Инфляция в Казахстане не догнала девальвацию – и уже не догонит

Инфляция в Казахстане достигла 12,8% – это много. И уже звучат мнения о том, что девальвация привела к кризисным явлениям в экономике. Считаю, что делать оценки эффекта девальвации пока рано. Популистские заявления, разумеется, будут звучать, но на то они и популистские, что не опираются на факты, а просто призваны наращивать чью-то популярность, не давая при этом никакой реальной оценки ситуации. Рано всерьёз говорить о влиянии нового курса тенге на экономику по нескольким причинам.

Во-первых, девальвация у нас завершилась только месяц назад. В период с августа и до середины ноября весь наш финансовый рынок лихорадило в состоянии девальвационной неопределенности. Так что фактически с августа по ноябрь мы находились в процессе перманентной девальвации – то есть и данные ноября тоже не отражают пока некоего нового равновесия, новых условий и уж тем более не определяют какого-то сформировавшегося поведения экономических игроков.

Во-вторых,формирование наиболее ценных данных по статистике у нас существенно запаздывает на 1-3 месяца. Данные по инфляции, безусловно, важны, но это ведь только один из многих параметров оценки здоровья экономики и экономических процессов.

Именно поэтому в предыдущих публикациях я писал о том, что позитивные сдвиги в статистике мы увидим только в начале следующего года, может, даже не ранее весны. Подчеркну, сами изменения уже происходят, но формально оцифрованный вид они примут через 3-5 месяцев.

То есть сейчас наблюдается определённый разрыв, когда негативные краткосрочные эффекты налицо, а позитивные тренды ещё не проявились. Именно поэтому было крайне важным произвести резкую девальвацию – сразу до 300, когда ожидания этого были уже полностью сформированы. Растягивание же девальвационного периода на три месяца в очередной раз подорвало экономику, что мы и видим в поступающих сегодня оперативных данных.

В-третьих, растянутый хаос на валютном рынке спровоцировал и чрезмерный обвал в реальной экономике, в первую очередь в ценах, то есть усилил негативные эффекты и вызвал избыточную инфляционную реакцию. Причём эта инфляционная реакция оказалась связана не с собственно ростом импортных цен, но с ожиданиями населения и действиями на этом  фоне шустрых посредников.

Так, например, согласно данным Агентства по статистике, цены импортных поступлений потребительских товаров в сентябре 2015 года по сравнению с ценами 2014 года СНИЗИЛИСЬ. Ниже приведены данные из пресс-релизов Агентства по статистике за 12 ноября и 7 декабря 2015 года.

Изменение цен импортных поступлений продукции, уровень инфляции и изменения оптовых цен.

 В процентах, прирост +/ снижение –

Очевиден факт, что при снижении импортных цен на продовольственные и непродовольственные товары в годовом выражении (сентябрь 2014 – сентябрь 2015) на 20 и 17% розничные цены выросли на 4,6% и 10,2%.

Ниже приведён график индексов оптовых, розничных цен и импорта в годовом выражении (к соответствующему месяцу предыдущего года). Декабрь 2013 года принимаем за 100. Причём здесь цены импортных поступлений и оптовые цены не только отражают потребительские тарифы, но и дают возможность опираться на эти данные для выявления тенденций и понимания трендов в экономике. Отдельно по потребительским товарам говорилось выше.

В итоге выясняются два важных момента:

Во-первых, цены импортных поступлений практически не растут и, вообще говоря, они ниже, чем были в декабре 2013 года, причём снижались с сентября 2014, отражая ослабление российского и белорусского рублей, евро. При этом оптовые цены чуть снизились в ноябре-марте и затем стабилизировались. Накопленная же инфляция в розничных ценах с января превысила рост цен и опта, и импорта.

Во-вторых, в октябре розничные цены выросли на 5,3%, хотя импортные цены остались практически неизменными, также резко выросли и цены оптовых продаж.

Так что столь высокая инфляция во многом определяется чрезмерной реакцией (overreaction) рынка на хаос, который царил на нашем финансовом пространстве в августе-октябре. Если бы девальвация была нормальной, то есть резкой – сразу до равновесного уровня в 300 тенге за доллар, то цены бы в итоге росли заметно медленнее. Просто потому, что и продавцы, и покупатели, оказавшись перед ясным пониманием появления нового равновесия, стали бы применять долгосрочную политику повышения цен, изыскивая для этого некие свои внутренние резервы. В условиях же, когда фактически шла ступенчатая тройная девальвация, рынок начал сразу повышать цены с запасом, что стимулировало создание так называемой самоподдерживающейся инфляционно-девальвационной петли. Индексация "с запасом" – общий рост цен – снова индексация.

Во-первых, рост цен на 9% в сентябре-ноябре не догнал и, очевидно, не догонит девальвацию, так что тезис о том, будто падение курса тенге жёстко и напрямую коррелирует с уровнем обнищания населения, не выдерживает очередной проверки. Девальвация в 58% вызвала дополнительную инфляцию в 7%. Между тем, в последние пять лет нормальная инфляция составляла от 1 до 2%. Так что 7% – это, конечно, много, но отнюдь не катастрофично.

Во-вторых, существенную долю в инфляции октября-ноября составляет, как уже упоминалось выше, чрезмерная реакция рынка, вызванная непоследовательностью курсовой политики, дезориентацией экономики и участников рынка. Достаточно вспомнить хотя бы тот факт, что Правительство отложило принятие бюджета в ожидании прогнозов от НБ РК по курсу на 2016 год. Бизнес в такой ситуации просто закладывал значение 350 или даже все 400, "чтобы наверняка". Данные Агентства по статистике показывают, что объективно ни оптовые цены, ни цены импорта не выросли на имеющиеся величины инфляции в рознице.

В-третьих, позитивные эффекты от изменения валютной политики в цифрах мы увидим только в феврале-апреле в силу запаздывания формирования таких важных показателей, как номинальные и реальные доходы населения, динамика розничного товарооборота, прибыльность предприятий. Инфляция – это серьёзный, весьма популярный, но не самый важный показатель. Сами же изменения уже есть, и они ощущаются, но статистические данные будут позже.

В заключение хочу выделить следующий момент. Экономика Казахстана практически во всех отраслях олигопольна, даже в таких, казалось бы, архирыночных нишах, как базары и рынки. Малый и средний бизнес и конечный потребитель не ощущали в полной мере снижения цен из-за валютного диспаритета, потому что коммерсанты приобретают товары по оптовым ценам. То есть выгода от снижения цен импорта осталась в прибылях крупных оптовиков. Впрочем, это предмет другой публикации.