– Дед мой был зергером (ювелиром), – рассказывал старец. И хотя семья вела такой же кочевой образ жизни, как все, считалась она зажиточной. В те времена на берегах Сейхуна еще водились тигры. И в камышах озер, что во множестве появлялись в половодье великой реки и исчезали в засуху, барсов было полно. Поэтому стоять с мастерской в летнее время дед предпочитал на открытом месте. Но ближе к воде, чтобы и скоту было привольно. Медь для дешевых безделушек привозили из шахт Байконура, а дорогие материалы доставляли на ярмарки в Ак-Мечеть купцы. Так же, как и камни. Поэтому в ярмарочные недели из становища снаряжался караван ослов и дед с бабушкой, соседи отправлялись на торги в город. Увозили туда поделки, припасенную для продажи город-ским жителям снедь, а возвращались с зерном, отрезами тканей. Пряниками. И всегда у деда на поясе был прикреплен кожаный мешочек мастера. В нем на ярмарку путешествовали кольца, браслеты и пояса, а обратно – грубые слитки металлов, камешки, деньги, которых простые пастухи за свою жизнь не видали и десяти рублей. Все мерилось в головах скота. Вот за мою бабушку дед Танатар отдал калым в сорок баранов, две верблюдицы, десяток шекеликов (височные украшения, ныне большая редкость), билезиков (кистевых гарнитуров) и колец с камнями. Очень дорогая была женщина. В самом прямом смысле слова. Кстати, бабушка гордилась, что за нее, единственную дочь рыбака, дали такую цену. И до конца жизни кормила семью свежей рыбой. Ловить ее в любую погоду научил отец, мой прадед по материнской линии.
Асылом назвали Танатарова как раз родители отца. Означает это – серебро. А сестру его, отданную за большой выкуп замуж в Каракалпакию, звали Алтынай – золотая. Наследников по ремеслу у деда не осталось, Асыл пошел служить на железную дорогу Оренбург – Ташкент, а внуки оказались к этому делу неспособные. Но имена детям в память о предке в семье дают по традиции: Маржан – жемчуг, Гаухар – бриллиант, Шеберхан – мастер-ремесленник, Асылзат – серебряная поделка, Сырга – сережка, Тумар – амулет.
Приаралье – регион, где еще живы старые ремесленные традиции. В начале прошлого века в Ак-Мечети было несколько мастерских, уста-хана, где ювелиры-зергеры работали сами и обучали подмастерий. И ныне в аулах можно встретить мастеров, которые занимаются ювелирным делом в пятом – шестом поколениях. А в небольших районных историко-краеведческих музеях, да и в быту простых казахов можно встретить такие поделки, что дух захватывает. Ученые говорят, что обилие здесь ювелирных изделий старинной работы можно объяснить и потому, что на присырдарьинском участке проходила часть Шелкового пути. Это и рынок сбыта, и возможность приобретения у заморских купцов различного поделочного материала. Действительно, на месте драгоценных камней не добывалось, но я видела множество колец, сережек и браслетов сейхунских мастеров, украшенных яшмой, малахитом, кораллами, янтарем, жемчугом, сердоликом, бирюзой.
– Во времена моей молодости отец общался с такими же, как он, ремесленниками, – рассказывал мне Ондасын Бакиров, народный умелец из династии мастеров аула Аксу. – В середине прошлого века их еще было очень много. Теперь нас не больше десятка. Есть, правда, молодые талантливые люди, но они обучались на современных формах и методах и работают на рынок. А мы просто храним философию ремесла. Традиции изготовлять и носить украшения старого стиля.
При изготовлении украшений народные умельцы используют множество приемов. Ковка и литье, чеканка, штамповка, гравировка, ажурная и накладная скань, зернь, чернение. Здесь все, как говорится зависит от вкуса и чувства меры. А вот применение и порядок украшения изделиями ювелиров костюма, традиционных бытовых предметов – действительно целая философия.
Например, тумары. Обереги. Прежде чем заказать такой у мастера, нужно пойти к баксы. Предсказателю. Или хотя бы к хорошей ворожее. Эти люди должны объяснить, каким должен быть твой тумар. И по форме (треугольник, овал, розетка, паучок), и по содержанию. Если тебе не хватает терпения, мастер между двумя пластинами серебра вложит кусочек черепахового панциря. Если нужна защита высших сил слабовольному человеку, то оберег не просто подвесят на кожаном шнурке на шею, а выкуют для него обруч. Медный, серебряный. На нем будет висеть амулет. Самые распространенные тумары делают из металла и кожи. Народным умельцам это не трудно, ведь многие ювелиры изготовляют и конскую сбрую. С чеканными подвесками, монистом. Мой оберег изготовлен из треугольного куска кожи. По сути – это мешочек. Зашиты в нем соль и крошки хлеба, прядь волос и одна серебряная серьга. Впереди тре-угольник украшен такой же формы медной подвеской с вычеканенной на ней птицей.
Кольца – самый ходовой товар зергеров. Мелкие, детские их сейчас делают из советских монет и камнями, конечно, не украшают. Сами мастера отливают колечки для любимых жен. Тут уж на волю хозяина. У жены Ондасына Бакирова была целая коллекция колечек и перстней. Более сотни экземпляров. Из разного материала, диковинной формы, простые повседневные, цепочкой связанные с дутыми браслетами. Баловал женщину муж. Когда она умерла, всем жительницам аула, что пришли помянуть приятельницу, раздал Ондасын по украшению. На выбор. Осталось еще два десятка. Можно было бы подарить дочерям, но не положено. Им делают детские безделушки, пока они маленькие. Подвески для косичек, шолпы, легкие браслеты, пуговицы. Непременно справляют тумар. Когда девушка заневестится, украшения «вступают в игру». Парень, которому приглянулась красавица, заказывает для нее два одинаковых браслета. Передает через сваху. Для свахи в залог успеха тоже покупают кольцо, обязательно очень большое и с камнем. Браслеты не принимают в подарок, если отказывают наотрез. Если нужно время подумать, то девушка надевает и носит один браслет, если одела два – можно присылать в дом стариков и договариваться о тое. Такое ныне редкое украшение, как чеканный пояс, – это своего рода «граница». Залог чистоты добрачных отношений. Порядочный парень никогда не посмеет расстегнуть его. А кольцо взрослой девушке дарит отец один раз, в тот день, когда она выходит замуж. Это будет массивный перстень, формой напоминающий птичий клюв. Кус-жузик – пожелание не потерять в браке свободу выбора. Иметь свое почетное место в семье, быть нужной и любимой в доме свекра. Если с первых же дней сноху принимают как родную дочь, то вскоре она отправит родителям кус-жузик обратно. Все, мол, в порядке, я счастлива. Кус-жузик на пальце невестки – укор родственникам мужа. Не смогли, значит, принять, приласкать, пожалеть и понять. Поэтому день, когда кто-нибудь из родственниц матери увозит «обратно» птичий клюв, – праздник согласия в молодой семье.
Народные мастера жалуются, что сейчас большой дефицит материалов. С золотом они не работают, нужно серебро, медь, медно-никелевые сплавы. Камни тоже трудно купить, приходится работать с хрусталем, стеклом. Работая в основном на заказ, зергеры просят клиентов приносить на переплавку металл с собой. Серебряную ложку, медный подсвечник, горсть монет, производства до 1968 года. Заказывают интересные вещи. Например, когти животных и птиц просят оправить в серебро. Это будет оберег для детской кроватки, колыбели-бесика. Серебряные колокольчики тоже для ребенка. Их опускают в воду для купания, дезинфицируя ее. Те, у кого слабые зубы, приносят куски янтаря. Считается, что браслеты с глазками янтаря обязательно помогут от зубной боли. Кольца с сердоликом просят изготовить страдающие бесплодием люди. Самые модные поделки старого стиля – подвески для свадебного головного убора невесты – саукеленнын сыргасы. А также традиционные казахские обручальные кольца – отау-жузик. Сделаны они в форме крошечной юрты. Служащие загсов сначала дивились, когда невестам женихи надевали массивные серебряные выпуклые перстни вместо узеньких золотых обручальных колечек. Но потом привыкли. Когда новое – это хорошо забытое старое, не жалко сделать и шаг назад, в прошлое.
