кризиса. Следующее на очереди – повышение налогов для физических и юридических лиц и немногих уцелевших после девальвации малых и средних предпринимателей. Ожидается рост коммунальных тарифов на десятки процентов, а о реакции Комитета по регулированию естественных монополий и защите конкуренции пока неизвестно. Остаётся надеяться, что экспроприация пенсионных денег, а их там около 5 трлн. тенге – на "инфраструктурные" проекты или под другим благовидным предлогом, всё же не состоится. При этом всем известные затратные и ненужные популистские проекты так и не отменены.
Недавно ознакомился со статьей директора ЦИПО Владислава Иноземцева "Новый Сингапур по соседству", с удовольствием перепечатанной местными газетами. Как явствует из названия, речь в ней идёт о Казахстане. Статья замечательна уже лишь тем, что в ней начисто отсутствуют слова "волатильность" и "таргетирование", поэтому она вполне читабельна и понятна. Однако поспешу развеять сложившееся у некоторых благостное впечатление. Из семи приведённых автором аргументов критику выдерживают разве что тезисы про низкую налоговую нагрузку и уникальное геополитическое положение. Непорядок с низким налогообложением в Казахстане планируется устранить в самом ближайшем времени, а геополитическое положение скоро будет гораздо уместнее называть просто географическим.