Западноевропейская цивилизация навязывает своё видение прав человека. Западу это очень удобно. Если какое-то государство не соответствует его стандартам, то его приводят в чувство: налагают эмбарго и формируют вокруг него негативное мнение. То есть права человека стали орудием решения политических и экономических вопросов на уровне межгосударственных отношений.
Европейская теория прав человека изначально выстраивалась на абсолютизации прав и свобод человека. Долгое время это было привлекательным. Но сейчас мы понимаем, что у этой теории есть недостатки: она формирует личность индивидуалиста-эгоиста, а под абсолютизацией свободы слова предполагается возможность посягательства на ценности других цивилизаций. Скажем, сейчас Запад пытается всему миру навязать однополые браки.
В результате в некоторых странах уже отказываются от таких понятий, как "мать" и "отец", а вводят понятия "родитель-1", "родитель-2". Для нас это нонсенс. Или, к примеру, карикатуру на пророка Мухаммеда на Западе считают проявлением свободы слова, свободы печати. А для нас это оскорбление наших чувств, нашей веры. Такая свобода самовыражения в наш евроазиатский менталитет никак не вписывается, то есть унификация прав – это подход, не учитывающий нашего мировосприятия. Поэтому я предлагаю, не отказываясь от всеобщих и универсальных норм, принять новую, Евразийскую концепцию прав человека, которая позволит считаться с ценностями каждого народа, каждой нации, каждого государства нашего континента.
Евразийская концепция предполагает, что права и свободы человека должны быть адекватны общественным интересам, и подразумевает баланс интересов личности, общества и государства. Иначе говоря, в некоторых случаях от абсолютизации прав и свобод целесообразнее отказаться, и это признают уже во многих странах. Взять, к примеру, проблему общественной безопасности.
До теракта 2001 года американцы считали недопустимым проверять человека, который приезжает в страну или выезжает – это нарушение его прав. После теракта в Америке поняли, что ради интересов всего общества и государства, ради безопасности можно ограничивать индивидуальные права и свободы. Теперь там и на прослушку идут, и на обыски.
В нашем случае это будет даже не ограничение прав, а возможность отстоять свои интересы, когда стране будут навязывать чуждые ей нормы. Для этого я предлагаю евразийский подход к правам человека отразить в правозащитном документе - "Евразийской декларации прав человека", который был бы такого же уровня, как Всеобщая декларация прав человека. Этот документ будет провозглашать особенности, идентичность, уникальность всех народов, населяющих Европу и Азию. Он станет компромиссом, купирующим противоречия между цивилизациями, будет провозглашать те ценности, которые объединяют исламскую и западно-европейскую цивилизации. А материализацию этих прав и свобод на Евразийском континенте можно обеспечить посредством создания такого правозащитного института, как Евразийский суд по правам человека.
Этот институт будет выстраиваться на тех же принципах, на каких выстраивался Европейский суд по правам человека: когда все национальные механизмы пройдены, но попранные права и свободы человека остались незащищены, тогда можно будет обратиться в Евразийский суд. Он - конечная инстанция, которая решает проблему. Но, в отличие от Европейского суда, он будет учитывать и наши азиатские ценности.
В чём миролюбивость евразийской концепции? Мы не отвергаем другие взгляды, другие документы, прочие интеграционные проекты. А западноевропейский подход к правам человека – отвергать и не позволять, когда речь идёт о том, что можно иметь свои национальные стандарты и нормы. Нам говорят: "Нет, есть только лишь всеобщие права и свободы, универсальные, поэтому подчиняйтесь". Но это не всегда в наших интересах. Мы настаиваем, что не всё можно под "зонтик" прав человека подтягивать. Гомосексуализм, лесбиянство, трансвестизм, педофилию мы увязываем не с правами человека, а с физическими, психическими, нравственными отклонениями. Потому что это против законов биологии!
В европейском понимании любое аналогичное извращение – это неотъемлемое право этих людей. Это и есть их абсолютизация прав человека. Это очень серьёзная политика на высшем уровне. Люди с такими отклонениями – они же во власти, и друг друга поддерживают, стараются воздействовать через властные структуры, используя свои полномочия. Это целая разветвлённая сеть.
Нужно понимать, что совсем не европейский народ поднимает проблему легализации этих явлений, французы, наоборот, большие демонстрации против однополых браков проводили. Эту проблему активизируют сами политики. Но почему мы должны ориентировать наше законодательство на чьи-то частные интересы? А раз европейский народ в большинстве своём тоже выступает против легализации таких порочных явлений, то это может объединить наши усилия по противодействию и может стать ещё одним общим пунктом при реализации Евразийской декларации прав человека.
